1. Абýми гýти (ВЕТРОВОСК)

Могут быть сказки жуткими или наоборот.
Можно напрасно верить или же не напрасно.

Хочешь, я расскажу тебе правду о тех, кто ждёт -
вечер сегодня скверный, грустная будет сказка.
Холод, врываясь, ластится: сказочник тьму принёс.
Вот бы умчаться с ветром - но никуда не деться.
Это не будет Хатико, палевый верный пёс,
это не будет Герда - девочка с храбрым сердцем.
Осень усыплет листьями летние миражи,
память залижет раны, воспоминанья скрутит -
но не узнает истины, снова один дрожит
где-то на поле брани глупый абуми-гути.
Воины были славными: бились они легко,
гордо пылало знамя, гибли бойцы и кони...
Держится крепко лапами глупый мохнатый ком:
он ни о ком не знает, он ничего не помнит.
Но от рожденья прожито сто одиноких лет -
треплет пушистым флагом, дымкой сдувает с поля,
а у него нет прошлого и утешенья нет,
и не умеет плакать тот, что рождён для боли.
Где-то встречает Хатико поздние поезда -
воспоминаньем греться можно в минуты грусти...
Сказочник знает накрепко: надо уметь не ждать.
Чтоб не проснулся в сердце глупый абуми-гути.

2. Абумѝ-гутѝ (ЕЛЕНА ЛЕРАК-МАРКЕЛОВА)

Рот у него большой — голоса не дано.
Руки и ноги есть — да не дано ползти.
Сколько веков прошло? Счёт потерял давно.
Целую вечность ждёт, ждёт абуми-гути.

Пу̀тлищем в землю врос. В мох превратился мех.
Плачет нелепый зверь, глупо раззявив рот.
Ведомо — в мир живых мёртвым дороги нет.
Ждёт абуми-гути. Целую вечность ждёт.

Рот у него большой. Сердца не дали, но
Преданней существо можно ли где найти?
Воина прах истлел в чёрной земле давно.
Целую вечность ждёт, ждёт абуми-гути.

Ведомо — в мир живых мёртвому нет пути...
Он прорастёт травой сквозь абуми-гути

1.БАЮ-БАЙ (Селена)

Баю-баю, красавица, засыпай, лунный свет – словно звёздное молоко.
Пусть сегодня старуха-луна с клюкой нам поведает много древнейших тайн.
…Ночь в объятиях Мары опасней зла, если войны, привычка и смерть – одно.
У души колдовской не бывает снов, в сердце – затхлый сквозняк, а в крови – смола.
Но откуда бесовской душе, скажи, взять румяный рассвет, коль в лесу пустом
только гиблая тишь над гнилым ручьём? Говорят, есть другая судьба и жизнь,
а вернее, их девять… но сто веков,или больше, я чую людскую кровь,
этот приторный запах дурманней слов. Баю-баю, поверь, умирать – легко.
…Не ходи вдоль болот в запредельный лес и паслёновый цвет не ищи в траве,
здесь у солнца холодный могильный свет и отчаянье стелется по земле.
Красно-розовой клюквой кровит река, обнажая клыки ледяных камней.
Здесь не видно ни птиц, ни следов зверей, время – вечность, её глубина дика.
Тридесятое царство – для дураков, это выдумки, сказки, благой обман,
здесь кишащая страхами ведьма-тьма заставляет понять: убивать – легко.
Я бы отдал все жизни, все девять, знай, за медовое солнце, служенье дню,
да нутро и звериный коварный нюх не обманешь… Красавица, баю-бай.
Лунный зов громче крика – в сырой ночи темнота растянула немой оскал.
Как наточены цепкие когти-сталь.
…И меня не получится приручить.

2. МИНИБАЮН (Воскресенский)

В частной квартире чиновника Грязина
Пахло котом, шаурмой и окурками.
Минибаюн, окрещённый Герасимом,
Сдержанным слыл, а хозяин – затурканным.
Гера был в юности подло кастрирован    
И относился к хозяину двойственно:
Он от любви к нелюбви деградировал,
Рано лишившись мужского достоинства.
С модным начёсом и бантиком розовым
Кот, по капризу судьбы одомашненный,
Стал самозваным диванным философом
Круче сородича из Простоквашино...

Грянул 20-й, а с ним – безработица.
Кот за хозяином ходит по комнатам:
– Мяу! Пора обо мне позаботиться,
Я ведь важнее какого-то Ковида.
Без толку зыркать на ближнего искоса,
Выть по ночам на луну ясноликую.
Ты бы, хозяин, отсыпал мне Вискаса.
После – Шопена тебе промурлыкаю...
Снова диета? Советуют медики
Скармливать кошкам варёные овощи?
Жаль, не способен я из-за генетики
Стать, как Баюн, кровожадным чудовищем.

1. ПЁС ЖНЕЦА (Ветровоск)

Небесный Жнец отводит серп.
Взошло созвездие-ошейник.

По жилам вновь струится смерть,
безумье, тьма и предвкушенье:
меня торопят и зовут
шаги решившей спорить с небом,
рискнувшей собирать траву
среди могил, крестов и склепов.
Она мечтала с малых лет
с дающим силу повстречаться -
но тонких лезвий бледный блеск
и тьмы изломанные пальцы
пугают лунным серебром...
Меня азарт живит и греет,
она же мчится, мчится прочь -
она быстра, но я быстрее!

Меня ведёт не долг, не гнев:
есть лишь один закон для Гримма -
соткавшись из ночных теней
лететь вперёд неотвратимо,
впивать кладбищенской травы
влекущий человечий запах,
и, наслаждаясь дрожью, выть
прижав беглянку чёрной лапой!

Ей лунный серп пронзает бок,
безжалостно рвёт тело коготь -
она кричит, что есть лишь боль
и страх, и смерть - и нету бога,
и отрекается от вер,
и остаётся жить - седая.
Доволен Жнец, источен серп -
я исчезаю, тьмой растаяв. 

2. КРАЙ ЗЕМЛИ (Ольга Нежданова)

У старинной церквушки бурьян, словно лес, высок,
Просочиться сквозь крепкие стебли не каждый дюж,
За оградой кресты, приземлившись наискосок,
Охраняют пристанище светлых и тёмных душ.

Нелюдимое место. Теперешний край земли,
Что когда-то тепло и надежду живым дарил,
Но они сохранить обретённое не смогли,
И сегодня единственный житель – церковный гримм.

Он угрюмо обходит владения день за днём,
Устрашая окрестную живность сверканьем глаз,
Охраняет по старой привычке свой стылый дом –
Доля стража с рожденья на плечи его легла.

А когда на полуночном небе луна кругла,
И звезда обречённо падает в облака,
Заливаются гулким звоном колокола,
Словно рвутся на волю с длинного поводка.

1. ПОД НЕУСЫПНЫМ ОКОМ (Марина_Старчевская)

Апокалипсис принял обличье морского гада.
Злобный змей, извиваясь, грозит поглотить луну —
кто не ангел, погибнет от тьмы и густого смрада,
кто не праведник, проклятым прахом пойдёт ко дну.

С высоты, извергая геенну и смертный ужас,
порождение космоса катится в океан.
И вскипает вода, как уха на рыбацкий ужин,
в ней резвится и пламенем пышет Левиафан.

Что ты знаешь, Доре*, о Творце и Его просчётах,
меч вонзая в дракона по самую рукоять?
Кто-то вымер, а кто-то уполз доживать в болота.
Было семь океанов, а ныне осталось пять.

То пожар, то потоп ради грозных Его уроков,
войны, вирусы, поиск выходов из тупика...
Мы живём под пятой, под Его неусыпным оком,
прославляя ошибки в созданных Им ДНК.

2.НУЖЕН ГЕРОЙ (Вера_Рехтер)

Алчным и глупым людям выбор последний дан:
взвился со дна морского, с грохотом и огнём,
хаоса повелитель, злобный Левиафан,
пасть у него огромна, сердце покрыто льдом.
Землю хвостом опутал, взял доброту в залог,
честность сменил на прибыль, честь разменял на власть,
вывернул наизнанку всё, что изгадить мог,
вместо "не тронь чужое", слышится "где украсть?"
Вместо "помочь другому" — "думай лишь о себе”,
Люди погрязли в дрязгах... Нужен один герой —
только один, готовый общей помочь беде,
вызвав Левиафана на беспощадный бой.
Если такой найдётся — мир не постигнет крах...
Где ты, смельчак, способный алчности дать отпор,
тот, кто сберёг крупицы верности и добра?
Выйди, пока не поздно!
Где ты?!
Eщё не по…

1. БЕГЛЯНКА (Варя)

…и рыбья чешуя твоя видна,
как не старайся – рыбное отродье.
Тебя мерроу в юбке принесла
и скрылась – растворилась льдинкой в море.
Оставив память – холод тонких рук
и между пальцев жабьи перепонки.
Растёшь, и выпрямляешь вечный круг,
и маму ищешь в каждой незнакомке,
и знаешь, как душа слезой дрожит –
слеза к слезе – не океан, но всё же…
Но как же ты на мать свою похожа
едва дождинки падают на кожу...
Твой красный цвет волос – особый шик,
и ветер пьян, когда он их ерошит.
У каждого, наверно свой отсчёт –
Ты стала жить, когда влюбилась в штормы.
Беглянка… Столько раз сбежишь ещё
в страну ветров, где каждый риф знакомый.
Штормит и воздух над Москвой бодрящ,
Как будто подвизался в титры – Роу.
И ты кроишь из ветра новый плащ,
и знаешь – не прощаются мерроу…

2. МЕРРОУ (Talya_Na)

Представляешь, совсем разучилась болтать по-ирландски.
Здесь на дне — месмеризм, полувзгляды, намеки и жесты.
Ты такой же как был — неизменен в своём постоянстве.
Полагаю, женат? Может есть молодая невеста?
Ну, поведай, как жил... Сколько минуло? Три долгих года.
С кем гулял вдоль косы, провожал за утесы закаты,
Вспоминал ли русалку, задумчиво глядя на воду,
Не искал ли тревожно глаза ее цвета агата?
Размышлял ли о юной беглянке, малышке-мерроу,
Направляя куррах сквозь буруны Ирландского моря?
Не бахвалился мной за стаканчиком крепкого рома?
Рыболовы горазды похвастать и жарко поспорить.

Помнишь камень замшелый, расселину, шкуру тюленью?
Тяжело было рыбе на суше, в удушливом доме.
Не видать нам отсюда, у весел, в серебряной пене —
Наши дети резвятся, попозже хочу познакомить.
Извини, что скрывала, поверь — не со зла. Без корысти
Унести от отца втихомолку под сердцем решила.

Просыпайся. Ты чувствуешь? Ветер свиреп и порывист.
Начинается шторм, значит скоро
Увидимся, милый.

1.СОН О ФЕНИКСЕ (Talya_Na)

Я чувствую где-то внутри, что пришёл мой час.
Смотри, как сверкает перо, как бросает в жар.
Ты знаешь, ведь я пережил это сотни раз,
Не стоит и в этот пытаться богам мешать.
Как будто бы дымом пахнуло? О, этот дым...
И тучи сгустились. Какой грандиозный вид!
Мне небо готовит последний стакан воды,
Но я, как всегда, не успею его испить.
Всего только искра, протяжный прощальный крик,
Истошный, безумный — певец из меня бог весть,
От крика мгновенно охватит огнем кадык —
Адамово яблоко**, целый кусок, вот здесь...
Да! Пепел в сосуд собери, унеси с собой.
Ты в курсе про солнечный храм и святой алтарь.
Прах — к праху, не стоит тягаться с самой судьбой.
На этом, пожалуй, и все. А теперь — прощааа...

Ммммм...Запах корицы, и кофе почти готов.
Как вновь родилась. Бесконечно юна, свежа.
И пусть я — бездонная чаша земных грехов!
Плевать, что мне в муках детей суждено рожать!
Я — женщина. Пепел остыл и почти просох.
Вся жизнь — впереди. Лет пятьсот. Миллион чудес!
А память? Ну что ж, под замок ее и в песок.
Закончился круг. Вечный Феникс опять воскрес.

2.РИСУЮ (Татьяна_Вл_Демина)

Назло рутинной глупой суете,
Вокруг расставив баночки с гуашью,
Рисую птицу Феникс на холсте,
Оттенками жонглирую отважно.
Учусь, рука не очень-то тверда,
Зато творю легко и вдохновенно —
Не важно, что повсюду кавардак
И брызги разноцветные на стенах.
Жар-птица Феникс пламенным хвостом
Невзрачную квартирку освещает.
Пишу, забыв про время и о том,
Что, кажется, хотела плюшку с чаем.
Мой друг, смотри, картина изнутри
Пылает — мне сейчас и вправду жарко.
А кисть, поймав безумный страстный ритм,
Танцует необузданной дикаркой.
Пока огонь гуашный не потух —
Какие, к чёрту, антидепрессанты...
Роняешь, поглядев: "Хорош петух!",
И я роняю кисть бессильно. Сам ты...

1. Абýми гýти (ВЕТРОВОСК)

Могут быть сказки жуткими или наоборот.
Можно напрасно верить или же не напрасно.

Хочешь, я расскажу тебе правду о тех, кто ждёт -
вечер сегодня скверный, грустная будет сказка.
Холод, врываясь, ластится: сказочник тьму принёс.
Вот бы умчаться с ветром - но никуда не деться.
Это не будет Хатико, палевый верный пёс,
это не будет Герда - девочка с храбрым сердцем.
Осень усыплет листьями летние миражи,
память залижет раны, воспоминанья скрутит -
но не узнает истины, снова один дрожит
где-то на поле брани глупый абуми-гути.
Воины были славными: бились они легко,
гордо пылало знамя, гибли бойцы и кони...
Держится крепко лапами глупый мохнатый ком:
он ни о ком не знает, он ничего не помнит.
Но от рожденья прожито сто одиноких лет -
треплет пушистым флагом, дымкой сдувает с поля,
а у него нет прошлого и утешенья нет,
и не умеет плакать тот, что рождён для боли.
Где-то встречает Хатико поздние поезда -
воспоминаньем греться можно в минуты грусти...
Сказочник знает накрепко: надо уметь не ждать.
Чтоб не проснулся в сердце глупый абуми-гути.

2. Абумѝ-гутѝ (ЕЛЕНА ЛЕРАК-МАРКЕЛОВА)

Рот у него большой — голоса не дано.
Руки и ноги есть — да не дано ползти.
Сколько веков прошло? Счёт потерял давно.
Целую вечность ждёт, ждёт абуми-гути.

Пу̀тлищем в землю врос. В мох превратился мех.
Плачет нелепый зверь, глупо раззявив рот.
Ведомо — в мир живых мёртвым дороги нет.
Ждёт абуми-гути. Целую вечность ждёт.

Рот у него большой. Сердца не дали, но
Преданней существо можно ли где найти?
Воина прах истлел в чёрной земле давно.
Целую вечность ждёт, ждёт абуми-гути.

Ведомо — в мир живых мёртвому нет пути...
Он прорастёт травой сквозь абуми-гути

1.БАЮ-БАЙ (Селена)

Баю-баю, красавица, засыпай, лунный свет – словно звёздное молоко.
Пусть сегодня старуха-луна с клюкой нам поведает много древнейших тайн.
…Ночь в объятиях Мары опасней зла, если войны, привычка и смерть – одно.
У души колдовской не бывает снов, в сердце – затхлый сквозняк, а в крови – смола.
Но откуда бесовской душе, скажи, взять румяный рассвет, коль в лесу пустом
только гиблая тишь над гнилым ручьём? Говорят, есть другая судьба и жизнь,
а вернее, их девять… но сто веков,или больше, я чую людскую кровь,
этот приторный запах дурманней слов. Баю-баю, поверь, умирать – легко.
…Не ходи вдоль болот в запредельный лес и паслёновый цвет не ищи в траве,
здесь у солнца холодный могильный свет и отчаянье стелется по земле.
Красно-розовой клюквой кровит река, обнажая клыки ледяных камней.
Здесь не видно ни птиц, ни следов зверей, время – вечность, её глубина дика.
Тридесятое царство – для дураков, это выдумки, сказки, благой обман,
здесь кишащая страхами ведьма-тьма заставляет понять: убивать – легко.
Я бы отдал все жизни, все девять, знай, за медовое солнце, служенье дню,
да нутро и звериный коварный нюх не обманешь… Красавица, баю-бай.
Лунный зов громче крика – в сырой ночи темнота растянула немой оскал.
Как наточены цепкие когти-сталь.
…И меня не получится приручить.

2. МИНИБАЮН (Воскресенский)

В частной квартире чиновника Грязина
Пахло котом, шаурмой и окурками.
Минибаюн, окрещённый Герасимом,
Сдержанным слыл, а хозяин – затурканным.
Гера был в юности подло кастрирован    
И относился к хозяину двойственно:
Он от любви к нелюбви деградировал,
Рано лишившись мужского достоинства.
С модным начёсом и бантиком розовым
Кот, по капризу судьбы одомашненный,
Стал самозваным диванным философом
Круче сородича из Простоквашино...

Грянул 20-й, а с ним – безработица.
Кот за хозяином ходит по комнатам:
– Мяу! Пора обо мне позаботиться,
Я ведь важнее какого-то Ковида.
Без толку зыркать на ближнего искоса,
Выть по ночам на луну ясноликую.
Ты бы, хозяин, отсыпал мне Вискаса.
После – Шопена тебе промурлыкаю...
Снова диета? Советуют медики
Скармливать кошкам варёные овощи?
Жаль, не способен я из-за генетики
Стать, как Баюн, кровожадным чудовищем.

1. БАКЭ-КУДЗИРА (Talya_Na)

Небо сморщилось скукоженной фольгой. Клочья пены у базальтовых колонн.
Кит-фантом, когда-то нежно-голубой, с жутким храпом пробирается в мой сон.
Стаи демонов кружат, роняя пух. Из подушки пробивается перо.
Китобойным гарпуном крошит трубу шквальный ветер, чертыхаясь как матрос.
Даже Мурзик, флегматичный с виду кот, возбудился от сметаны, на газах
Спер селедку со стола, залез в комод, в традесканцию, подлец, сумел нассать.
Ночь кошмаров! И на кой мы перед сном завели дальневосточный "Моби Дик"?
Как?! Из раковины? Ванной? Сквозь окно? Жуткий монстр, Бакэ-Кудзира к нам проник.

Солнце встало. Так поспать и не сбылось. А на кафеле, на кухне — новый шок:
В куче праха (точно праха?) — рыбья кость и расколотый фарфоровый горшок.
Чертов Мурзик, лоботряс и маргинал, приведением прошлявшись под дождем,
Фантастическое чудище поймал. Не к добру, но что поделать?
Тупо ждем...

2. ПРИЗРАЧНЫЙ КИТ (Hellin)

Море не может притчу не помнить о том,
Как на Фарерах* вдруг появилось такое...
Бакэ-кудзира был незубастым китом.
Бакэ-кудзире нет в океане покоя:
Вспомнит и взвоет.

Стаю китовых остров клыкастый встречал,
Сталью калёной резал бока и увечил,
Плоть заливала алым последний причал.
Люди на бойню гнали под остров «Овечий»
Мясо и свечи...

Бакэ-кудзира призрачный кит людоед,
Бакэ-кудзира ищет не жизни, а мести.
Каждая встреча — больше, чем тысяча бед,
В книге событий кровью помеченный крестик.
Жуткие вести.

Ночью дождливой бойся увидеть его,
Выжить не сможешь, пусть и не сгинешь в пучине.
Море умолкнет, Бакэ-кудзира взревёт.
Помнит китёнка каждого
Голос и имя

1. ПЁС ЖНЕЦА (Ветровоск)

Небесный Жнец отводит серп.
Взошло созвездие-ошейник.

По жилам вновь струится смерть,
безумье, тьма и предвкушенье:
меня торопят и зовут
шаги решившей спорить с небом,
рискнувшей собирать траву
среди могил, крестов и склепов.
Она мечтала с малых лет
с дающим силу повстречаться -
но тонких лезвий бледный блеск
и тьмы изломанные пальцы
пугают лунным серебром...
Меня азарт живит и греет,
она же мчится, мчится прочь -
она быстра, но я быстрее!

Меня ведёт не долг, не гнев:
есть лишь один закон для Гримма -
соткавшись из ночных теней
лететь вперёд неотвратимо,
впивать кладбищенской травы
влекущий человечий запах,
и, наслаждаясь дрожью, выть
прижав беглянку чёрной лапой!

Ей лунный серп пронзает бок,
безжалостно рвёт тело коготь -
она кричит, что есть лишь боль
и страх, и смерть - и нету бога,
и отрекается от вер,
и остаётся жить - седая.
Доволен Жнец, источен серп -
я исчезаю, тьмой растаяв. 

2. КРАЙ ЗЕМЛИ (Ольга Нежданова)

У старинной церквушки бурьян, словно лес, высок,
Просочиться сквозь крепкие стебли не каждый дюж,
За оградой кресты, приземлившись наискосок,
Охраняют пристанище светлых и тёмных душ.

Нелюдимое место. Теперешний край земли,
Что когда-то тепло и надежду живым дарил,
Но они сохранить обретённое не смогли,
И сегодня единственный житель – церковный гримм.

Он угрюмо обходит владения день за днём,
Устрашая окрестную живность сверканьем глаз,
Охраняет по старой привычке свой стылый дом –
Доля стража с рожденья на плечи его легла.

А когда на полуночном небе луна кругла,
И звезда обречённо падает в облака,
Заливаются гулким звоном колокола,
Словно рвутся на волю с длинного поводка.

1. ПОД НЕУСЫПНЫМ ОКОМ (Марина_Старчевская)

Апокалипсис принял обличье морского гада.
Злобный змей, извиваясь, грозит поглотить луну —
кто не ангел, погибнет от тьмы и густого смрада,
кто не праведник, проклятым прахом пойдёт ко дну.

С высоты, извергая геенну и смертный ужас,
порождение космоса катится в океан.
И вскипает вода, как уха на рыбацкий ужин,
в ней резвится и пламенем пышет Левиафан.

Что ты знаешь, Доре*, о Творце и Его просчётах,
меч вонзая в дракона по самую рукоять?
Кто-то вымер, а кто-то уполз доживать в болота.
Было семь океанов, а ныне осталось пять.

То пожар, то потоп ради грозных Его уроков,
войны, вирусы, поиск выходов из тупика...
Мы живём под пятой, под Его неусыпным оком,
прославляя ошибки в созданных Им ДНК.

2.НУЖЕН ГЕРОЙ (Вера_Рехтер)

Алчным и глупым людям выбор последний дан:
взвился со дна морского, с грохотом и огнём,
хаоса повелитель, злобный Левиафан,
пасть у него огромна, сердце покрыто льдом.
Землю хвостом опутал, взял доброту в залог,
честность сменил на прибыль, честь разменял на власть,
вывернул наизнанку всё, что изгадить мог,
вместо "не тронь чужое", слышится "где украсть?"
Вместо "помочь другому" — "думай лишь о себе”,
Люди погрязли в дрязгах... Нужен один герой —
только один, готовый общей помочь беде,
вызвав Левиафана на беспощадный бой.
Если такой найдётся — мир не постигнет крах...
Где ты, смельчак, способный алчности дать отпор,
тот, кто сберёг крупицы верности и добра?
Выйди, пока не поздно!
Где ты?!
Eщё не по…

1.СОН О ФЕНИКСЕ (Talya_Na)

Я чувствую где-то внутри, что пришёл мой час.
Смотри, как сверкает перо, как бросает в жар.
Ты знаешь, ведь я пережил это сотни раз,
Не стоит и в этот пытаться богам мешать.
Как будто бы дымом пахнуло? О, этот дым...
И тучи сгустились. Какой грандиозный вид!
Мне небо готовит последний стакан воды,
Но я, как всегда, не успею его испить.
Всего только искра, протяжный прощальный крик,
Истошный, безумный — певец из меня бог весть,
От крика мгновенно охватит огнем кадык —
Адамово яблоко**, целый кусок, вот здесь...
Да! Пепел в сосуд собери, унеси с собой.
Ты в курсе про солнечный храм и святой алтарь.
Прах — к праху, не стоит тягаться с самой судьбой.
На этом, пожалуй, и все. А теперь — прощааа...

Ммммм...Запах корицы, и кофе почти готов.
Как вновь родилась. Бесконечно юна, свежа.
И пусть я — бездонная чаша земных грехов!
Плевать, что мне в муках детей суждено рожать!
Я — женщина. Пепел остыл и почти просох.
Вся жизнь — впереди. Лет пятьсот. Миллион чудес!
А память? Ну что ж, под замок ее и в песок.
Закончился круг. Вечный Феникс опять воскрес.

2.РИСУЮ (Татьяна_Вл_Демина)

Назло рутинной глупой суете,
Вокруг расставив баночки с гуашью,
Рисую птицу Феникс на холсте,
Оттенками жонглирую отважно.
Учусь, рука не очень-то тверда,
Зато творю легко и вдохновенно —
Не важно, что повсюду кавардак
И брызги разноцветные на стенах.
Жар-птица Феникс пламенным хвостом
Невзрачную квартирку освещает.
Пишу, забыв про время и о том,
Что, кажется, хотела плюшку с чаем.
Мой друг, смотри, картина изнутри
Пылает — мне сейчас и вправду жарко.
А кисть, поймав безумный страстный ритм,
Танцует необузданной дикаркой.
Пока огонь гуашный не потух —
Какие, к чёрту, антидепрессанты...
Роняешь, поглядев: "Хорош петух!",
И я роняю кисть бессильно. Сам ты...

1. Абýми гýти (ВЕТРОВОСК)

Могут быть сказки жуткими или наоборот.
Можно напрасно верить или же не напрасно.

Хочешь, я расскажу тебе правду о тех, кто ждёт -
вечер сегодня скверный, грустная будет сказка.
Холод, врываясь, ластится: сказочник тьму принёс.
Вот бы умчаться с ветром - но никуда не деться.
Это не будет Хатико, палевый верный пёс,
это не будет Герда - девочка с храбрым сердцем.
Осень усыплет листьями летние миражи,
память залижет раны, воспоминанья скрутит -
но не узнает истины, снова один дрожит
где-то на поле брани глупый абуми-гути.
Воины были славными: бились они легко,
гордо пылало знамя, гибли бойцы и кони...
Держится крепко лапами глупый мохнатый ком:
он ни о ком не знает, он ничего не помнит.
Но от рожденья прожито сто одиноких лет -
треплет пушистым флагом, дымкой сдувает с поля,
а у него нет прошлого и утешенья нет,
и не умеет плакать тот, что рождён для боли.
Где-то встречает Хатико поздние поезда -
воспоминаньем греться можно в минуты грусти...
Сказочник знает накрепко: надо уметь не ждать.
Чтоб не проснулся в сердце глупый абуми-гути.

2. Абумѝ-гутѝ (ЕЛЕНА ЛЕРАК-МАРКЕЛОВА)

Рот у него большой — голоса не дано.
Руки и ноги есть — да не дано ползти.
Сколько веков прошло? Счёт потерял давно.
Целую вечность ждёт, ждёт абуми-гути.

Пу̀тлищем в землю врос. В мох превратился мех.
Плачет нелепый зверь, глупо раззявив рот.
Ведомо — в мир живых мёртвым дороги нет.
Ждёт абуми-гути. Целую вечность ждёт.

Рот у него большой. Сердца не дали, но
Преданней существо можно ли где найти?
Воина прах истлел в чёрной земле давно.
Целую вечность ждёт, ждёт абуми-гути.

Ведомо — в мир живых мёртвому нет пути...
Он прорастёт травой сквозь абуми-гути

1. ПОД НЕУСЫПНЫМ ОКОМ (Марина_Старчевская)

Апокалипсис принял обличье морского гада.
Злобный змей, извиваясь, грозит поглотить луну —
кто не ангел, погибнет от тьмы и густого смрада,
кто не праведник, проклятым прахом пойдёт ко дну.

С высоты, извергая геенну и смертный ужас,
порождение космоса катится в океан.
И вскипает вода, как уха на рыбацкий ужин,
в ней резвится и пламенем пышет Левиафан.

Что ты знаешь, Доре*, о Творце и Его просчётах,
меч вонзая в дракона по самую рукоять?
Кто-то вымер, а кто-то уполз доживать в болота.
Было семь океанов, а ныне осталось пять.

То пожар, то потоп ради грозных Его уроков,
войны, вирусы, поиск выходов из тупика...
Мы живём под пятой, под Его неусыпным оком,
прославляя ошибки в созданных Им ДНК.

2.НУЖЕН ГЕРОЙ (Вера_Рехтер)

Алчным и глупым людям выбор последний дан:
взвился со дна морского, с грохотом и огнём,
хаоса повелитель, злобный Левиафан,
пасть у него огромна, сердце покрыто льдом.
Землю хвостом опутал, взял доброту в залог,
честность сменил на прибыль, честь разменял на власть,
вывернул наизнанку всё, что изгадить мог,
вместо "не тронь чужое", слышится "где украсть?"
Вместо "помочь другому" — "думай лишь о себе”,
Люди погрязли в дрязгах... Нужен один герой —
только один, готовый общей помочь беде,
вызвав Левиафана на беспощадный бой.
Если такой найдётся — мир не постигнет крах...
Где ты, смельчак, способный алчности дать отпор,
тот, кто сберёг крупицы верности и добра?
Выйди, пока не поздно!
Где ты?!
Eщё не по…

1. БЕГЛЯНКА (Варя)

…и рыбья чешуя твоя видна,
как не старайся – рыбное отродье.
Тебя мерроу в юбке принесла
и скрылась – растворилась льдинкой в море.
Оставив память – холод тонких рук
и между пальцев жабьи перепонки.
Растёшь, и выпрямляешь вечный круг,
и маму ищешь в каждой незнакомке,
и знаешь, как душа слезой дрожит –
слеза к слезе – не океан, но всё же…
Но как же ты на мать свою похожа
едва дождинки падают на кожу...
Твой красный цвет волос – особый шик,
и ветер пьян, когда он их ерошит.
У каждого, наверно свой отсчёт –
Ты стала жить, когда влюбилась в штормы.
Беглянка… Столько раз сбежишь ещё
в страну ветров, где каждый риф знакомый.
Штормит и воздух над Москвой бодрящ,
Как будто подвизался в титры – Роу.
И ты кроишь из ветра новый плащ,
и знаешь – не прощаются мерроу…

2. МЕРРОУ (Talya_Na)

Представляешь, совсем разучилась болтать по-ирландски.
Здесь на дне — месмеризм, полувзгляды, намеки и жесты.
Ты такой же как был — неизменен в своём постоянстве.
Полагаю, женат? Может есть молодая невеста?
Ну, поведай, как жил... Сколько минуло? Три долгих года.
С кем гулял вдоль косы, провожал за утесы закаты,
Вспоминал ли русалку, задумчиво глядя на воду,
Не искал ли тревожно глаза ее цвета агата?
Размышлял ли о юной беглянке, малышке-мерроу,
Направляя куррах сквозь буруны Ирландского моря?
Не бахвалился мной за стаканчиком крепкого рома?
Рыболовы горазды похвастать и жарко поспорить.

Помнишь камень замшелый, расселину, шкуру тюленью?
Тяжело было рыбе на суше, в удушливом доме.
Не видать нам отсюда, у весел, в серебряной пене —
Наши дети резвятся, попозже хочу познакомить.
Извини, что скрывала, поверь — не со зла. Без корысти
Унести от отца втихомолку под сердцем решила.

Просыпайся. Ты чувствуешь? Ветер свиреп и порывист.
Начинается шторм, значит скоро
Увидимся, милый.

1. Абýми гýти (ВЕТРОВОСК)

Могут быть сказки жуткими или наоборот.
Можно напрасно верить или же не напрасно.

Хочешь, я расскажу тебе правду о тех, кто ждёт -
вечер сегодня скверный, грустная будет сказка.
Холод, врываясь, ластится: сказочник тьму принёс.
Вот бы умчаться с ветром - но никуда не деться.
Это не будет Хатико, палевый верный пёс,
это не будет Герда - девочка с храбрым сердцем.
Осень усыплет листьями летние миражи,
память залижет раны, воспоминанья скрутит -
но не узнает истины, снова один дрожит
где-то на поле брани глупый абуми-гути.
Воины были славными: бились они легко,
гордо пылало знамя, гибли бойцы и кони...
Держится крепко лапами глупый мохнатый ком:
он ни о ком не знает, он ничего не помнит.
Но от рожденья прожито сто одиноких лет -
треплет пушистым флагом, дымкой сдувает с поля,
а у него нет прошлого и утешенья нет,
и не умеет плакать тот, что рождён для боли.
Где-то встречает Хатико поздние поезда -
воспоминаньем греться можно в минуты грусти...
Сказочник знает накрепко: надо уметь не ждать.
Чтоб не проснулся в сердце глупый абуми-гути.

2. Абумѝ-гутѝ (ЕЛЕНА ЛЕРАК-МАРКЕЛОВА)

Рот у него большой — голоса не дано.
Руки и ноги есть — да не дано ползти.
Сколько веков прошло? Счёт потерял давно.
Целую вечность ждёт, ждёт абуми-гути.

Пу̀тлищем в землю врос. В мох превратился мех.
Плачет нелепый зверь, глупо раззявив рот.
Ведомо — в мир живых мёртвым дороги нет.
Ждёт абуми-гути. Целую вечность ждёт.

Рот у него большой. Сердца не дали, но
Преданней существо можно ли где найти?
Воина прах истлел в чёрной земле давно.
Целую вечность ждёт, ждёт абуми-гути.

Ведомо — в мир живых мёртвому нет пути...
Он прорастёт травой сквозь абуми-гути

1.БАЮ-БАЙ (Селена)

Баю-баю, красавица, засыпай, лунный свет – словно звёздное молоко.
Пусть сегодня старуха-луна с клюкой нам поведает много древнейших тайн.
…Ночь в объятиях Мары опасней зла, если войны, привычка и смерть – одно.
У души колдовской не бывает снов, в сердце – затхлый сквозняк, а в крови – смола.
Но откуда бесовской душе, скажи, взять румяный рассвет, коль в лесу пустом
только гиблая тишь над гнилым ручьём? Говорят, есть другая судьба и жизнь,
а вернее, их девять… но сто веков,или больше, я чую людскую кровь,
этот приторный запах дурманней слов. Баю-баю, поверь, умирать – легко.
…Не ходи вдоль болот в запредельный лес и паслёновый цвет не ищи в траве,
здесь у солнца холодный могильный свет и отчаянье стелется по земле.
Красно-розовой клюквой кровит река, обнажая клыки ледяных камней.
Здесь не видно ни птиц, ни следов зверей, время – вечность, её глубина дика.
Тридесятое царство – для дураков, это выдумки, сказки, благой обман,
здесь кишащая страхами ведьма-тьма заставляет понять: убивать – легко.
Я бы отдал все жизни, все девять, знай, за медовое солнце, служенье дню,
да нутро и звериный коварный нюх не обманешь… Красавица, баю-бай.
Лунный зов громче крика – в сырой ночи темнота растянула немой оскал.
Как наточены цепкие когти-сталь.
…И меня не получится приручить.

2. МИНИБАЮН (Воскресенский)

В частной квартире чиновника Грязина
Пахло котом, шаурмой и окурками.
Минибаюн, окрещённый Герасимом,
Сдержанным слыл, а хозяин – затурканным.
Гера был в юности подло кастрирован    
И относился к хозяину двойственно:
Он от любви к нелюбви деградировал,
Рано лишившись мужского достоинства.
С модным начёсом и бантиком розовым
Кот, по капризу судьбы одомашненный,
Стал самозваным диванным философом
Круче сородича из Простоквашино...

Грянул 20-й, а с ним – безработица.
Кот за хозяином ходит по комнатам:
– Мяу! Пора обо мне позаботиться,
Я ведь важнее какого-то Ковида.
Без толку зыркать на ближнего искоса,
Выть по ночам на луну ясноликую.
Ты бы, хозяин, отсыпал мне Вискаса.
После – Шопена тебе промурлыкаю...
Снова диета? Советуют медики
Скармливать кошкам варёные овощи?
Жаль, не способен я из-за генетики
Стать, как Баюн, кровожадным чудовищем.

1. ПЁС ЖНЕЦА (Ветровоск)

Небесный Жнец отводит серп.
Взошло созвездие-ошейник.

По жилам вновь струится смерть,
безумье, тьма и предвкушенье:
меня торопят и зовут
шаги решившей спорить с небом,
рискнувшей собирать траву
среди могил, крестов и склепов.
Она мечтала с малых лет
с дающим силу повстречаться -
но тонких лезвий бледный блеск
и тьмы изломанные пальцы
пугают лунным серебром...
Меня азарт живит и греет,
она же мчится, мчится прочь -
она быстра, но я быстрее!

Меня ведёт не долг, не гнев:
есть лишь один закон для Гримма -
соткавшись из ночных теней
лететь вперёд неотвратимо,
впивать кладбищенской травы
влекущий человечий запах,
и, наслаждаясь дрожью, выть
прижав беглянку чёрной лапой!

Ей лунный серп пронзает бок,
безжалостно рвёт тело коготь -
она кричит, что есть лишь боль
и страх, и смерть - и нету бога,
и отрекается от вер,
и остаётся жить - седая.
Доволен Жнец, источен серп -
я исчезаю, тьмой растаяв. 

2. КРАЙ ЗЕМЛИ (Ольга Нежданова)

У старинной церквушки бурьян, словно лес, высок,
Просочиться сквозь крепкие стебли не каждый дюж,
За оградой кресты, приземлившись наискосок,
Охраняют пристанище светлых и тёмных душ.

Нелюдимое место. Теперешний край земли,
Что когда-то тепло и надежду живым дарил,
Но они сохранить обретённое не смогли,
И сегодня единственный житель – церковный гримм.

Он угрюмо обходит владения день за днём,
Устрашая окрестную живность сверканьем глаз,
Охраняет по старой привычке свой стылый дом –
Доля стража с рожденья на плечи его легла.

А когда на полуночном небе луна кругла,
И звезда обречённо падает в облака,
Заливаются гулким звоном колокола,
Словно рвутся на волю с длинного поводка.

1. ЕДИНОРОГ (Ветровоск)

Туда не ведут дороги,
маршрут незнаком и труден...

Там неба и света много, а птицам неведом страх, там бродят единороги - беспечно подходят к людям, и взгляд их спокойно-лёгок, и солнце у них в глазах.
Зубчатые стены замка грозятся пришпилить ветер - а он, растревожив флаги, ныряет в защитный ров. Гуляет у замка самый таинственный зверь на свете - твой друг и хранитель магий - прекрасный единорог.
Ты будешь блуждать в опасных лесах и тонуть в болотах - огромных и непролазных - но, всё же, в конце пути ты выйдешь на свет и сразу увидишь, узнаешь: вот он - твой замок, совсем как в сказках! Но что ж так печально-тих...
Над замком - больное небо, и солнце его не греет: огонь погасили грозы, дождём горизонт размыт. Не слышен здесь птичий щебет, на серых ветвях деревьев - пустые вороньи гнёзда, лохматые клочья тьмы.
Безлюдно. Донжон разрушен, и выщерблен старый камень. Внезапно раздастся грохот: опустится ржавый мост. Ты вздрогнешь, цепи коснувшись, чуть слышно прошепчешь: "Мама..." - и, слепо шагнув к воротам, поймёшь, что пришёл домой.
И станет тоскливо-страшно, что путь без остатка пройден: ты вспомнишь конец историй, войдя под забытый кров - глазами из жёлтый яшмы с трофейной доски напротив спокойно и мёртво смотрит последний единорог.

2. СМИРИСЬ (Hellin)

Ты смотришь горестно, недвижно,
не поднимая головы...
В наш дом пришла за тризной тризна.
Но может, ангелы правы?
Ты от отчаянья не знаешь
как быть, и вижу, что готов
туда, где чудры обитают,
добыть волшебных их рогов.
Не нужно... Грех.
Живых не трогай.
Беда — предвестница беды.
Уже мои готовы дроги
везти туда, где ждут кресты.
Спасать одних отвратно кровью
других существ.
Пусть я умру, —
меня непроклятой зароют
и крест поставят поутру.
А хочешь, я с тобой отправлюсь
к единорогу — жизнь просить?
Увидит он, как ты подавлен,
и дерзость, может быть, простит,
и шёлк пожалует из гривы,
чтоб раны мне перевязать.
Но нет…
Лишь суетность порыва,
минутный, тщетный мой азарт.
Смирись. Меня уже немного,
Меня совсем уже чуть-чуть.
И не ищи единорога.
Забудь...

1. НЕУДАВШЕЕСЯ ЧУДО (Елена_Лерак_Маркелова)

Снёс яйцо мне петушок прошлой осенью, но чуть-чуть не удалось волшебство —
Вышел куйгорож горбатым и косеньким, да и делать не умел ничего.
Шастал по лесу с утра и до вечера (нет бы лодырю вскопать огород).
То собаку мне притащит увечную, то лишайного кота приведёт.
На, хозяюшка, корми да выхаживай. Будто мало у хозяюшки дел!
Вон ни лука, ни картошки не сажено. И однажды так он мне надоел...

Не от злобности, скорей — от усталости я уродца погнала со двора:
Принеси, мол, от мучителя жалости, от насильника — любви и добра.
Я ж ему, поди, была вроде матери... Да какое там... Ехидна — не мать!
И пошёл-поковылял мой горбатенький небывалого по свету искать.
Позабыть бы я хотела, да помнится. Не осталось ни желаний, ни сил.
Потемнело без убогого в горнице...
Будто кто-то в мире свет погасил.

2. ГАРАЖ-2 (Владимир_Алексеев)

"Куй гараж, пока горячо!" -
Говорили в кооперативе нам.
Подставлять не спеша плечо,
Подставляли ножку, противные!
Я ж дремал, в бегемота нос
Утыкая, мечтал о бабочках.
Куйгаражить - какой вопрос? -
Дай заправиться пивом баночным!
Но, отпив, заплатив дензнак,
Пребывал я в сонной прострации,
Только видел вполглаза, как
Шли парады и демонстрации.
Вдруг заметил - едрёна вошь!
Перемены пришли приятные:
На трибуне нам куйгорож
Обещал сокровища знатные!
Раньше - вряд ли купишь гараж
(Не умножить денег делением),
Если Родину не продашь
(Ну, хотя бы домик в деревенке).
Здравомыслие здешних мест
В философский трактат пластается,
Ведь "Ex nihilo nihilo est" -
Пустота пустотой останется.
Но заклинил в мозгу шарнир:
Над полями, лесами, реками
Обнадёжило нас, шальных,
Петушиное кукареканье.
Голова совы, и змеи
Шевеление языкастое
Стало бойко, друзья мои,
Диво дивное нам показывать:
Нежилое станет жилым,
Землю - смердам, рабочим - фабрики!
Неживое станет живым,
Станет флора едина с фауной!
Всё, что наше - сменит размер,
Станет толще, выше и праздничней!
Обещанье таких премьер
Мельтешило яркими пазлами!
Всё мы ждали: сложится пазл,
Залоснится маслицем кожица.
Но случился такой шлимазл,
Что "Ой-вэ!" говорить приходится.
С нами прожил петух шесть лет,
Снёс яичко: погрей подмышкою!
Где находится нофелет,
Огорошен будешь подвижкою:
Всё получишь, что ни проси,
Знай греби лопатой сокровища!
И гребли мы, что было сил,
Но сокровище вышло то ещё:
Вышел пшик, канючь - не канючь.
Бал окончен, расслабьтесь, мистеры!
Он не смог отбелить онуч,
А не то что гаражик выстроить!
Огорошил нас куйгорож,
Балаболка, детище кочета,
А потом улетел в Форос,
С тем и сказка о нём закончилась!

1.СОН О ФЕНИКСЕ (Talya_Na)

Я чувствую где-то внутри, что пришёл мой час.
Смотри, как сверкает перо, как бросает в жар.
Ты знаешь, ведь я пережил это сотни раз,
Не стоит и в этот пытаться богам мешать.
Как будто бы дымом пахнуло? О, этот дым...
И тучи сгустились. Какой грандиозный вид!
Мне небо готовит последний стакан воды,
Но я, как всегда, не успею его испить.
Всего только искра, протяжный прощальный крик,
Истошный, безумный — певец из меня бог весть,
От крика мгновенно охватит огнем кадык —
Адамово яблоко**, целый кусок, вот здесь...
Да! Пепел в сосуд собери, унеси с собой.
Ты в курсе про солнечный храм и святой алтарь.
Прах — к праху, не стоит тягаться с самой судьбой.
На этом, пожалуй, и все. А теперь — прощааа...

Ммммм...Запах корицы, и кофе почти готов.
Как вновь родилась. Бесконечно юна, свежа.
И пусть я — бездонная чаша земных грехов!
Плевать, что мне в муках детей суждено рожать!
Я — женщина. Пепел остыл и почти просох.
Вся жизнь — впереди. Лет пятьсот. Миллион чудес!
А память? Ну что ж, под замок ее и в песок.
Закончился круг. Вечный Феникс опять воскрес.

2.РИСУЮ (Татьяна_Вл_Демина)

Назло рутинной глупой суете,
Вокруг расставив баночки с гуашью,
Рисую птицу Феникс на холсте,
Оттенками жонглирую отважно.
Учусь, рука не очень-то тверда,
Зато творю легко и вдохновенно —
Не важно, что повсюду кавардак
И брызги разноцветные на стенах.
Жар-птица Феникс пламенным хвостом
Невзрачную квартирку освещает.
Пишу, забыв про время и о том,
Что, кажется, хотела плюшку с чаем.
Мой друг, смотри, картина изнутри
Пылает — мне сейчас и вправду жарко.
А кисть, поймав безумный страстный ритм,
Танцует необузданной дикаркой.
Пока огонь гуашный не потух —
Какие, к чёрту, антидепрессанты...
Роняешь, поглядев: "Хорош петух!",
И я роняю кисть бессильно. Сам ты...

1. Абýми гýти (ВЕТРОВОСК)

Могут быть сказки жуткими или наоборот.
Можно напрасно верить или же не напрасно.

Хочешь, я расскажу тебе правду о тех, кто ждёт -
вечер сегодня скверный, грустная будет сказка.
Холод, врываясь, ластится: сказочник тьму принёс.
Вот бы умчаться с ветром - но никуда не деться.
Это не будет Хатико, палевый верный пёс,
это не будет Герда - девочка с храбрым сердцем.
Осень усыплет листьями летние миражи,
память залижет раны, воспоминанья скрутит -
но не узнает истины, снова один дрожит
где-то на поле брани глупый абуми-гути.
Воины были славными: бились они легко,
гордо пылало знамя, гибли бойцы и кони...
Держится крепко лапами глупый мохнатый ком:
он ни о ком не знает, он ничего не помнит.
Но от рожденья прожито сто одиноких лет -
треплет пушистым флагом, дымкой сдувает с поля,
а у него нет прошлого и утешенья нет,
и не умеет плакать тот, что рождён для боли.
Где-то встречает Хатико поздние поезда -
воспоминаньем греться можно в минуты грусти...
Сказочник знает накрепко: надо уметь не ждать.
Чтоб не проснулся в сердце глупый абуми-гути.

2. Абумѝ-гутѝ (ЕЛЕНА ЛЕРАК-МАРКЕЛОВА)

Рот у него большой — голоса не дано.
Руки и ноги есть — да не дано ползти.
Сколько веков прошло? Счёт потерял давно.
Целую вечность ждёт, ждёт абуми-гути.

Пу̀тлищем в землю врос. В мох превратился мех.
Плачет нелепый зверь, глупо раззявив рот.
Ведомо — в мир живых мёртвым дороги нет.
Ждёт абуми-гути. Целую вечность ждёт.

Рот у него большой. Сердца не дали, но
Преданней существо можно ли где найти?
Воина прах истлел в чёрной земле давно.
Целую вечность ждёт, ждёт абуми-гути.

Ведомо — в мир живых мёртвому нет пути...
Он прорастёт травой сквозь абуми-гути

1. БАКЭ-КУДЗИРА (Talya_Na)

Небо сморщилось скукоженной фольгой. Клочья пены у базальтовых колонн.
Кит-фантом, когда-то нежно-голубой, с жутким храпом пробирается в мой сон.
Стаи демонов кружат, роняя пух. Из подушки пробивается перо.
Китобойным гарпуном крошит трубу шквальный ветер, чертыхаясь как матрос.
Даже Мурзик, флегматичный с виду кот, возбудился от сметаны, на газах
Спер селедку со стола, залез в комод, в традесканцию, подлец, сумел нассать.
Ночь кошмаров! И на кой мы перед сном завели дальневосточный "Моби Дик"?
Как?! Из раковины? Ванной? Сквозь окно? Жуткий монстр, Бакэ-Кудзира к нам проник.

Солнце встало. Так поспать и не сбылось. А на кафеле, на кухне — новый шок:
В куче праха (точно праха?) — рыбья кость и расколотый фарфоровый горшок.
Чертов Мурзик, лоботряс и маргинал, приведением прошлявшись под дождем,
Фантастическое чудище поймал. Не к добру, но что поделать?
Тупо ждем...

2. ПРИЗРАЧНЫЙ КИТ (Hellin)

Море не может притчу не помнить о том,
Как на Фарерах* вдруг появилось такое...
Бакэ-кудзира был незубастым китом.
Бакэ-кудзире нет в океане покоя:
Вспомнит и взвоет.

Стаю китовых остров клыкастый встречал,
Сталью калёной резал бока и увечил,
Плоть заливала алым последний причал.
Люди на бойню гнали под остров «Овечий»
Мясо и свечи...

Бакэ-кудзира призрачный кит людоед,
Бакэ-кудзира ищет не жизни, а мести.
Каждая встреча — больше, чем тысяча бед,
В книге событий кровью помеченный крестик.
Жуткие вести.

Ночью дождливой бойся увидеть его,
Выжить не сможешь, пусть и не сгинешь в пучине.
Море умолкнет, Бакэ-кудзира взревёт.
Помнит китёнка каждого
Голос и имя

1. ПЁС ЖНЕЦА (Ветровоск)

Небесный Жнец отводит серп.
Взошло созвездие-ошейник.

По жилам вновь струится смерть,
безумье, тьма и предвкушенье:
меня торопят и зовут
шаги решившей спорить с небом,
рискнувшей собирать траву
среди могил, крестов и склепов.
Она мечтала с малых лет
с дающим силу повстречаться -
но тонких лезвий бледный блеск
и тьмы изломанные пальцы
пугают лунным серебром...
Меня азарт живит и греет,
она же мчится, мчится прочь -
она быстра, но я быстрее!

Меня ведёт не долг, не гнев:
есть лишь один закон для Гримма -
соткавшись из ночных теней
лететь вперёд неотвратимо,
впивать кладбищенской травы
влекущий человечий запах,
и, наслаждаясь дрожью, выть
прижав беглянку чёрной лапой!

Ей лунный серп пронзает бок,
безжалостно рвёт тело коготь -
она кричит, что есть лишь боль
и страх, и смерть - и нету бога,
и отрекается от вер,
и остаётся жить - седая.
Доволен Жнец, источен серп -
я исчезаю, тьмой растаяв. 

2. КРАЙ ЗЕМЛИ (Ольга Нежданова)

У старинной церквушки бурьян, словно лес, высок,
Просочиться сквозь крепкие стебли не каждый дюж,
За оградой кресты, приземлившись наискосок,
Охраняют пристанище светлых и тёмных душ.

Нелюдимое место. Теперешний край земли,
Что когда-то тепло и надежду живым дарил,
Но они сохранить обретённое не смогли,
И сегодня единственный житель – церковный гримм.

Он угрюмо обходит владения день за днём,
Устрашая окрестную живность сверканьем глаз,
Охраняет по старой привычке свой стылый дом –
Доля стража с рожденья на плечи его легла.

А когда на полуночном небе луна кругла,
И звезда обречённо падает в облака,
Заливаются гулким звоном колокола,
Словно рвутся на волю с длинного поводка.

1. УМЧИ МЕНЯ СКОРЕЕ, ГИППОКАМПУС... (Женя_(Гнедой))

под светом настольной неоновой лампы
я стих сочиняю, рифмуя проворно:
оленя лесного тревожить не стану,

умчи поскорее меня, Гиппокампус
в пучину морскую, чтоб там с Посейдоном
за жизнь покалякать, узнать его планы...

с тобой мы похожи, и знаешь в чем дело?
хотя по прописке мы - разные кони:
пасусь на лужке, ты - на дне океана,

но нас привлекают: две части омелы,
толченная часть лопушиного корня,
и сока полыни две трети стакана,

когда это все помешать против стрелки
пять раз, а потом довести до кипенья,
добавив крапивы с ближайшего поля…

и чтобы остыло, разлить по тарелкам…
на зелье придем я и ты без сомненья...
да что-то никто нам не варит такое...

2. С ТЕХ ПОР (Гелия)

Взбивая пену, из глубин
морской лазоревой пучины
поднялся конь - драконий сын
с хвостом русалоче-змеиным.
Устав от груза колесниц,
забыв о воле Посейдона,
зовет волшебных кобылиц
сам Гиппокампус в мир бездонный.
Струится грива по волнам,
призывен трепет, страстно ржанье,
Наяда, равная богам,
явилась тенью мирозданий.
Взметнулся прочь, почти взлетел,
уйти пытаясь от погони,
но сила царская в узде,
что скрыта в девичьей ладони.
Наядой бит и запряжён.
Любовь не в тему. Чувства бренны.
С тех пор - пиит. Не зная жён,
поет неистовей сирены.

1. НЕУДАВШЕЕСЯ ЧУДО (Елена_Лерак_Маркелова)

Снёс яйцо мне петушок прошлой осенью, но чуть-чуть не удалось волшебство —
Вышел куйгорож горбатым и косеньким, да и делать не умел ничего.
Шастал по лесу с утра и до вечера (нет бы лодырю вскопать огород).
То собаку мне притащит увечную, то лишайного кота приведёт.
На, хозяюшка, корми да выхаживай. Будто мало у хозяюшки дел!
Вон ни лука, ни картошки не сажено. И однажды так он мне надоел...

Не от злобности, скорей — от усталости я уродца погнала со двора:
Принеси, мол, от мучителя жалости, от насильника — любви и добра.
Я ж ему, поди, была вроде матери... Да какое там... Ехидна — не мать!
И пошёл-поковылял мой горбатенький небывалого по свету искать.
Позабыть бы я хотела, да помнится. Не осталось ни желаний, ни сил.
Потемнело без убогого в горнице...
Будто кто-то в мире свет погасил.

2. ГАРАЖ-2 (Владимир_Алексеев)

"Куй гараж, пока горячо!" -
Говорили в кооперативе нам.
Подставлять не спеша плечо,
Подставляли ножку, противные!
Я ж дремал, в бегемота нос
Утыкая, мечтал о бабочках.
Куйгаражить - какой вопрос? -
Дай заправиться пивом баночным!
Но, отпив, заплатив дензнак,
Пребывал я в сонной прострации,
Только видел вполглаза, как
Шли парады и демонстрации.
Вдруг заметил - едрёна вошь!
Перемены пришли приятные:
На трибуне нам куйгорож
Обещал сокровища знатные!
Раньше - вряд ли купишь гараж
(Не умножить денег делением),
Если Родину не продашь
(Ну, хотя бы домик в деревенке).
Здравомыслие здешних мест
В философский трактат пластается,
Ведь "Ex nihilo nihilo est" -
Пустота пустотой останется.
Но заклинил в мозгу шарнир:
Над полями, лесами, реками
Обнадёжило нас, шальных,
Петушиное кукареканье.
Голова совы, и змеи
Шевеление языкастое
Стало бойко, друзья мои,
Диво дивное нам показывать:
Нежилое станет жилым,
Землю - смердам, рабочим - фабрики!
Неживое станет живым,
Станет флора едина с фауной!
Всё, что наше - сменит размер,
Станет толще, выше и праздничней!
Обещанье таких премьер
Мельтешило яркими пазлами!
Всё мы ждали: сложится пазл,
Залоснится маслицем кожица.
Но случился такой шлимазл,
Что "Ой-вэ!" говорить приходится.
С нами прожил петух шесть лет,
Снёс яичко: погрей подмышкою!
Где находится нофелет,
Огорошен будешь подвижкою:
Всё получишь, что ни проси,
Знай греби лопатой сокровища!
И гребли мы, что было сил,
Но сокровище вышло то ещё:
Вышел пшик, канючь - не канючь.
Бал окончен, расслабьтесь, мистеры!
Он не смог отбелить онуч,
А не то что гаражик выстроить!
Огорошил нас куйгорож,
Балаболка, детище кочета,
А потом улетел в Форос,
С тем и сказка о нём закончилась!

1. БЕГЛЯНКА (Варя)

…и рыбья чешуя твоя видна,
как не старайся – рыбное отродье.
Тебя мерроу в юбке принесла
и скрылась – растворилась льдинкой в море.
Оставив память – холод тонких рук
и между пальцев жабьи перепонки.
Растёшь, и выпрямляешь вечный круг,
и маму ищешь в каждой незнакомке,
и знаешь, как душа слезой дрожит –
слеза к слезе – не океан, но всё же…
Но как же ты на мать свою похожа
едва дождинки падают на кожу...
Твой красный цвет волос – особый шик,
и ветер пьян, когда он их ерошит.
У каждого, наверно свой отсчёт –
Ты стала жить, когда влюбилась в штормы.
Беглянка… Столько раз сбежишь ещё
в страну ветров, где каждый риф знакомый.
Штормит и воздух над Москвой бодрящ,
Как будто подвизался в титры – Роу.
И ты кроишь из ветра новый плащ,
и знаешь – не прощаются мерроу…

2. МЕРРОУ (Talya_Na)

Представляешь, совсем разучилась болтать по-ирландски.
Здесь на дне — месмеризм, полувзгляды, намеки и жесты.
Ты такой же как был — неизменен в своём постоянстве.
Полагаю, женат? Может есть молодая невеста?
Ну, поведай, как жил... Сколько минуло? Три долгих года.
С кем гулял вдоль косы, провожал за утесы закаты,
Вспоминал ли русалку, задумчиво глядя на воду,
Не искал ли тревожно глаза ее цвета агата?
Размышлял ли о юной беглянке, малышке-мерроу,
Направляя куррах сквозь буруны Ирландского моря?
Не бахвалился мной за стаканчиком крепкого рома?
Рыболовы горазды похвастать и жарко поспорить.

Помнишь камень замшелый, расселину, шкуру тюленью?
Тяжело было рыбе на суше, в удушливом доме.
Не видать нам отсюда, у весел, в серебряной пене —
Наши дети резвятся, попозже хочу познакомить.
Извини, что скрывала, поверь — не со зла. Без корысти
Унести от отца втихомолку под сердцем решила.

Просыпайся. Ты чувствуешь? Ветер свиреп и порывист.
Начинается шторм, значит скоро
Увидимся, милый.

1. Абýми гýти (ВЕТРОВОСК)

Могут быть сказки жуткими или наоборот.
Можно напрасно верить или же не напрасно.

Хочешь, я расскажу тебе правду о тех, кто ждёт -
вечер сегодня скверный, грустная будет сказка.
Холод, врываясь, ластится: сказочник тьму принёс.
Вот бы умчаться с ветром - но никуда не деться.
Это не будет Хатико, палевый верный пёс,
это не будет Герда - девочка с храбрым сердцем.
Осень усыплет листьями летние миражи,
память залижет раны, воспоминанья скрутит -
но не узнает истины, снова один дрожит
где-то на поле брани глупый абуми-гути.
Воины были славными: бились они легко,
гордо пылало знамя, гибли бойцы и кони...
Держится крепко лапами глупый мохнатый ком:
он ни о ком не знает, он ничего не помнит.
Но от рожденья прожито сто одиноких лет -
треплет пушистым флагом, дымкой сдувает с поля,
а у него нет прошлого и утешенья нет,
и не умеет плакать тот, что рождён для боли.
Где-то встречает Хатико поздние поезда -
воспоминаньем греться можно в минуты грусти...
Сказочник знает накрепко: надо уметь не ждать.
Чтоб не проснулся в сердце глупый абуми-гути.

2. Абумѝ-гутѝ (ЕЛЕНА ЛЕРАК-МАРКЕЛОВА)

Рот у него большой — голоса не дано.
Руки и ноги есть — да не дано ползти.
Сколько веков прошло? Счёт потерял давно.
Целую вечность ждёт, ждёт абуми-гути.

Пу̀тлищем в землю врос. В мох превратился мех.
Плачет нелепый зверь, глупо раззявив рот.
Ведомо — в мир живых мёртвым дороги нет.
Ждёт абуми-гути. Целую вечность ждёт.

Рот у него большой. Сердца не дали, но
Преданней существо можно ли где найти?
Воина прах истлел в чёрной земле давно.
Целую вечность ждёт, ждёт абуми-гути.

Ведомо — в мир живых мёртвому нет пути...
Он прорастёт травой сквозь абуми-гути

1.БАЮ-БАЙ (Селена)

Баю-баю, красавица, засыпай, лунный свет – словно звёздное молоко.
Пусть сегодня старуха-луна с клюкой нам поведает много древнейших тайн.
…Ночь в объятиях Мары опасней зла, если войны, привычка и смерть – одно.
У души колдовской не бывает снов, в сердце – затхлый сквозняк, а в крови – смола.
Но откуда бесовской душе, скажи, взять румяный рассвет, коль в лесу пустом
только гиблая тишь над гнилым ручьём? Говорят, есть другая судьба и жизнь,
а вернее, их девять… но сто веков,или больше, я чую людскую кровь,
этот приторный запах дурманней слов. Баю-баю, поверь, умирать – легко.
…Не ходи вдоль болот в запредельный лес и паслёновый цвет не ищи в траве,
здесь у солнца холодный могильный свет и отчаянье стелется по земле.
Красно-розовой клюквой кровит река, обнажая клыки ледяных камней.
Здесь не видно ни птиц, ни следов зверей, время – вечность, её глубина дика.
Тридесятое царство – для дураков, это выдумки, сказки, благой обман,
здесь кишащая страхами ведьма-тьма заставляет понять: убивать – легко.
Я бы отдал все жизни, все девять, знай, за медовое солнце, служенье дню,
да нутро и звериный коварный нюх не обманешь… Красавица, баю-бай.
Лунный зов громче крика – в сырой ночи темнота растянула немой оскал.
Как наточены цепкие когти-сталь.
…И меня не получится приручить.

2. МИНИБАЮН (Воскресенский)

В частной квартире чиновника Грязина
Пахло котом, шаурмой и окурками.
Минибаюн, окрещённый Герасимом,
Сдержанным слыл, а хозяин – затурканным.
Гера был в юности подло кастрирован    
И относился к хозяину двойственно:
Он от любви к нелюбви деградировал,
Рано лишившись мужского достоинства.
С модным начёсом и бантиком розовым
Кот, по капризу судьбы одомашненный,
Стал самозваным диванным философом
Круче сородича из Простоквашино...

Грянул 20-й, а с ним – безработица.
Кот за хозяином ходит по комнатам:
– Мяу! Пора обо мне позаботиться,
Я ведь важнее какого-то Ковида.
Без толку зыркать на ближнего искоса,
Выть по ночам на луну ясноликую.
Ты бы, хозяин, отсыпал мне Вискаса.
После – Шопена тебе промурлыкаю...
Снова диета? Советуют медики
Скармливать кошкам варёные овощи?
Жаль, не способен я из-за генетики
Стать, как Баюн, кровожадным чудовищем.

1. ПЁС ЖНЕЦА (Ветровоск)

Небесный Жнец отводит серп.
Взошло созвездие-ошейник.

По жилам вновь струится смерть,
безумье, тьма и предвкушенье:
меня торопят и зовут
шаги решившей спорить с небом,
рискнувшей собирать траву
среди могил, крестов и склепов.
Она мечтала с малых лет
с дающим силу повстречаться -
но тонких лезвий бледный блеск
и тьмы изломанные пальцы
пугают лунным серебром...
Меня азарт живит и греет,
она же мчится, мчится прочь -
она быстра, но я быстрее!

Меня ведёт не долг, не гнев:
есть лишь один закон для Гримма -
соткавшись из ночных теней
лететь вперёд неотвратимо,
впивать кладбищенской травы
влекущий человечий запах,
и, наслаждаясь дрожью, выть
прижав беглянку чёрной лапой!

Ей лунный серп пронзает бок,
безжалостно рвёт тело коготь -
она кричит, что есть лишь боль
и страх, и смерть - и нету бога,
и отрекается от вер,
и остаётся жить - седая.
Доволен Жнец, источен серп -
я исчезаю, тьмой растаяв. 

2. КРАЙ ЗЕМЛИ (Ольга Нежданова)

У старинной церквушки бурьян, словно лес, высок,
Просочиться сквозь крепкие стебли не каждый дюж,
За оградой кресты, приземлившись наискосок,
Охраняют пристанище светлых и тёмных душ.

Нелюдимое место. Теперешний край земли,
Что когда-то тепло и надежду живым дарил,
Но они сохранить обретённое не смогли,
И сегодня единственный житель – церковный гримм.

Он угрюмо обходит владения день за днём,
Устрашая окрестную живность сверканьем глаз,
Охраняет по старой привычке свой стылый дом –
Доля стража с рожденья на плечи его легла.

А когда на полуночном небе луна кругла,
И звезда обречённо падает в облака,
Заливаются гулким звоном колокола,
Словно рвутся на волю с длинного поводка.

1. ЕДИНОРОГ (Ветровоск)

Туда не ведут дороги,
маршрут незнаком и труден...

Там неба и света много, а птицам неведом страх, там бродят единороги - беспечно подходят к людям, и взгляд их спокойно-лёгок, и солнце у них в глазах.
Зубчатые стены замка грозятся пришпилить ветер - а он, растревожив флаги, ныряет в защитный ров. Гуляет у замка самый таинственный зверь на свете - твой друг и хранитель магий - прекрасный единорог.
Ты будешь блуждать в опасных лесах и тонуть в болотах - огромных и непролазных - но, всё же, в конце пути ты выйдешь на свет и сразу увидишь, узнаешь: вот он - твой замок, совсем как в сказках! Но что ж так печально-тих...
Над замком - больное небо, и солнце его не греет: огонь погасили грозы, дождём горизонт размыт. Не слышен здесь птичий щебет, на серых ветвях деревьев - пустые вороньи гнёзда, лохматые клочья тьмы.
Безлюдно. Донжон разрушен, и выщерблен старый камень. Внезапно раздастся грохот: опустится ржавый мост. Ты вздрогнешь, цепи коснувшись, чуть слышно прошепчешь: "Мама..." - и, слепо шагнув к воротам, поймёшь, что пришёл домой.
И станет тоскливо-страшно, что путь без остатка пройден: ты вспомнишь конец историй, войдя под забытый кров - глазами из жёлтый яшмы с трофейной доски напротив спокойно и мёртво смотрит последний единорог.

2. СМИРИСЬ (Hellin)

Ты смотришь горестно, недвижно,
не поднимая головы...
В наш дом пришла за тризной тризна.
Но может, ангелы правы?
Ты от отчаянья не знаешь
как быть, и вижу, что готов
туда, где чудры обитают,
добыть волшебных их рогов.
Не нужно... Грех.
Живых не трогай.
Беда — предвестница беды.
Уже мои готовы дроги
везти туда, где ждут кресты.
Спасать одних отвратно кровью
других существ.
Пусть я умру, —
меня непроклятой зароют
и крест поставят поутру.
А хочешь, я с тобой отправлюсь
к единорогу — жизнь просить?
Увидит он, как ты подавлен,
и дерзость, может быть, простит,
и шёлк пожалует из гривы,
чтоб раны мне перевязать.
Но нет…
Лишь суетность порыва,
минутный, тщетный мой азарт.
Смирись. Меня уже немного,
Меня совсем уже чуть-чуть.
И не ищи единорога.
Забудь...

1. НЕУДАВШЕЕСЯ ЧУДО (Елена_Лерак_Маркелова)

Снёс яйцо мне петушок прошлой осенью, но чуть-чуть не удалось волшебство —
Вышел куйгорож горбатым и косеньким, да и делать не умел ничего.
Шастал по лесу с утра и до вечера (нет бы лодырю вскопать огород).
То собаку мне притащит увечную, то лишайного кота приведёт.
На, хозяюшка, корми да выхаживай. Будто мало у хозяюшки дел!
Вон ни лука, ни картошки не сажено. И однажды так он мне надоел...

Не от злобности, скорей — от усталости я уродца погнала со двора:
Принеси, мол, от мучителя жалости, от насильника — любви и добра.
Я ж ему, поди, была вроде матери... Да какое там... Ехидна — не мать!
И пошёл-поковылял мой горбатенький небывалого по свету искать.
Позабыть бы я хотела, да помнится. Не осталось ни желаний, ни сил.
Потемнело без убогого в горнице...
Будто кто-то в мире свет погасил.

2. ГАРАЖ-2 (Владимир_Алексеев)

"Куй гараж, пока горячо!" -
Говорили в кооперативе нам.
Подставлять не спеша плечо,
Подставляли ножку, противные!
Я ж дремал, в бегемота нос
Утыкая, мечтал о бабочках.
Куйгаражить - какой вопрос? -
Дай заправиться пивом баночным!
Но, отпив, заплатив дензнак,
Пребывал я в сонной прострации,
Только видел вполглаза, как
Шли парады и демонстрации.
Вдруг заметил - едрёна вошь!
Перемены пришли приятные:
На трибуне нам куйгорож
Обещал сокровища знатные!
Раньше - вряд ли купишь гараж
(Не умножить денег делением),
Если Родину не продашь
(Ну, хотя бы домик в деревенке).
Здравомыслие здешних мест
В философский трактат пластается,
Ведь "Ex nihilo nihilo est" -
Пустота пустотой останется.
Но заклинил в мозгу шарнир:
Над полями, лесами, реками
Обнадёжило нас, шальных,
Петушиное кукареканье.
Голова совы, и змеи
Шевеление языкастое
Стало бойко, друзья мои,
Диво дивное нам показывать:
Нежилое станет жилым,
Землю - смердам, рабочим - фабрики!
Неживое станет живым,
Станет флора едина с фауной!
Всё, что наше - сменит размер,
Станет толще, выше и праздничней!
Обещанье таких премьер
Мельтешило яркими пазлами!
Всё мы ждали: сложится пазл,
Залоснится маслицем кожица.
Но случился такой шлимазл,
Что "Ой-вэ!" говорить приходится.
С нами прожил петух шесть лет,
Снёс яичко: погрей подмышкою!
Где находится нофелет,
Огорошен будешь подвижкою:
Всё получишь, что ни проси,
Знай греби лопатой сокровища!
И гребли мы, что было сил,
Но сокровище вышло то ещё:
Вышел пшик, канючь - не канючь.
Бал окончен, расслабьтесь, мистеры!
Он не смог отбелить онуч,
А не то что гаражик выстроить!
Огорошил нас куйгорож,
Балаболка, детище кочета,
А потом улетел в Форос,
С тем и сказка о нём закончилась!

1.СОН О ФЕНИКСЕ (Talya_Na)

Я чувствую где-то внутри, что пришёл мой час.
Смотри, как сверкает перо, как бросает в жар.
Ты знаешь, ведь я пережил это сотни раз,
Не стоит и в этот пытаться богам мешать.
Как будто бы дымом пахнуло? О, этот дым...
И тучи сгустились. Какой грандиозный вид!
Мне небо готовит последний стакан воды,
Но я, как всегда, не успею его испить.
Всего только искра, протяжный прощальный крик,
Истошный, безумный — певец из меня бог весть,
От крика мгновенно охватит огнем кадык —
Адамово яблоко**, целый кусок, вот здесь...
Да! Пепел в сосуд собери, унеси с собой.
Ты в курсе про солнечный храм и святой алтарь.
Прах — к праху, не стоит тягаться с самой судьбой.
На этом, пожалуй, и все. А теперь — прощааа...

Ммммм...Запах корицы, и кофе почти готов.
Как вновь родилась. Бесконечно юна, свежа.
И пусть я — бездонная чаша земных грехов!
Плевать, что мне в муках детей суждено рожать!
Я — женщина. Пепел остыл и почти просох.
Вся жизнь — впереди. Лет пятьсот. Миллион чудес!
А память? Ну что ж, под замок ее и в песок.
Закончился круг. Вечный Феникс опять воскрес.

2.РИСУЮ (Татьяна_Вл_Демина)

Назло рутинной глупой суете,
Вокруг расставив баночки с гуашью,
Рисую птицу Феникс на холсте,
Оттенками жонглирую отважно.
Учусь, рука не очень-то тверда,
Зато творю легко и вдохновенно —
Не важно, что повсюду кавардак
И брызги разноцветные на стенах.
Жар-птица Феникс пламенным хвостом
Невзрачную квартирку освещает.
Пишу, забыв про время и о том,
Что, кажется, хотела плюшку с чаем.
Мой друг, смотри, картина изнутри
Пылает — мне сейчас и вправду жарко.
А кисть, поймав безумный страстный ритм,
Танцует необузданной дикаркой.
Пока огонь гуашный не потух —
Какие, к чёрту, антидепрессанты...
Роняешь, поглядев: "Хорош петух!",
И я роняю кисть бессильно. Сам ты...

1.БАЮ-БАЙ (Селена)

Баю-баю, красавица, засыпай, лунный свет – словно звёздное молоко.
Пусть сегодня старуха-луна с клюкой нам поведает много древнейших тайн.
…Ночь в объятиях Мары опасней зла, если войны, привычка и смерть – одно.
У души колдовской не бывает снов, в сердце – затхлый сквозняк, а в крови – смола.
Но откуда бесовской душе, скажи, взять румяный рассвет, коль в лесу пустом
только гиблая тишь над гнилым ручьём? Говорят, есть другая судьба и жизнь,
а вернее, их девять… но сто веков,или больше, я чую людскую кровь,
этот приторный запах дурманней слов. Баю-баю, поверь, умирать – легко.
…Не ходи вдоль болот в запредельный лес и паслёновый цвет не ищи в траве,
здесь у солнца холодный могильный свет и отчаянье стелется по земле.
Красно-розовой клюквой кровит река, обнажая клыки ледяных камней.
Здесь не видно ни птиц, ни следов зверей, время – вечность, её глубина дика.
Тридесятое царство – для дураков, это выдумки, сказки, благой обман,
здесь кишащая страхами ведьма-тьма заставляет понять: убивать – легко.
Я бы отдал все жизни, все девять, знай, за медовое солнце, служенье дню,
да нутро и звериный коварный нюх не обманешь… Красавица, баю-бай.
Лунный зов громче крика – в сырой ночи темнота растянула немой оскал.
Как наточены цепкие когти-сталь.
…И меня не получится приручить.

2. МИНИБАЮН (Воскресенский)

В частной квартире чиновника Грязина
Пахло котом, шаурмой и окурками.
Минибаюн, окрещённый Герасимом,
Сдержанным слыл, а хозяин – затурканным.
Гера был в юности подло кастрирован    
И относился к хозяину двойственно:
Он от любви к нелюбви деградировал,
Рано лишившись мужского достоинства.
С модным начёсом и бантиком розовым
Кот, по капризу судьбы одомашненный,
Стал самозваным диванным философом
Круче сородича из Простоквашино...

Грянул 20-й, а с ним – безработица.
Кот за хозяином ходит по комнатам:
– Мяу! Пора обо мне позаботиться,
Я ведь важнее какого-то Ковида.
Без толку зыркать на ближнего искоса,
Выть по ночам на луну ясноликую.
Ты бы, хозяин, отсыпал мне Вискаса.
После – Шопена тебе промурлыкаю...
Снова диета? Советуют медики
Скармливать кошкам варёные овощи?
Жаль, не способен я из-за генетики
Стать, как Баюн, кровожадным чудовищем.

1. БАКЭ-КУДЗИРА (Talya_Na)

Небо сморщилось скукоженной фольгой. Клочья пены у базальтовых колонн.
Кит-фантом, когда-то нежно-голубой, с жутким храпом пробирается в мой сон.
Стаи демонов кружат, роняя пух. Из подушки пробивается перо.
Китобойным гарпуном крошит трубу шквальный ветер, чертыхаясь как матрос.
Даже Мурзик, флегматичный с виду кот, возбудился от сметаны, на газах
Спер селедку со стола, залез в комод, в традесканцию, подлец, сумел нассать.
Ночь кошмаров! И на кой мы перед сном завели дальневосточный "Моби Дик"?
Как?! Из раковины? Ванной? Сквозь окно? Жуткий монстр, Бакэ-Кудзира к нам проник.

Солнце встало. Так поспать и не сбылось. А на кафеле, на кухне — новый шок:
В куче праха (точно праха?) — рыбья кость и расколотый фарфоровый горшок.
Чертов Мурзик, лоботряс и маргинал, приведением прошлявшись под дождем,
Фантастическое чудище поймал. Не к добру, но что поделать?
Тупо ждем...

2. ПРИЗРАЧНЫЙ КИТ (Hellin)

Море не может притчу не помнить о том,
Как на Фарерах* вдруг появилось такое...
Бакэ-кудзира был незубастым китом.
Бакэ-кудзире нет в океане покоя:
Вспомнит и взвоет.

Стаю китовых остров клыкастый встречал,
Сталью калёной резал бока и увечил,
Плоть заливала алым последний причал.
Люди на бойню гнали под остров «Овечий»
Мясо и свечи...

Бакэ-кудзира призрачный кит людоед,
Бакэ-кудзира ищет не жизни, а мести.
Каждая встреча — больше, чем тысяча бед,
В книге событий кровью помеченный крестик.
Жуткие вести.

Ночью дождливой бойся увидеть его,
Выжить не сможешь, пусть и не сгинешь в пучине.
Море умолкнет, Бакэ-кудзира взревёт.
Помнит китёнка каждого
Голос и имя

1. ЕДИНОРОГ (Ветровоск)

Туда не ведут дороги,
маршрут незнаком и труден...

Там неба и света много, а птицам неведом страх, там бродят единороги - беспечно подходят к людям, и взгляд их спокойно-лёгок, и солнце у них в глазах.
Зубчатые стены замка грозятся пришпилить ветер - а он, растревожив флаги, ныряет в защитный ров. Гуляет у замка самый таинственный зверь на свете - твой друг и хранитель магий - прекрасный единорог.
Ты будешь блуждать в опасных лесах и тонуть в болотах - огромных и непролазных - но, всё же, в конце пути ты выйдешь на свет и сразу увидишь, узнаешь: вот он - твой замок, совсем как в сказках! Но что ж так печально-тих...
Над замком - больное небо, и солнце его не греет: огонь погасили грозы, дождём горизонт размыт. Не слышен здесь птичий щебет, на серых ветвях деревьев - пустые вороньи гнёзда, лохматые клочья тьмы.
Безлюдно. Донжон разрушен, и выщерблен старый камень. Внезапно раздастся грохот: опустится ржавый мост. Ты вздрогнешь, цепи коснувшись, чуть слышно прошепчешь: "Мама..." - и, слепо шагнув к воротам, поймёшь, что пришёл домой.
И станет тоскливо-страшно, что путь без остатка пройден: ты вспомнишь конец историй, войдя под забытый кров - глазами из жёлтый яшмы с трофейной доски напротив спокойно и мёртво смотрит последний единорог.

2. СМИРИСЬ (Hellin)

Ты смотришь горестно, недвижно,
не поднимая головы...
В наш дом пришла за тризной тризна.
Но может, ангелы правы?
Ты от отчаянья не знаешь
как быть, и вижу, что готов
туда, где чудры обитают,
добыть волшебных их рогов.
Не нужно... Грех.
Живых не трогай.
Беда — предвестница беды.
Уже мои готовы дроги
везти туда, где ждут кресты.
Спасать одних отвратно кровью
других существ.
Пусть я умру, —
меня непроклятой зароют
и крест поставят поутру.
А хочешь, я с тобой отправлюсь
к единорогу — жизнь просить?
Увидит он, как ты подавлен,
и дерзость, может быть, простит,
и шёлк пожалует из гривы,
чтоб раны мне перевязать.
Но нет…
Лишь суетность порыва,
минутный, тщетный мой азарт.
Смирись. Меня уже немного,
Меня совсем уже чуть-чуть.
И не ищи единорога.
Забудь...

1. НЕУДАВШЕЕСЯ ЧУДО (Елена_Лерак_Маркелова)

Снёс яйцо мне петушок прошлой осенью, но чуть-чуть не удалось волшебство —
Вышел куйгорож горбатым и косеньким, да и делать не умел ничего.
Шастал по лесу с утра и до вечера (нет бы лодырю вскопать огород).
То собаку мне притащит увечную, то лишайного кота приведёт.
На, хозяюшка, корми да выхаживай. Будто мало у хозяюшки дел!
Вон ни лука, ни картошки не сажено. И однажды так он мне надоел...

Не от злобности, скорей — от усталости я уродца погнала со двора:
Принеси, мол, от мучителя жалости, от насильника — любви и добра.
Я ж ему, поди, была вроде матери... Да какое там... Ехидна — не мать!
И пошёл-поковылял мой горбатенький небывалого по свету искать.
Позабыть бы я хотела, да помнится. Не осталось ни желаний, ни сил.
Потемнело без убогого в горнице...
Будто кто-то в мире свет погасил.

2. ГАРАЖ-2 (Владимир_Алексеев)

"Куй гараж, пока горячо!" -
Говорили в кооперативе нам.
Подставлять не спеша плечо,
Подставляли ножку, противные!
Я ж дремал, в бегемота нос
Утыкая, мечтал о бабочках.
Куйгаражить - какой вопрос? -
Дай заправиться пивом баночным!
Но, отпив, заплатив дензнак,
Пребывал я в сонной прострации,
Только видел вполглаза, как
Шли парады и демонстрации.
Вдруг заметил - едрёна вошь!
Перемены пришли приятные:
На трибуне нам куйгорож
Обещал сокровища знатные!
Раньше - вряд ли купишь гараж
(Не умножить денег делением),
Если Родину не продашь
(Ну, хотя бы домик в деревенке).
Здравомыслие здешних мест
В философский трактат пластается,
Ведь "Ex nihilo nihilo est" -
Пустота пустотой останется.
Но заклинил в мозгу шарнир:
Над полями, лесами, реками
Обнадёжило нас, шальных,
Петушиное кукареканье.
Голова совы, и змеи
Шевеление языкастое
Стало бойко, друзья мои,
Диво дивное нам показывать:
Нежилое станет жилым,
Землю - смердам, рабочим - фабрики!
Неживое станет живым,
Станет флора едина с фауной!
Всё, что наше - сменит размер,
Станет толще, выше и праздничней!
Обещанье таких премьер
Мельтешило яркими пазлами!
Всё мы ждали: сложится пазл,
Залоснится маслицем кожица.
Но случился такой шлимазл,
Что "Ой-вэ!" говорить приходится.
С нами прожил петух шесть лет,
Снёс яичко: погрей подмышкою!
Где находится нофелет,
Огорошен будешь подвижкою:
Всё получишь, что ни проси,
Знай греби лопатой сокровища!
И гребли мы, что было сил,
Но сокровище вышло то ещё:
Вышел пшик, канючь - не канючь.
Бал окончен, расслабьтесь, мистеры!
Он не смог отбелить онуч,
А не то что гаражик выстроить!
Огорошил нас куйгорож,
Балаболка, детище кочета,
А потом улетел в Форос,
С тем и сказка о нём закончилась!

1. ПОД НЕУСЫПНЫМ ОКОМ (Марина_Старчевская)

Апокалипсис принял обличье морского гада.
Злобный змей, извиваясь, грозит поглотить луну —
кто не ангел, погибнет от тьмы и густого смрада,
кто не праведник, проклятым прахом пойдёт ко дну.

С высоты, извергая геенну и смертный ужас,
порождение космоса катится в океан.
И вскипает вода, как уха на рыбацкий ужин,
в ней резвится и пламенем пышет Левиафан.

Что ты знаешь, Доре*, о Творце и Его просчётах,
меч вонзая в дракона по самую рукоять?
Кто-то вымер, а кто-то уполз доживать в болота.
Было семь океанов, а ныне осталось пять.

То пожар, то потоп ради грозных Его уроков,
войны, вирусы, поиск выходов из тупика...
Мы живём под пятой, под Его неусыпным оком,
прославляя ошибки в созданных Им ДНК.

2.НУЖЕН ГЕРОЙ (Вера_Рехтер)

Алчным и глупым людям выбор последний дан:
взвился со дна морского, с грохотом и огнём,
хаоса повелитель, злобный Левиафан,
пасть у него огромна, сердце покрыто льдом.
Землю хвостом опутал, взял доброту в залог,
честность сменил на прибыль, честь разменял на власть,
вывернул наизнанку всё, что изгадить мог,
вместо "не тронь чужое", слышится "где украсть?"
Вместо "помочь другому" — "думай лишь о себе”,
Люди погрязли в дрязгах... Нужен один герой —
только один, готовый общей помочь беде,
вызвав Левиафана на беспощадный бой.
Если такой найдётся — мир не постигнет крах...
Где ты, смельчак, способный алчности дать отпор,
тот, кто сберёг крупицы верности и добра?
Выйди, пока не поздно!
Где ты?!
Eщё не по…

1. БЕГЛЯНКА (Варя)

…и рыбья чешуя твоя видна,
как не старайся – рыбное отродье.
Тебя мерроу в юбке принесла
и скрылась – растворилась льдинкой в море.
Оставив память – холод тонких рук
и между пальцев жабьи перепонки.
Растёшь, и выпрямляешь вечный круг,
и маму ищешь в каждой незнакомке,
и знаешь, как душа слезой дрожит –
слеза к слезе – не океан, но всё же…
Но как же ты на мать свою похожа
едва дождинки падают на кожу...
Твой красный цвет волос – особый шик,
и ветер пьян, когда он их ерошит.
У каждого, наверно свой отсчёт –
Ты стала жить, когда влюбилась в штормы.
Беглянка… Столько раз сбежишь ещё
в страну ветров, где каждый риф знакомый.
Штормит и воздух над Москвой бодрящ,
Как будто подвизался в титры – Роу.
И ты кроишь из ветра новый плащ,
и знаешь – не прощаются мерроу…

2. МЕРРОУ (Talya_Na)

Представляешь, совсем разучилась болтать по-ирландски.
Здесь на дне — месмеризм, полувзгляды, намеки и жесты.
Ты такой же как был — неизменен в своём постоянстве.
Полагаю, женат? Может есть молодая невеста?
Ну, поведай, как жил... Сколько минуло? Три долгих года.
С кем гулял вдоль косы, провожал за утесы закаты,
Вспоминал ли русалку, задумчиво глядя на воду,
Не искал ли тревожно глаза ее цвета агата?
Размышлял ли о юной беглянке, малышке-мерроу,
Направляя куррах сквозь буруны Ирландского моря?
Не бахвалился мной за стаканчиком крепкого рома?
Рыболовы горазды похвастать и жарко поспорить.

Помнишь камень замшелый, расселину, шкуру тюленью?
Тяжело было рыбе на суше, в удушливом доме.
Не видать нам отсюда, у весел, в серебряной пене —
Наши дети резвятся, попозже хочу познакомить.
Извини, что скрывала, поверь — не со зла. Без корысти
Унести от отца втихомолку под сердцем решила.

Просыпайся. Ты чувствуешь? Ветер свиреп и порывист.
Начинается шторм, значит скоро
Увидимся, милый.

1. Абýми гýти (ВЕТРОВОСК)

Могут быть сказки жуткими или наоборот.
Можно напрасно верить или же не напрасно.

Хочешь, я расскажу тебе правду о тех, кто ждёт -
вечер сегодня скверный, грустная будет сказка.
Холод, врываясь, ластится: сказочник тьму принёс.
Вот бы умчаться с ветром - но никуда не деться.
Это не будет Хатико, палевый верный пёс,
это не будет Герда - девочка с храбрым сердцем.
Осень усыплет листьями летние миражи,
память залижет раны, воспоминанья скрутит -
но не узнает истины, снова один дрожит
где-то на поле брани глупый абуми-гути.
Воины были славными: бились они легко,
гордо пылало знамя, гибли бойцы и кони...
Держится крепко лапами глупый мохнатый ком:
он ни о ком не знает, он ничего не помнит.
Но от рожденья прожито сто одиноких лет -
треплет пушистым флагом, дымкой сдувает с поля,
а у него нет прошлого и утешенья нет,
и не умеет плакать тот, что рождён для боли.
Где-то встречает Хатико поздние поезда -
воспоминаньем греться можно в минуты грусти...
Сказочник знает накрепко: надо уметь не ждать.
Чтоб не проснулся в сердце глупый абуми-гути.

2. Абумѝ-гутѝ (ЕЛЕНА ЛЕРАК-МАРКЕЛОВА)

Рот у него большой — голоса не дано.
Руки и ноги есть — да не дано ползти.
Сколько веков прошло? Счёт потерял давно.
Целую вечность ждёт, ждёт абуми-гути.

Пу̀тлищем в землю врос. В мох превратился мех.
Плачет нелепый зверь, глупо раззявив рот.
Ведомо — в мир живых мёртвым дороги нет.
Ждёт абуми-гути. Целую вечность ждёт.

Рот у него большой. Сердца не дали, но
Преданней существо можно ли где найти?
Воина прах истлел в чёрной земле давно.
Целую вечность ждёт, ждёт абуми-гути.

Ведомо — в мир живых мёртвому нет пути...
Он прорастёт травой сквозь абуми-гути

1. БАКЭ-КУДЗИРА (Talya_Na)

Небо сморщилось скукоженной фольгой. Клочья пены у базальтовых колонн.
Кит-фантом, когда-то нежно-голубой, с жутким храпом пробирается в мой сон.
Стаи демонов кружат, роняя пух. Из подушки пробивается перо.
Китобойным гарпуном крошит трубу шквальный ветер, чертыхаясь как матрос.
Даже Мурзик, флегматичный с виду кот, возбудился от сметаны, на газах
Спер селедку со стола, залез в комод, в традесканцию, подлец, сумел нассать.
Ночь кошмаров! И на кой мы перед сном завели дальневосточный "Моби Дик"?
Как?! Из раковины? Ванной? Сквозь окно? Жуткий монстр, Бакэ-Кудзира к нам проник.

Солнце встало. Так поспать и не сбылось. А на кафеле, на кухне — новый шок:
В куче праха (точно праха?) — рыбья кость и расколотый фарфоровый горшок.
Чертов Мурзик, лоботряс и маргинал, приведением прошлявшись под дождем,
Фантастическое чудище поймал. Не к добру, но что поделать?
Тупо ждем...

2. ПРИЗРАЧНЫЙ КИТ (Hellin)

Море не может притчу не помнить о том,
Как на Фарерах* вдруг появилось такое...
Бакэ-кудзира был незубастым китом.
Бакэ-кудзире нет в океане покоя:
Вспомнит и взвоет.

Стаю китовых остров клыкастый встречал,
Сталью калёной резал бока и увечил,
Плоть заливала алым последний причал.
Люди на бойню гнали под остров «Овечий»
Мясо и свечи...

Бакэ-кудзира призрачный кит людоед,
Бакэ-кудзира ищет не жизни, а мести.
Каждая встреча — больше, чем тысяча бед,
В книге событий кровью помеченный крестик.
Жуткие вести.

Ночью дождливой бойся увидеть его,
Выжить не сможешь, пусть и не сгинешь в пучине.
Море умолкнет, Бакэ-кудзира взревёт.
Помнит китёнка каждого
Голос и имя

1. НЕУДАВШЕЕСЯ ЧУДО (Елена_Лерак_Маркелова)

Снёс яйцо мне петушок прошлой осенью, но чуть-чуть не удалось волшебство —
Вышел куйгорож горбатым и косеньким, да и делать не умел ничего.
Шастал по лесу с утра и до вечера (нет бы лодырю вскопать огород).
То собаку мне притащит увечную, то лишайного кота приведёт.
На, хозяюшка, корми да выхаживай. Будто мало у хозяюшки дел!
Вон ни лука, ни картошки не сажено. И однажды так он мне надоел...

Не от злобности, скорей — от усталости я уродца погнала со двора:
Принеси, мол, от мучителя жалости, от насильника — любви и добра.
Я ж ему, поди, была вроде матери... Да какое там... Ехидна — не мать!
И пошёл-поковылял мой горбатенький небывалого по свету искать.
Позабыть бы я хотела, да помнится. Не осталось ни желаний, ни сил.
Потемнело без убогого в горнице...
Будто кто-то в мире свет погасил.

2. ГАРАЖ-2 (Владимир_Алексеев)

"Куй гараж, пока горячо!" -
Говорили в кооперативе нам.
Подставлять не спеша плечо,
Подставляли ножку, противные!
Я ж дремал, в бегемота нос
Утыкая, мечтал о бабочках.
Куйгаражить - какой вопрос? -
Дай заправиться пивом баночным!
Но, отпив, заплатив дензнак,
Пребывал я в сонной прострации,
Только видел вполглаза, как
Шли парады и демонстрации.
Вдруг заметил - едрёна вошь!
Перемены пришли приятные:
На трибуне нам куйгорож
Обещал сокровища знатные!
Раньше - вряд ли купишь гараж
(Не умножить денег делением),
Если Родину не продашь
(Ну, хотя бы домик в деревенке).
Здравомыслие здешних мест
В философский трактат пластается,
Ведь "Ex nihilo nihilo est" -
Пустота пустотой останется.
Но заклинил в мозгу шарнир:
Над полями, лесами, реками
Обнадёжило нас, шальных,
Петушиное кукареканье.
Голова совы, и змеи
Шевеление языкастое
Стало бойко, друзья мои,
Диво дивное нам показывать:
Нежилое станет жилым,
Землю - смердам, рабочим - фабрики!
Неживое станет живым,
Станет флора едина с фауной!
Всё, что наше - сменит размер,
Станет толще, выше и праздничней!
Обещанье таких премьер
Мельтешило яркими пазлами!
Всё мы ждали: сложится пазл,
Залоснится маслицем кожица.
Но случился такой шлимазл,
Что "Ой-вэ!" говорить приходится.
С нами прожил петух шесть лет,
Снёс яичко: погрей подмышкою!
Где находится нофелет,
Огорошен будешь подвижкою:
Всё получишь, что ни проси,
Знай греби лопатой сокровища!
И гребли мы, что было сил,
Но сокровище вышло то ещё:
Вышел пшик, канючь - не канючь.
Бал окончен, расслабьтесь, мистеры!
Он не смог отбелить онуч,
А не то что гаражик выстроить!
Огорошил нас куйгорож,
Балаболка, детище кочета,
А потом улетел в Форос,
С тем и сказка о нём закончилась!

1.СОН О ФЕНИКСЕ (Talya_Na)

Я чувствую где-то внутри, что пришёл мой час.
Смотри, как сверкает перо, как бросает в жар.
Ты знаешь, ведь я пережил это сотни раз,
Не стоит и в этот пытаться богам мешать.
Как будто бы дымом пахнуло? О, этот дым...
И тучи сгустились. Какой грандиозный вид!
Мне небо готовит последний стакан воды,
Но я, как всегда, не успею его испить.
Всего только искра, протяжный прощальный крик,
Истошный, безумный — певец из меня бог весть,
От крика мгновенно охватит огнем кадык —
Адамово яблоко**, целый кусок, вот здесь...
Да! Пепел в сосуд собери, унеси с собой.
Ты в курсе про солнечный храм и святой алтарь.
Прах — к праху, не стоит тягаться с самой судьбой.
На этом, пожалуй, и все. А теперь — прощааа...

Ммммм...Запах корицы, и кофе почти готов.
Как вновь родилась. Бесконечно юна, свежа.
И пусть я — бездонная чаша земных грехов!
Плевать, что мне в муках детей суждено рожать!
Я — женщина. Пепел остыл и почти просох.
Вся жизнь — впереди. Лет пятьсот. Миллион чудес!
А память? Ну что ж, под замок ее и в песок.
Закончился круг. Вечный Феникс опять воскрес.

2.РИСУЮ (Татьяна_Вл_Демина)

Назло рутинной глупой суете,
Вокруг расставив баночки с гуашью,
Рисую птицу Феникс на холсте,
Оттенками жонглирую отважно.
Учусь, рука не очень-то тверда,
Зато творю легко и вдохновенно —
Не важно, что повсюду кавардак
И брызги разноцветные на стенах.
Жар-птица Феникс пламенным хвостом
Невзрачную квартирку освещает.
Пишу, забыв про время и о том,
Что, кажется, хотела плюшку с чаем.
Мой друг, смотри, картина изнутри
Пылает — мне сейчас и вправду жарко.
А кисть, поймав безумный страстный ритм,
Танцует необузданной дикаркой.
Пока огонь гуашный не потух —
Какие, к чёрту, антидепрессанты...
Роняешь, поглядев: "Хорош петух!",
И я роняю кисть бессильно. Сам ты...

1. Абýми гýти (ВЕТРОВОСК)

Могут быть сказки жуткими или наоборот.
Можно напрасно верить или же не напрасно.

Хочешь, я расскажу тебе правду о тех, кто ждёт -
вечер сегодня скверный, грустная будет сказка.
Холод, врываясь, ластится: сказочник тьму принёс.
Вот бы умчаться с ветром - но никуда не деться.
Это не будет Хатико, палевый верный пёс,
это не будет Герда - девочка с храбрым сердцем.
Осень усыплет листьями летние миражи,
память залижет раны, воспоминанья скрутит -
но не узнает истины, снова один дрожит
где-то на поле брани глупый абуми-гути.
Воины были славными: бились они легко,
гордо пылало знамя, гибли бойцы и кони...
Держится крепко лапами глупый мохнатый ком:
он ни о ком не знает, он ничего не помнит.
Но от рожденья прожито сто одиноких лет -
треплет пушистым флагом, дымкой сдувает с поля,
а у него нет прошлого и утешенья нет,
и не умеет плакать тот, что рождён для боли.
Где-то встречает Хатико поздние поезда -
воспоминаньем греться можно в минуты грусти...
Сказочник знает накрепко: надо уметь не ждать.
Чтоб не проснулся в сердце глупый абуми-гути.

2. Абумѝ-гутѝ (ЕЛЕНА ЛЕРАК-МАРКЕЛОВА)

Рот у него большой — голоса не дано.
Руки и ноги есть — да не дано ползти.
Сколько веков прошло? Счёт потерял давно.
Целую вечность ждёт, ждёт абуми-гути.

Пу̀тлищем в землю врос. В мох превратился мех.
Плачет нелепый зверь, глупо раззявив рот.
Ведомо — в мир живых мёртвым дороги нет.
Ждёт абуми-гути. Целую вечность ждёт.

Рот у него большой. Сердца не дали, но
Преданней существо можно ли где найти?
Воина прах истлел в чёрной земле давно.
Целую вечность ждёт, ждёт абуми-гути.

Ведомо — в мир живых мёртвому нет пути...
Он прорастёт травой сквозь абуми-гути

1.БАЮ-БАЙ (Селена)

Баю-баю, красавица, засыпай, лунный свет – словно звёздное молоко.
Пусть сегодня старуха-луна с клюкой нам поведает много древнейших тайн.
…Ночь в объятиях Мары опасней зла, если войны, привычка и смерть – одно.
У души колдовской не бывает снов, в сердце – затхлый сквозняк, а в крови – смола.
Но откуда бесовской душе, скажи, взять румяный рассвет, коль в лесу пустом
только гиблая тишь над гнилым ручьём? Говорят, есть другая судьба и жизнь,
а вернее, их девять… но сто веков,или больше, я чую людскую кровь,
этот приторный запах дурманней слов. Баю-баю, поверь, умирать – легко.
…Не ходи вдоль болот в запредельный лес и паслёновый цвет не ищи в траве,
здесь у солнца холодный могильный свет и отчаянье стелется по земле.
Красно-розовой клюквой кровит река, обнажая клыки ледяных камней.
Здесь не видно ни птиц, ни следов зверей, время – вечность, её глубина дика.
Тридесятое царство – для дураков, это выдумки, сказки, благой обман,
здесь кишащая страхами ведьма-тьма заставляет понять: убивать – легко.
Я бы отдал все жизни, все девять, знай, за медовое солнце, служенье дню,
да нутро и звериный коварный нюх не обманешь… Красавица, баю-бай.
Лунный зов громче крика – в сырой ночи темнота растянула немой оскал.
Как наточены цепкие когти-сталь.
…И меня не получится приручить.

2. МИНИБАЮН (Воскресенский)

В частной квартире чиновника Грязина
Пахло котом, шаурмой и окурками.
Минибаюн, окрещённый Герасимом,
Сдержанным слыл, а хозяин – затурканным.
Гера был в юности подло кастрирован    
И относился к хозяину двойственно:
Он от любви к нелюбви деградировал,
Рано лишившись мужского достоинства.
С модным начёсом и бантиком розовым
Кот, по капризу судьбы одомашненный,
Стал самозваным диванным философом
Круче сородича из Простоквашино...

Грянул 20-й, а с ним – безработица.
Кот за хозяином ходит по комнатам:
– Мяу! Пора обо мне позаботиться,
Я ведь важнее какого-то Ковида.
Без толку зыркать на ближнего искоса,
Выть по ночам на луну ясноликую.
Ты бы, хозяин, отсыпал мне Вискаса.
После – Шопена тебе промурлыкаю...
Снова диета? Советуют медики
Скармливать кошкам варёные овощи?
Жаль, не способен я из-за генетики
Стать, как Баюн, кровожадным чудовищем.

1.СОН О ФЕНИКСЕ (Talya_Na)

Я чувствую где-то внутри, что пришёл мой час.
Смотри, как сверкает перо, как бросает в жар.
Ты знаешь, ведь я пережил это сотни раз,
Не стоит и в этот пытаться богам мешать.
Как будто бы дымом пахнуло? О, этот дым...
И тучи сгустились. Какой грандиозный вид!
Мне небо готовит последний стакан воды,
Но я, как всегда, не успею его испить.
Всего только искра, протяжный прощальный крик,
Истошный, безумный — певец из меня бог весть,
От крика мгновенно охватит огнем кадык —
Адамово яблоко**, целый кусок, вот здесь...
Да! Пепел в сосуд собери, унеси с собой.
Ты в курсе про солнечный храм и святой алтарь.
Прах — к праху, не стоит тягаться с самой судьбой.
На этом, пожалуй, и все. А теперь — прощааа...

Ммммм...Запах корицы, и кофе почти готов.
Как вновь родилась. Бесконечно юна, свежа.
И пусть я — бездонная чаша земных грехов!
Плевать, что мне в муках детей суждено рожать!
Я — женщина. Пепел остыл и почти просох.
Вся жизнь — впереди. Лет пятьсот. Миллион чудес!
А память? Ну что ж, под замок ее и в песок.
Закончился круг. Вечный Феникс опять воскрес.

2.РИСУЮ (Татьяна_Вл_Демина)

Назло рутинной глупой суете,
Вокруг расставив баночки с гуашью,
Рисую птицу Феникс на холсте,
Оттенками жонглирую отважно.
Учусь, рука не очень-то тверда,
Зато творю легко и вдохновенно —
Не важно, что повсюду кавардак
И брызги разноцветные на стенах.
Жар-птица Феникс пламенным хвостом
Невзрачную квартирку освещает.
Пишу, забыв про время и о том,
Что, кажется, хотела плюшку с чаем.
Мой друг, смотри, картина изнутри
Пылает — мне сейчас и вправду жарко.
А кисть, поймав безумный страстный ритм,
Танцует необузданной дикаркой.
Пока огонь гуашный не потух —
Какие, к чёрту, антидепрессанты...
Роняешь, поглядев: "Хорош петух!",
И я роняю кисть бессильно. Сам ты...

1. Абýми гýти (ВЕТРОВОСК)

Могут быть сказки жуткими или наоборот.
Можно напрасно верить или же не напрасно.

Хочешь, я расскажу тебе правду о тех, кто ждёт -
вечер сегодня скверный, грустная будет сказка.
Холод, врываясь, ластится: сказочник тьму принёс.
Вот бы умчаться с ветром - но никуда не деться.
Это не будет Хатико, палевый верный пёс,
это не будет Герда - девочка с храбрым сердцем.
Осень усыплет листьями летние миражи,
память залижет раны, воспоминанья скрутит -
но не узнает истины, снова один дрожит
где-то на поле брани глупый абуми-гути.
Воины были славными: бились они легко,
гордо пылало знамя, гибли бойцы и кони...
Держится крепко лапами глупый мохнатый ком:
он ни о ком не знает, он ничего не помнит.
Но от рожденья прожито сто одиноких лет -
треплет пушистым флагом, дымкой сдувает с поля,
а у него нет прошлого и утешенья нет,
и не умеет плакать тот, что рождён для боли.
Где-то встречает Хатико поздние поезда -
воспоминаньем греться можно в минуты грусти...
Сказочник знает накрепко: надо уметь не ждать.
Чтоб не проснулся в сердце глупый абуми-гути.

2. Абумѝ-гутѝ (ЕЛЕНА ЛЕРАК-МАРКЕЛОВА)

Рот у него большой — голоса не дано.
Руки и ноги есть — да не дано ползти.
Сколько веков прошло? Счёт потерял давно.
Целую вечность ждёт, ждёт абуми-гути.

Пу̀тлищем в землю врос. В мох превратился мех.
Плачет нелепый зверь, глупо раззявив рот.
Ведомо — в мир живых мёртвым дороги нет.
Ждёт абуми-гути. Целую вечность ждёт.

Рот у него большой. Сердца не дали, но
Преданней существо можно ли где найти?
Воина прах истлел в чёрной земле давно.
Целую вечность ждёт, ждёт абуми-гути.

Ведомо — в мир живых мёртвому нет пути...
Он прорастёт травой сквозь абуми-гути

1.БАЮ-БАЙ (Селена)

Баю-баю, красавица, засыпай, лунный свет – словно звёздное молоко.
Пусть сегодня старуха-луна с клюкой нам поведает много древнейших тайн.
…Ночь в объятиях Мары опасней зла, если войны, привычка и смерть – одно.
У души колдовской не бывает снов, в сердце – затхлый сквозняк, а в крови – смола.
Но откуда бесовской душе, скажи, взять румяный рассвет, коль в лесу пустом
только гиблая тишь над гнилым ручьём? Говорят, есть другая судьба и жизнь,
а вернее, их девять… но сто веков,или больше, я чую людскую кровь,
этот приторный запах дурманней слов. Баю-баю, поверь, умирать – легко.
…Не ходи вдоль болот в запредельный лес и паслёновый цвет не ищи в траве,
здесь у солнца холодный могильный свет и отчаянье стелется по земле.
Красно-розовой клюквой кровит река, обнажая клыки ледяных камней.
Здесь не видно ни птиц, ни следов зверей, время – вечность, её глубина дика.
Тридесятое царство – для дураков, это выдумки, сказки, благой обман,
здесь кишащая страхами ведьма-тьма заставляет понять: убивать – легко.
Я бы отдал все жизни, все девять, знай, за медовое солнце, служенье дню,
да нутро и звериный коварный нюх не обманешь… Красавица, баю-бай.
Лунный зов громче крика – в сырой ночи темнота растянула немой оскал.
Как наточены цепкие когти-сталь.
…И меня не получится приручить.

2. МИНИБАЮН (Воскресенский)

В частной квартире чиновника Грязина
Пахло котом, шаурмой и окурками.
Минибаюн, окрещённый Герасимом,
Сдержанным слыл, а хозяин – затурканным.
Гера был в юности подло кастрирован    
И относился к хозяину двойственно:
Он от любви к нелюбви деградировал,
Рано лишившись мужского достоинства.
С модным начёсом и бантиком розовым
Кот, по капризу судьбы одомашненный,
Стал самозваным диванным философом
Круче сородича из Простоквашино...

Грянул 20-й, а с ним – безработица.
Кот за хозяином ходит по комнатам:
– Мяу! Пора обо мне позаботиться,
Я ведь важнее какого-то Ковида.
Без толку зыркать на ближнего искоса,
Выть по ночам на луну ясноликую.
Ты бы, хозяин, отсыпал мне Вискаса.
После – Шопена тебе промурлыкаю...
Снова диета? Советуют медики
Скармливать кошкам варёные овощи?
Жаль, не способен я из-за генетики
Стать, как Баюн, кровожадным чудовищем.

1. БЕГЛЯНКА (Варя)

…и рыбья чешуя твоя видна,
как не старайся – рыбное отродье.
Тебя мерроу в юбке принесла
и скрылась – растворилась льдинкой в море.
Оставив память – холод тонких рук
и между пальцев жабьи перепонки.
Растёшь, и выпрямляешь вечный круг,
и маму ищешь в каждой незнакомке,
и знаешь, как душа слезой дрожит –
слеза к слезе – не океан, но всё же…
Но как же ты на мать свою похожа
едва дождинки падают на кожу...
Твой красный цвет волос – особый шик,
и ветер пьян, когда он их ерошит.
У каждого, наверно свой отсчёт –
Ты стала жить, когда влюбилась в штормы.
Беглянка… Столько раз сбежишь ещё
в страну ветров, где каждый риф знакомый.
Штормит и воздух над Москвой бодрящ,
Как будто подвизался в титры – Роу.
И ты кроишь из ветра новый плащ,
и знаешь – не прощаются мерроу…

2. МЕРРОУ (Talya_Na)

Представляешь, совсем разучилась болтать по-ирландски.
Здесь на дне — месмеризм, полувзгляды, намеки и жесты.
Ты такой же как был — неизменен в своём постоянстве.
Полагаю, женат? Может есть молодая невеста?
Ну, поведай, как жил... Сколько минуло? Три долгих года.
С кем гулял вдоль косы, провожал за утесы закаты,
Вспоминал ли русалку, задумчиво глядя на воду,
Не искал ли тревожно глаза ее цвета агата?
Размышлял ли о юной беглянке, малышке-мерроу,
Направляя куррах сквозь буруны Ирландского моря?
Не бахвалился мной за стаканчиком крепкого рома?
Рыболовы горазды похвастать и жарко поспорить.

Помнишь камень замшелый, расселину, шкуру тюленью?
Тяжело было рыбе на суше, в удушливом доме.
Не видать нам отсюда, у весел, в серебряной пене —
Наши дети резвятся, попозже хочу познакомить.
Извини, что скрывала, поверь — не со зла. Без корысти
Унести от отца втихомолку под сердцем решила.

Просыпайся. Ты чувствуешь? Ветер свиреп и порывист.
Начинается шторм, значит скоро
Увидимся, милый.

1. Абýми гýти (ВЕТРОВОСК)

Могут быть сказки жуткими или наоборот.
Можно напрасно верить или же не напрасно.

Хочешь, я расскажу тебе правду о тех, кто ждёт -
вечер сегодня скверный, грустная будет сказка.
Холод, врываясь, ластится: сказочник тьму принёс.
Вот бы умчаться с ветром - но никуда не деться.
Это не будет Хатико, палевый верный пёс,
это не будет Герда - девочка с храбрым сердцем.
Осень усыплет листьями летние миражи,
память залижет раны, воспоминанья скрутит -
но не узнает истины, снова один дрожит
где-то на поле брани глупый абуми-гути.
Воины были славными: бились они легко,
гордо пылало знамя, гибли бойцы и кони...
Держится крепко лапами глупый мохнатый ком:
он ни о ком не знает, он ничего не помнит.
Но от рожденья прожито сто одиноких лет -
треплет пушистым флагом, дымкой сдувает с поля,
а у него нет прошлого и утешенья нет,
и не умеет плакать тот, что рождён для боли.
Где-то встречает Хатико поздние поезда -
воспоминаньем греться можно в минуты грусти...
Сказочник знает накрепко: надо уметь не ждать.
Чтоб не проснулся в сердце глупый абуми-гути.

2. Абумѝ-гутѝ (ЕЛЕНА ЛЕРАК-МАРКЕЛОВА)

Рот у него большой — голоса не дано.
Руки и ноги есть — да не дано ползти.
Сколько веков прошло? Счёт потерял давно.
Целую вечность ждёт, ждёт абуми-гути.

Пу̀тлищем в землю врос. В мох превратился мех.
Плачет нелепый зверь, глупо раззявив рот.
Ведомо — в мир живых мёртвым дороги нет.
Ждёт абуми-гути. Целую вечность ждёт.

Рот у него большой. Сердца не дали, но
Преданней существо можно ли где найти?
Воина прах истлел в чёрной земле давно.
Целую вечность ждёт, ждёт абуми-гути.

Ведомо — в мир живых мёртвому нет пути...
Он прорастёт травой сквозь абуми-гути

1.БАЮ-БАЙ (Селена)

Баю-баю, красавица, засыпай, лунный свет – словно звёздное молоко.
Пусть сегодня старуха-луна с клюкой нам поведает много древнейших тайн.
…Ночь в объятиях Мары опасней зла, если войны, привычка и смерть – одно.
У души колдовской не бывает снов, в сердце – затхлый сквозняк, а в крови – смола.
Но откуда бесовской душе, скажи, взять румяный рассвет, коль в лесу пустом
только гиблая тишь над гнилым ручьём? Говорят, есть другая судьба и жизнь,
а вернее, их девять… но сто веков,или больше, я чую людскую кровь,
этот приторный запах дурманней слов. Баю-баю, поверь, умирать – легко.
…Не ходи вдоль болот в запредельный лес и паслёновый цвет не ищи в траве,
здесь у солнца холодный могильный свет и отчаянье стелется по земле.
Красно-розовой клюквой кровит река, обнажая клыки ледяных камней.
Здесь не видно ни птиц, ни следов зверей, время – вечность, её глубина дика.
Тридесятое царство – для дураков, это выдумки, сказки, благой обман,
здесь кишащая страхами ведьма-тьма заставляет понять: убивать – легко.
Я бы отдал все жизни, все девять, знай, за медовое солнце, служенье дню,
да нутро и звериный коварный нюх не обманешь… Красавица, баю-бай.
Лунный зов громче крика – в сырой ночи темнота растянула немой оскал.
Как наточены цепкие когти-сталь.
…И меня не получится приручить.

2. МИНИБАЮН (Воскресенский)

В частной квартире чиновника Грязина
Пахло котом, шаурмой и окурками.
Минибаюн, окрещённый Герасимом,
Сдержанным слыл, а хозяин – затурканным.
Гера был в юности подло кастрирован    
И относился к хозяину двойственно:
Он от любви к нелюбви деградировал,
Рано лишившись мужского достоинства.
С модным начёсом и бантиком розовым
Кот, по капризу судьбы одомашненный,
Стал самозваным диванным философом
Круче сородича из Простоквашино...

Грянул 20-й, а с ним – безработица.
Кот за хозяином ходит по комнатам:
– Мяу! Пора обо мне позаботиться,
Я ведь важнее какого-то Ковида.
Без толку зыркать на ближнего искоса,
Выть по ночам на луну ясноликую.
Ты бы, хозяин, отсыпал мне Вискаса.
После – Шопена тебе промурлыкаю...
Снова диета? Советуют медики
Скармливать кошкам варёные овощи?
Жаль, не способен я из-за генетики
Стать, как Баюн, кровожадным чудовищем.

1. УМЧИ МЕНЯ СКОРЕЕ, ГИППОКАМПУС... (Женя_(Гнедой))

под светом настольной неоновой лампы
я стих сочиняю, рифмуя проворно:
оленя лесного тревожить не стану,

умчи поскорее меня, Гиппокампус
в пучину морскую, чтоб там с Посейдоном
за жизнь покалякать, узнать его планы...

с тобой мы похожи, и знаешь в чем дело?
хотя по прописке мы - разные кони:
пасусь на лужке, ты - на дне океана,

но нас привлекают: две части омелы,
толченная часть лопушиного корня,
и сока полыни две трети стакана,

когда это все помешать против стрелки
пять раз, а потом довести до кипенья,
добавив крапивы с ближайшего поля…

и чтобы остыло, разлить по тарелкам…
на зелье придем я и ты без сомненья...
да что-то никто нам не варит такое...

2. С ТЕХ ПОР (Гелия)

Взбивая пену, из глубин
морской лазоревой пучины
поднялся конь - драконий сын
с хвостом русалоче-змеиным.
Устав от груза колесниц,
забыв о воле Посейдона,
зовет волшебных кобылиц
сам Гиппокампус в мир бездонный.
Струится грива по волнам,
призывен трепет, страстно ржанье,
Наяда, равная богам,
явилась тенью мирозданий.
Взметнулся прочь, почти взлетел,
уйти пытаясь от погони,
но сила царская в узде,
что скрыта в девичьей ладони.
Наядой бит и запряжён.
Любовь не в тему. Чувства бренны.
С тех пор - пиит. Не зная жён,
поет неистовей сирены.

1.БАЮ-БАЙ (Селена)

Баю-баю, красавица, засыпай, лунный свет – словно звёздное молоко.
Пусть сегодня старуха-луна с клюкой нам поведает много древнейших тайн.
…Ночь в объятиях Мары опасней зла, если войны, привычка и смерть – одно.
У души колдовской не бывает снов, в сердце – затхлый сквозняк, а в крови – смола.
Но откуда бесовской душе, скажи, взять румяный рассвет, коль в лесу пустом
только гиблая тишь над гнилым ручьём? Говорят, есть другая судьба и жизнь,
а вернее, их девять… но сто веков,или больше, я чую людскую кровь,
этот приторный запах дурманней слов. Баю-баю, поверь, умирать – легко.
…Не ходи вдоль болот в запредельный лес и паслёновый цвет не ищи в траве,
здесь у солнца холодный могильный свет и отчаянье стелется по земле.
Красно-розовой клюквой кровит река, обнажая клыки ледяных камней.
Здесь не видно ни птиц, ни следов зверей, время – вечность, её глубина дика.
Тридесятое царство – для дураков, это выдумки, сказки, благой обман,
здесь кишащая страхами ведьма-тьма заставляет понять: убивать – легко.
Я бы отдал все жизни, все девять, знай, за медовое солнце, служенье дню,
да нутро и звериный коварный нюх не обманешь… Красавица, баю-бай.
Лунный зов громче крика – в сырой ночи темнота растянула немой оскал.
Как наточены цепкие когти-сталь.
…И меня не получится приручить.

2. МИНИБАЮН (Воскресенский)

В частной квартире чиновника Грязина
Пахло котом, шаурмой и окурками.
Минибаюн, окрещённый Герасимом,
Сдержанным слыл, а хозяин – затурканным.
Гера был в юности подло кастрирован    
И относился к хозяину двойственно:
Он от любви к нелюбви деградировал,
Рано лишившись мужского достоинства.
С модным начёсом и бантиком розовым
Кот, по капризу судьбы одомашненный,
Стал самозваным диванным философом
Круче сородича из Простоквашино...

Грянул 20-й, а с ним – безработица.
Кот за хозяином ходит по комнатам:
– Мяу! Пора обо мне позаботиться,
Я ведь важнее какого-то Ковида.
Без толку зыркать на ближнего искоса,
Выть по ночам на луну ясноликую.
Ты бы, хозяин, отсыпал мне Вискаса.
После – Шопена тебе промурлыкаю...
Снова диета? Советуют медики
Скармливать кошкам варёные овощи?
Жаль, не способен я из-за генетики
Стать, как Баюн, кровожадным чудовищем.

1. БАКЭ-КУДЗИРА (Talya_Na)

Небо сморщилось скукоженной фольгой. Клочья пены у базальтовых колонн.
Кит-фантом, когда-то нежно-голубой, с жутким храпом пробирается в мой сон.
Стаи демонов кружат, роняя пух. Из подушки пробивается перо.
Китобойным гарпуном крошит трубу шквальный ветер, чертыхаясь как матрос.
Даже Мурзик, флегматичный с виду кот, возбудился от сметаны, на газах
Спер селедку со стола, залез в комод, в традесканцию, подлец, сумел нассать.
Ночь кошмаров! И на кой мы перед сном завели дальневосточный "Моби Дик"?
Как?! Из раковины? Ванной? Сквозь окно? Жуткий монстр, Бакэ-Кудзира к нам проник.

Солнце встало. Так поспать и не сбылось. А на кафеле, на кухне — новый шок:
В куче праха (точно праха?) — рыбья кость и расколотый фарфоровый горшок.
Чертов Мурзик, лоботряс и маргинал, приведением прошлявшись под дождем,
Фантастическое чудище поймал. Не к добру, но что поделать?
Тупо ждем...

2. ПРИЗРАЧНЫЙ КИТ (Hellin)

Море не может притчу не помнить о том,
Как на Фарерах* вдруг появилось такое...
Бакэ-кудзира был незубастым китом.
Бакэ-кудзире нет в океане покоя:
Вспомнит и взвоет.

Стаю китовых остров клыкастый встречал,
Сталью калёной резал бока и увечил,
Плоть заливала алым последний причал.
Люди на бойню гнали под остров «Овечий»
Мясо и свечи...

Бакэ-кудзира призрачный кит людоед,
Бакэ-кудзира ищет не жизни, а мести.
Каждая встреча — больше, чем тысяча бед,
В книге событий кровью помеченный крестик.
Жуткие вести.

Ночью дождливой бойся увидеть его,
Выжить не сможешь, пусть и не сгинешь в пучине.
Море умолкнет, Бакэ-кудзира взревёт.
Помнит китёнка каждого
Голос и имя

1. ЕДИНОРОГ (Ветровоск)

Туда не ведут дороги,
маршрут незнаком и труден...

Там неба и света много, а птицам неведом страх, там бродят единороги - беспечно подходят к людям, и взгляд их спокойно-лёгок, и солнце у них в глазах.
Зубчатые стены замка грозятся пришпилить ветер - а он, растревожив флаги, ныряет в защитный ров. Гуляет у замка самый таинственный зверь на свете - твой друг и хранитель магий - прекрасный единорог.
Ты будешь блуждать в опасных лесах и тонуть в болотах - огромных и непролазных - но, всё же, в конце пути ты выйдешь на свет и сразу увидишь, узнаешь: вот он - твой замок, совсем как в сказках! Но что ж так печально-тих...
Над замком - больное небо, и солнце его не греет: огонь погасили грозы, дождём горизонт размыт. Не слышен здесь птичий щебет, на серых ветвях деревьев - пустые вороньи гнёзда, лохматые клочья тьмы.
Безлюдно. Донжон разрушен, и выщерблен старый камень. Внезапно раздастся грохот: опустится ржавый мост. Ты вздрогнешь, цепи коснувшись, чуть слышно прошепчешь: "Мама..." - и, слепо шагнув к воротам, поймёшь, что пришёл домой.
И станет тоскливо-страшно, что путь без остатка пройден: ты вспомнишь конец историй, войдя под забытый кров - глазами из жёлтый яшмы с трофейной доски напротив спокойно и мёртво смотрит последний единорог.

2. СМИРИСЬ (Hellin)

Ты смотришь горестно, недвижно,
не поднимая головы...
В наш дом пришла за тризной тризна.
Но может, ангелы правы?
Ты от отчаянья не знаешь
как быть, и вижу, что готов
туда, где чудры обитают,
добыть волшебных их рогов.
Не нужно... Грех.
Живых не трогай.
Беда — предвестница беды.
Уже мои готовы дроги
везти туда, где ждут кресты.
Спасать одних отвратно кровью
других существ.
Пусть я умру, —
меня непроклятой зароют
и крест поставят поутру.
А хочешь, я с тобой отправлюсь
к единорогу — жизнь просить?
Увидит он, как ты подавлен,
и дерзость, может быть, простит,
и шёлк пожалует из гривы,
чтоб раны мне перевязать.
Но нет…
Лишь суетность порыва,
минутный, тщетный мой азарт.
Смирись. Меня уже немного,
Меня совсем уже чуть-чуть.
И не ищи единорога.
Забудь...

1.ЗЛАТОРОГ НА ГОРЕ ТРИГЛАВ (Милана_С)

Синие травы в горах смыкаются с небом,
В горном ущелье отзеленели муравы.
Стланики с травами вскоре будут под снегом.
Исстари тропки тянулись через дубравы
К саду, что первым встречал златые восходы.
Ищет сокровища серна в скальных породах.

Много воды утекло, - легенды живучи.
Скачет невидимый птицам, редкому зверю,
Изо дня в день бьёт копытом, стоя на круче
В поисках клада со златом (глупой потерей)
Тот Златорог, что воскрес на каплях кровавых,
Сад свой разрушив - создав окрестностям славу.

Взоры туристов манят златые вершины.
Ждут под трёхглавой горой меня самоцветы.
Смотрит на призрачный мир наш, выпрямив спину,
Серна - рога золотые к небу воздеты.
След Златорога проложен тропкой по снегу.
Месяц двурогий как серна бродит по небу.

2. ОСЕННИЙ ЗЛАТОРОГ (Hellin)

— По макушкам тополиным прискакал к нам Златорог.
Станцевал у веток ивы, перекрасил всё, что мог.
По берёзовой прошёлся, платьев шёлк позолотил,
Кинул рыжиков под ёлкой, расстелил цветной текстиль.
Разлеглись ковровым грузом
ветви, павшие с дубрав.
Дикой серны необуздан рыжий норов, буйный нрав:

— Всё вам мало, ненасытным, всё вам блеска подавай!
Открывайте все калитки, ссыплю золота по край.
Скоро скажете: «Довольно!» — и заплачет день дождём,
Что блестело — станет чёрным, что останется — сожжём.
Был когда-то в роще город,
Триглав мой, мой парк у скал...
Я не дам вам больше повод для стрелы исподтишка!

— Бьют копыта, искры мечут на четыре стороны.
Вот зима придёт — излечит покрывалом тишины,
Искупает Златорога — белоснежным станет он
Славным малым, чистым, добрым, позабудет про огонь.
Станет всех катать на санках,
веселиться с детворой,
Высекать на скалах танка замечательно порой!

А пока… Люблю я осень.
Даже больше, чем весну.
Я сегодня листья сброшу, легче лёгкого усну.

1. БЕГЛЯНКА (Варя)

…и рыбья чешуя твоя видна,
как не старайся – рыбное отродье.
Тебя мерроу в юбке принесла
и скрылась – растворилась льдинкой в море.
Оставив память – холод тонких рук
и между пальцев жабьи перепонки.
Растёшь, и выпрямляешь вечный круг,
и маму ищешь в каждой незнакомке,
и знаешь, как душа слезой дрожит –
слеза к слезе – не океан, но всё же…
Но как же ты на мать свою похожа
едва дождинки падают на кожу...
Твой красный цвет волос – особый шик,
и ветер пьян, когда он их ерошит.
У каждого, наверно свой отсчёт –
Ты стала жить, когда влюбилась в штормы.
Беглянка… Столько раз сбежишь ещё
в страну ветров, где каждый риф знакомый.
Штормит и воздух над Москвой бодрящ,
Как будто подвизался в титры – Роу.
И ты кроишь из ветра новый плащ,
и знаешь – не прощаются мерроу…

2. МЕРРОУ (Talya_Na)

Представляешь, совсем разучилась болтать по-ирландски.
Здесь на дне — месмеризм, полувзгляды, намеки и жесты.
Ты такой же как был — неизменен в своём постоянстве.
Полагаю, женат? Может есть молодая невеста?
Ну, поведай, как жил... Сколько минуло? Три долгих года.
С кем гулял вдоль косы, провожал за утесы закаты,
Вспоминал ли русалку, задумчиво глядя на воду,
Не искал ли тревожно глаза ее цвета агата?
Размышлял ли о юной беглянке, малышке-мерроу,
Направляя куррах сквозь буруны Ирландского моря?
Не бахвалился мной за стаканчиком крепкого рома?
Рыболовы горазды похвастать и жарко поспорить.

Помнишь камень замшелый, расселину, шкуру тюленью?
Тяжело было рыбе на суше, в удушливом доме.
Не видать нам отсюда, у весел, в серебряной пене —
Наши дети резвятся, попозже хочу познакомить.
Извини, что скрывала, поверь — не со зла. Без корысти
Унести от отца втихомолку под сердцем решила.

Просыпайся. Ты чувствуешь? Ветер свиреп и порывист.
Начинается шторм, значит скоро
Увидимся, милый.

1. ПОЙ, СИРИН (Murrgarita)

Грозно твоё лицо, Сирин, крылья сильны,
голос волшебный пологом стелется надо мной,
то пробуждает надежды, то погружает в сны,
то окружает неодолимой душной стеной.

Пой, Сирин, пой о золотых неземных садах,
где благодать тяжела, как вселенский грех,
благословенна песня, дарующая вечный страх
стать для него такой же, как все, даже дальше всех,

песня о том, как жадность убила счастье и жизнь,
как ненасытно я его слов ждала каждый миг,
тысячу раз просила себя — не спеши, сдержись —
я виновата сама-сама… Поздно. Высох родник.

Вот и твоя песня, Сирин, — тоже одни слова,
лживые сказки прозрачны и навевают грусть.
С каждым мгновением я всё меньше жива —
спой мне, и пусть я уже никогда не проснусь.

2. ПЕСНЯ СИРИН (Роксана_Ланд )

Я птица? Или женщина? Как знать...
Вопросы не дают ответов снова.
Мой голос - он дарует благодать
И отрешает от всего земного.

Пою о том, как светел райский сад,
В забвение уходят все тревоги.
Ну что молчишь? Скажи, что ты мне рад -
Ведь Сирин открывается немногим.

Опять безмолвно грезишь наяву,
И что ты видишь там, за облаками?
Ужель не слышишь, как тебя зову?
Застывший взгляд - тяжёлый, словно камень.

Что будет дальше, знаю наперёд -
Как ты безвольно голову уронишь
И упадёшь. И сердце вдруг замрёт.
Прощай, мой незадачливый поклонник.

1.БАЮ-БАЙ (Селена)

Баю-баю, красавица, засыпай, лунный свет – словно звёздное молоко.
Пусть сегодня старуха-луна с клюкой нам поведает много древнейших тайн.
…Ночь в объятиях Мары опасней зла, если войны, привычка и смерть – одно.
У души колдовской не бывает снов, в сердце – затхлый сквозняк, а в крови – смола.
Но откуда бесовской душе, скажи, взять румяный рассвет, коль в лесу пустом
только гиблая тишь над гнилым ручьём? Говорят, есть другая судьба и жизнь,
а вернее, их девять… но сто веков,или больше, я чую людскую кровь,
этот приторный запах дурманней слов. Баю-баю, поверь, умирать – легко.
…Не ходи вдоль болот в запредельный лес и паслёновый цвет не ищи в траве,
здесь у солнца холодный могильный свет и отчаянье стелется по земле.
Красно-розовой клюквой кровит река, обнажая клыки ледяных камней.
Здесь не видно ни птиц, ни следов зверей, время – вечность, её глубина дика.
Тридесятое царство – для дураков, это выдумки, сказки, благой обман,
здесь кишащая страхами ведьма-тьма заставляет понять: убивать – легко.
Я бы отдал все жизни, все девять, знай, за медовое солнце, служенье дню,
да нутро и звериный коварный нюх не обманешь… Красавица, баю-бай.
Лунный зов громче крика – в сырой ночи темнота растянула немой оскал.
Как наточены цепкие когти-сталь.
…И меня не получится приручить.

2. МИНИБАЮН (Воскресенский)

В частной квартире чиновника Грязина
Пахло котом, шаурмой и окурками.
Минибаюн, окрещённый Герасимом,
Сдержанным слыл, а хозяин – затурканным.
Гера был в юности подло кастрирован    
И относился к хозяину двойственно:
Он от любви к нелюбви деградировал,
Рано лишившись мужского достоинства.
С модным начёсом и бантиком розовым
Кот, по капризу судьбы одомашненный,
Стал самозваным диванным философом
Круче сородича из Простоквашино...

Грянул 20-й, а с ним – безработица.
Кот за хозяином ходит по комнатам:
– Мяу! Пора обо мне позаботиться,
Я ведь важнее какого-то Ковида.
Без толку зыркать на ближнего искоса,
Выть по ночам на луну ясноликую.
Ты бы, хозяин, отсыпал мне Вискаса.
После – Шопена тебе промурлыкаю...
Снова диета? Советуют медики
Скармливать кошкам варёные овощи?
Жаль, не способен я из-за генетики
Стать, как Баюн, кровожадным чудовищем.

1. БАКЭ-КУДЗИРА (Talya_Na)

Небо сморщилось скукоженной фольгой. Клочья пены у базальтовых колонн.
Кит-фантом, когда-то нежно-голубой, с жутким храпом пробирается в мой сон.
Стаи демонов кружат, роняя пух. Из подушки пробивается перо.
Китобойным гарпуном крошит трубу шквальный ветер, чертыхаясь как матрос.
Даже Мурзик, флегматичный с виду кот, возбудился от сметаны, на газах
Спер селедку со стола, залез в комод, в традесканцию, подлец, сумел нассать.
Ночь кошмаров! И на кой мы перед сном завели дальневосточный "Моби Дик"?
Как?! Из раковины? Ванной? Сквозь окно? Жуткий монстр, Бакэ-Кудзира к нам проник.

Солнце встало. Так поспать и не сбылось. А на кафеле, на кухне — новый шок:
В куче праха (точно праха?) — рыбья кость и расколотый фарфоровый горшок.
Чертов Мурзик, лоботряс и маргинал, приведением прошлявшись под дождем,
Фантастическое чудище поймал. Не к добру, но что поделать?
Тупо ждем...

2. ПРИЗРАЧНЫЙ КИТ (Hellin)

Море не может притчу не помнить о том,
Как на Фарерах* вдруг появилось такое...
Бакэ-кудзира был незубастым китом.
Бакэ-кудзире нет в океане покоя:
Вспомнит и взвоет.

Стаю китовых остров клыкастый встречал,
Сталью калёной резал бока и увечил,
Плоть заливала алым последний причал.
Люди на бойню гнали под остров «Овечий»
Мясо и свечи...

Бакэ-кудзира призрачный кит людоед,
Бакэ-кудзира ищет не жизни, а мести.
Каждая встреча — больше, чем тысяча бед,
В книге событий кровью помеченный крестик.
Жуткие вести.

Ночью дождливой бойся увидеть его,
Выжить не сможешь, пусть и не сгинешь в пучине.
Море умолкнет, Бакэ-кудзира взревёт.
Помнит китёнка каждого
Голос и имя

1. ПЁС ЖНЕЦА (Ветровоск)

Небесный Жнец отводит серп.
Взошло созвездие-ошейник.

По жилам вновь струится смерть,
безумье, тьма и предвкушенье:
меня торопят и зовут
шаги решившей спорить с небом,
рискнувшей собирать траву
среди могил, крестов и склепов.
Она мечтала с малых лет
с дающим силу повстречаться -
но тонких лезвий бледный блеск
и тьмы изломанные пальцы
пугают лунным серебром...
Меня азарт живит и греет,
она же мчится, мчится прочь -
она быстра, но я быстрее!

Меня ведёт не долг, не гнев:
есть лишь один закон для Гримма -
соткавшись из ночных теней
лететь вперёд неотвратимо,
впивать кладбищенской травы
влекущий человечий запах,
и, наслаждаясь дрожью, выть
прижав беглянку чёрной лапой!

Ей лунный серп пронзает бок,
безжалостно рвёт тело коготь -
она кричит, что есть лишь боль
и страх, и смерть - и нету бога,
и отрекается от вер,
и остаётся жить - седая.
Доволен Жнец, источен серп -
я исчезаю, тьмой растаяв. 

2. КРАЙ ЗЕМЛИ (Ольга Нежданова)

У старинной церквушки бурьян, словно лес, высок,
Просочиться сквозь крепкие стебли не каждый дюж,
За оградой кресты, приземлившись наискосок,
Охраняют пристанище светлых и тёмных душ.

Нелюдимое место. Теперешний край земли,
Что когда-то тепло и надежду живым дарил,
Но они сохранить обретённое не смогли,
И сегодня единственный житель – церковный гримм.

Он угрюмо обходит владения день за днём,
Устрашая окрестную живность сверканьем глаз,
Охраняет по старой привычке свой стылый дом –
Доля стража с рожденья на плечи его легла.

А когда на полуночном небе луна кругла,
И звезда обречённо падает в облака,
Заливаются гулким звоном колокола,
Словно рвутся на волю с длинного поводка.

1. ЕДИНОРОГ (Ветровоск)

Туда не ведут дороги,
маршрут незнаком и труден...

Там неба и света много, а птицам неведом страх, там бродят единороги - беспечно подходят к людям, и взгляд их спокойно-лёгок, и солнце у них в глазах.
Зубчатые стены замка грозятся пришпилить ветер - а он, растревожив флаги, ныряет в защитный ров. Гуляет у замка самый таинственный зверь на свете - твой друг и хранитель магий - прекрасный единорог.
Ты будешь блуждать в опасных лесах и тонуть в болотах - огромных и непролазных - но, всё же, в конце пути ты выйдешь на свет и сразу увидишь, узнаешь: вот он - твой замок, совсем как в сказках! Но что ж так печально-тих...
Над замком - больное небо, и солнце его не греет: огонь погасили грозы, дождём горизонт размыт. Не слышен здесь птичий щебет, на серых ветвях деревьев - пустые вороньи гнёзда, лохматые клочья тьмы.
Безлюдно. Донжон разрушен, и выщерблен старый камень. Внезапно раздастся грохот: опустится ржавый мост. Ты вздрогнешь, цепи коснувшись, чуть слышно прошепчешь: "Мама..." - и, слепо шагнув к воротам, поймёшь, что пришёл домой.
И станет тоскливо-страшно, что путь без остатка пройден: ты вспомнишь конец историй, войдя под забытый кров - глазами из жёлтый яшмы с трофейной доски напротив спокойно и мёртво смотрит последний единорог.

2. СМИРИСЬ (Hellin)

Ты смотришь горестно, недвижно,
не поднимая головы...
В наш дом пришла за тризной тризна.
Но может, ангелы правы?
Ты от отчаянья не знаешь
как быть, и вижу, что готов
туда, где чудры обитают,
добыть волшебных их рогов.
Не нужно... Грех.
Живых не трогай.
Беда — предвестница беды.
Уже мои готовы дроги
везти туда, где ждут кресты.
Спасать одних отвратно кровью
других существ.
Пусть я умру, —
меня непроклятой зароют
и крест поставят поутру.
А хочешь, я с тобой отправлюсь
к единорогу — жизнь просить?
Увидит он, как ты подавлен,
и дерзость, может быть, простит,
и шёлк пожалует из гривы,
чтоб раны мне перевязать.
Но нет…
Лишь суетность порыва,
минутный, тщетный мой азарт.
Смирись. Меня уже немного,
Меня совсем уже чуть-чуть.
И не ищи единорога.
Забудь...

1. НЕУДАВШЕЕСЯ ЧУДО (Елена_Лерак_Маркелова)

Снёс яйцо мне петушок прошлой осенью, но чуть-чуть не удалось волшебство —
Вышел куйгорож горбатым и косеньким, да и делать не умел ничего.
Шастал по лесу с утра и до вечера (нет бы лодырю вскопать огород).
То собаку мне притащит увечную, то лишайного кота приведёт.
На, хозяюшка, корми да выхаживай. Будто мало у хозяюшки дел!
Вон ни лука, ни картошки не сажено. И однажды так он мне надоел...

Не от злобности, скорей — от усталости я уродца погнала со двора:
Принеси, мол, от мучителя жалости, от насильника — любви и добра.
Я ж ему, поди, была вроде матери... Да какое там... Ехидна — не мать!
И пошёл-поковылял мой горбатенький небывалого по свету искать.
Позабыть бы я хотела, да помнится. Не осталось ни желаний, ни сил.
Потемнело без убогого в горнице...
Будто кто-то в мире свет погасил.

2. ГАРАЖ-2 (Владимир_Алексеев)

"Куй гараж, пока горячо!" -
Говорили в кооперативе нам.
Подставлять не спеша плечо,
Подставляли ножку, противные!
Я ж дремал, в бегемота нос
Утыкая, мечтал о бабочках.
Куйгаражить - какой вопрос? -
Дай заправиться пивом баночным!
Но, отпив, заплатив дензнак,
Пребывал я в сонной прострации,
Только видел вполглаза, как
Шли парады и демонстрации.
Вдруг заметил - едрёна вошь!
Перемены пришли приятные:
На трибуне нам куйгорож
Обещал сокровища знатные!
Раньше - вряд ли купишь гараж
(Не умножить денег делением),
Если Родину не продашь
(Ну, хотя бы домик в деревенке).
Здравомыслие здешних мест
В философский трактат пластается,
Ведь "Ex nihilo nihilo est" -
Пустота пустотой останется.
Но заклинил в мозгу шарнир:
Над полями, лесами, реками
Обнадёжило нас, шальных,
Петушиное кукареканье.
Голова совы, и змеи
Шевеление языкастое
Стало бойко, друзья мои,
Диво дивное нам показывать:
Нежилое станет жилым,
Землю - смердам, рабочим - фабрики!
Неживое станет живым,
Станет флора едина с фауной!
Всё, что наше - сменит размер,
Станет толще, выше и праздничней!
Обещанье таких премьер
Мельтешило яркими пазлами!
Всё мы ждали: сложится пазл,
Залоснится маслицем кожица.
Но случился такой шлимазл,
Что "Ой-вэ!" говорить приходится.
С нами прожил петух шесть лет,
Снёс яичко: погрей подмышкою!
Где находится нофелет,
Огорошен будешь подвижкою:
Всё получишь, что ни проси,
Знай греби лопатой сокровища!
И гребли мы, что было сил,
Но сокровище вышло то ещё:
Вышел пшик, канючь - не канючь.
Бал окончен, расслабьтесь, мистеры!
Он не смог отбелить онуч,
А не то что гаражик выстроить!
Огорошил нас куйгорож,
Балаболка, детище кочета,
А потом улетел в Форос,
С тем и сказка о нём закончилась!

1. БЕГЛЯНКА (Варя)

…и рыбья чешуя твоя видна,
как не старайся – рыбное отродье.
Тебя мерроу в юбке принесла
и скрылась – растворилась льдинкой в море.
Оставив память – холод тонких рук
и между пальцев жабьи перепонки.
Растёшь, и выпрямляешь вечный круг,
и маму ищешь в каждой незнакомке,
и знаешь, как душа слезой дрожит –
слеза к слезе – не океан, но всё же…
Но как же ты на мать свою похожа
едва дождинки падают на кожу...
Твой красный цвет волос – особый шик,
и ветер пьян, когда он их ерошит.
У каждого, наверно свой отсчёт –
Ты стала жить, когда влюбилась в штормы.
Беглянка… Столько раз сбежишь ещё
в страну ветров, где каждый риф знакомый.
Штормит и воздух над Москвой бодрящ,
Как будто подвизался в титры – Роу.
И ты кроишь из ветра новый плащ,
и знаешь – не прощаются мерроу…

2. МЕРРОУ (Talya_Na)

Представляешь, совсем разучилась болтать по-ирландски.
Здесь на дне — месмеризм, полувзгляды, намеки и жесты.
Ты такой же как был — неизменен в своём постоянстве.
Полагаю, женат? Может есть молодая невеста?
Ну, поведай, как жил... Сколько минуло? Три долгих года.
С кем гулял вдоль косы, провожал за утесы закаты,
Вспоминал ли русалку, задумчиво глядя на воду,
Не искал ли тревожно глаза ее цвета агата?
Размышлял ли о юной беглянке, малышке-мерроу,
Направляя куррах сквозь буруны Ирландского моря?
Не бахвалился мной за стаканчиком крепкого рома?
Рыболовы горазды похвастать и жарко поспорить.

Помнишь камень замшелый, расселину, шкуру тюленью?
Тяжело было рыбе на суше, в удушливом доме.
Не видать нам отсюда, у весел, в серебряной пене —
Наши дети резвятся, попозже хочу познакомить.
Извини, что скрывала, поверь — не со зла. Без корысти
Унести от отца втихомолку под сердцем решила.

Просыпайся. Ты чувствуешь? Ветер свиреп и порывист.
Начинается шторм, значит скоро
Увидимся, милый.

1.БАЮ-БАЙ (Селена)

Баю-баю, красавица, засыпай, лунный свет – словно звёздное молоко.
Пусть сегодня старуха-луна с клюкой нам поведает много древнейших тайн.
…Ночь в объятиях Мары опасней зла, если войны, привычка и смерть – одно.
У души колдовской не бывает снов, в сердце – затхлый сквозняк, а в крови – смола.
Но откуда бесовской душе, скажи, взять румяный рассвет, коль в лесу пустом
только гиблая тишь над гнилым ручьём? Говорят, есть другая судьба и жизнь,
а вернее, их девять… но сто веков,или больше, я чую людскую кровь,
этот приторный запах дурманней слов. Баю-баю, поверь, умирать – легко.
…Не ходи вдоль болот в запредельный лес и паслёновый цвет не ищи в траве,
здесь у солнца холодный могильный свет и отчаянье стелется по земле.
Красно-розовой клюквой кровит река, обнажая клыки ледяных камней.
Здесь не видно ни птиц, ни следов зверей, время – вечность, её глубина дика.
Тридесятое царство – для дураков, это выдумки, сказки, благой обман,
здесь кишащая страхами ведьма-тьма заставляет понять: убивать – легко.
Я бы отдал все жизни, все девять, знай, за медовое солнце, служенье дню,
да нутро и звериный коварный нюх не обманешь… Красавица, баю-бай.
Лунный зов громче крика – в сырой ночи темнота растянула немой оскал.
Как наточены цепкие когти-сталь.
…И меня не получится приручить.

2. МИНИБАЮН (Воскресенский)

В частной квартире чиновника Грязина
Пахло котом, шаурмой и окурками.
Минибаюн, окрещённый Герасимом,
Сдержанным слыл, а хозяин – затурканным.
Гера был в юности подло кастрирован    
И относился к хозяину двойственно:
Он от любви к нелюбви деградировал,
Рано лишившись мужского достоинства.
С модным начёсом и бантиком розовым
Кот, по капризу судьбы одомашненный,
Стал самозваным диванным философом
Круче сородича из Простоквашино...

Грянул 20-й, а с ним – безработица.
Кот за хозяином ходит по комнатам:
– Мяу! Пора обо мне позаботиться,
Я ведь важнее какого-то Ковида.
Без толку зыркать на ближнего искоса,
Выть по ночам на луну ясноликую.
Ты бы, хозяин, отсыпал мне Вискаса.
После – Шопена тебе промурлыкаю...
Снова диета? Советуют медики
Скармливать кошкам варёные овощи?
Жаль, не способен я из-за генетики
Стать, как Баюн, кровожадным чудовищем.

1. БАКЭ-КУДЗИРА (Talya_Na)

Небо сморщилось скукоженной фольгой. Клочья пены у базальтовых колонн.
Кит-фантом, когда-то нежно-голубой, с жутким храпом пробирается в мой сон.
Стаи демонов кружат, роняя пух. Из подушки пробивается перо.
Китобойным гарпуном крошит трубу шквальный ветер, чертыхаясь как матрос.
Даже Мурзик, флегматичный с виду кот, возбудился от сметаны, на газах
Спер селедку со стола, залез в комод, в традесканцию, подлец, сумел нассать.
Ночь кошмаров! И на кой мы перед сном завели дальневосточный "Моби Дик"?
Как?! Из раковины? Ванной? Сквозь окно? Жуткий монстр, Бакэ-Кудзира к нам проник.

Солнце встало. Так поспать и не сбылось. А на кафеле, на кухне — новый шок:
В куче праха (точно праха?) — рыбья кость и расколотый фарфоровый горшок.
Чертов Мурзик, лоботряс и маргинал, приведением прошлявшись под дождем,
Фантастическое чудище поймал. Не к добру, но что поделать?
Тупо ждем...

2. ПРИЗРАЧНЫЙ КИТ (Hellin)

Море не может притчу не помнить о том,
Как на Фарерах* вдруг появилось такое...
Бакэ-кудзира был незубастым китом.
Бакэ-кудзире нет в океане покоя:
Вспомнит и взвоет.

Стаю китовых остров клыкастый встречал,
Сталью калёной резал бока и увечил,
Плоть заливала алым последний причал.
Люди на бойню гнали под остров «Овечий»
Мясо и свечи...

Бакэ-кудзира призрачный кит людоед,
Бакэ-кудзира ищет не жизни, а мести.
Каждая встреча — больше, чем тысяча бед,
В книге событий кровью помеченный крестик.
Жуткие вести.

Ночью дождливой бойся увидеть его,
Выжить не сможешь, пусть и не сгинешь в пучине.
Море умолкнет, Бакэ-кудзира взревёт.
Помнит китёнка каждого
Голос и имя

1. ПЁС ЖНЕЦА (Ветровоск)

Небесный Жнец отводит серп.
Взошло созвездие-ошейник.

По жилам вновь струится смерть,
безумье, тьма и предвкушенье:
меня торопят и зовут
шаги решившей спорить с небом,
рискнувшей собирать траву
среди могил, крестов и склепов.
Она мечтала с малых лет
с дающим силу повстречаться -
но тонких лезвий бледный блеск
и тьмы изломанные пальцы
пугают лунным серебром...
Меня азарт живит и греет,
она же мчится, мчится прочь -
она быстра, но я быстрее!

Меня ведёт не долг, не гнев:
есть лишь один закон для Гримма -
соткавшись из ночных теней
лететь вперёд неотвратимо,
впивать кладбищенской травы
влекущий человечий запах,
и, наслаждаясь дрожью, выть
прижав беглянку чёрной лапой!

Ей лунный серп пронзает бок,
безжалостно рвёт тело коготь -
она кричит, что есть лишь боль
и страх, и смерть - и нету бога,
и отрекается от вер,
и остаётся жить - седая.
Доволен Жнец, источен серп -
я исчезаю, тьмой растаяв. 

2. КРАЙ ЗЕМЛИ (Ольга Нежданова)

У старинной церквушки бурьян, словно лес, высок,
Просочиться сквозь крепкие стебли не каждый дюж,
За оградой кресты, приземлившись наискосок,
Охраняют пристанище светлых и тёмных душ.

Нелюдимое место. Теперешний край земли,
Что когда-то тепло и надежду живым дарил,
Но они сохранить обретённое не смогли,
И сегодня единственный житель – церковный гримм.

Он угрюмо обходит владения день за днём,
Устрашая окрестную живность сверканьем глаз,
Охраняет по старой привычке свой стылый дом –
Доля стража с рожденья на плечи его легла.

А когда на полуночном небе луна кругла,
И звезда обречённо падает в облака,
Заливаются гулким звоном колокола,
Словно рвутся на волю с длинного поводка.

1. ЕДИНОРОГ (Ветровоск)

Туда не ведут дороги,
маршрут незнаком и труден...

Там неба и света много, а птицам неведом страх, там бродят единороги - беспечно подходят к людям, и взгляд их спокойно-лёгок, и солнце у них в глазах.
Зубчатые стены замка грозятся пришпилить ветер - а он, растревожив флаги, ныряет в защитный ров. Гуляет у замка самый таинственный зверь на свете - твой друг и хранитель магий - прекрасный единорог.
Ты будешь блуждать в опасных лесах и тонуть в болотах - огромных и непролазных - но, всё же, в конце пути ты выйдешь на свет и сразу увидишь, узнаешь: вот он - твой замок, совсем как в сказках! Но что ж так печально-тих...
Над замком - больное небо, и солнце его не греет: огонь погасили грозы, дождём горизонт размыт. Не слышен здесь птичий щебет, на серых ветвях деревьев - пустые вороньи гнёзда, лохматые клочья тьмы.
Безлюдно. Донжон разрушен, и выщерблен старый камень. Внезапно раздастся грохот: опустится ржавый мост. Ты вздрогнешь, цепи коснувшись, чуть слышно прошепчешь: "Мама..." - и, слепо шагнув к воротам, поймёшь, что пришёл домой.
И станет тоскливо-страшно, что путь без остатка пройден: ты вспомнишь конец историй, войдя под забытый кров - глазами из жёлтый яшмы с трофейной доски напротив спокойно и мёртво смотрит последний единорог.

2. СМИРИСЬ (Hellin)

Ты смотришь горестно, недвижно,
не поднимая головы...
В наш дом пришла за тризной тризна.
Но может, ангелы правы?
Ты от отчаянья не знаешь
как быть, и вижу, что готов
туда, где чудры обитают,
добыть волшебных их рогов.
Не нужно... Грех.
Живых не трогай.
Беда — предвестница беды.
Уже мои готовы дроги
везти туда, где ждут кресты.
Спасать одних отвратно кровью
других существ.
Пусть я умру, —
меня непроклятой зароют
и крест поставят поутру.
А хочешь, я с тобой отправлюсь
к единорогу — жизнь просить?
Увидит он, как ты подавлен,
и дерзость, может быть, простит,
и шёлк пожалует из гривы,
чтоб раны мне перевязать.
Но нет…
Лишь суетность порыва,
минутный, тщетный мой азарт.
Смирись. Меня уже немного,
Меня совсем уже чуть-чуть.
И не ищи единорога.
Забудь...

1. ПОД НЕУСЫПНЫМ ОКОМ (Марина_Старчевская)

Апокалипсис принял обличье морского гада.
Злобный змей, извиваясь, грозит поглотить луну —
кто не ангел, погибнет от тьмы и густого смрада,
кто не праведник, проклятым прахом пойдёт ко дну.

С высоты, извергая геенну и смертный ужас,
порождение космоса катится в океан.
И вскипает вода, как уха на рыбацкий ужин,
в ней резвится и пламенем пышет Левиафан.

Что ты знаешь, Доре*, о Творце и Его просчётах,
меч вонзая в дракона по самую рукоять?
Кто-то вымер, а кто-то уполз доживать в болота.
Было семь океанов, а ныне осталось пять.

То пожар, то потоп ради грозных Его уроков,
войны, вирусы, поиск выходов из тупика...
Мы живём под пятой, под Его неусыпным оком,
прославляя ошибки в созданных Им ДНК.

2.НУЖЕН ГЕРОЙ (Вера_Рехтер)

Алчным и глупым людям выбор последний дан:
взвился со дна морского, с грохотом и огнём,
хаоса повелитель, злобный Левиафан,
пасть у него огромна, сердце покрыто льдом.
Землю хвостом опутал, взял доброту в залог,
честность сменил на прибыль, честь разменял на власть,
вывернул наизнанку всё, что изгадить мог,
вместо "не тронь чужое", слышится "где украсть?"
Вместо "помочь другому" — "думай лишь о себе”,
Люди погрязли в дрязгах... Нужен один герой —
только один, готовый общей помочь беде,
вызвав Левиафана на беспощадный бой.
Если такой найдётся — мир не постигнет крах...
Где ты, смельчак, способный алчности дать отпор,
тот, кто сберёг крупицы верности и добра?
Выйди, пока не поздно!
Где ты?!
Eщё не по…

1. БЕГЛЯНКА (Варя)

…и рыбья чешуя твоя видна,
как не старайся – рыбное отродье.
Тебя мерроу в юбке принесла
и скрылась – растворилась льдинкой в море.
Оставив память – холод тонких рук
и между пальцев жабьи перепонки.
Растёшь, и выпрямляешь вечный круг,
и маму ищешь в каждой незнакомке,
и знаешь, как душа слезой дрожит –
слеза к слезе – не океан, но всё же…
Но как же ты на мать свою похожа
едва дождинки падают на кожу...
Твой красный цвет волос – особый шик,
и ветер пьян, когда он их ерошит.
У каждого, наверно свой отсчёт –
Ты стала жить, когда влюбилась в штормы.
Беглянка… Столько раз сбежишь ещё
в страну ветров, где каждый риф знакомый.
Штормит и воздух над Москвой бодрящ,
Как будто подвизался в титры – Роу.
И ты кроишь из ветра новый плащ,
и знаешь – не прощаются мерроу…

2. МЕРРОУ (Talya_Na)

Представляешь, совсем разучилась болтать по-ирландски.
Здесь на дне — месмеризм, полувзгляды, намеки и жесты.
Ты такой же как был — неизменен в своём постоянстве.
Полагаю, женат? Может есть молодая невеста?
Ну, поведай, как жил... Сколько минуло? Три долгих года.
С кем гулял вдоль косы, провожал за утесы закаты,
Вспоминал ли русалку, задумчиво глядя на воду,
Не искал ли тревожно глаза ее цвета агата?
Размышлял ли о юной беглянке, малышке-мерроу,
Направляя куррах сквозь буруны Ирландского моря?
Не бахвалился мной за стаканчиком крепкого рома?
Рыболовы горазды похвастать и жарко поспорить.

Помнишь камень замшелый, расселину, шкуру тюленью?
Тяжело было рыбе на суше, в удушливом доме.
Не видать нам отсюда, у весел, в серебряной пене —
Наши дети резвятся, попозже хочу познакомить.
Извини, что скрывала, поверь — не со зла. Без корысти
Унести от отца втихомолку под сердцем решила.

Просыпайся. Ты чувствуешь? Ветер свиреп и порывист.
Начинается шторм, значит скоро
Увидимся, милый.

1.БАЮ-БАЙ (Селена)

Баю-баю, красавица, засыпай, лунный свет – словно звёздное молоко.
Пусть сегодня старуха-луна с клюкой нам поведает много древнейших тайн.
…Ночь в объятиях Мары опасней зла, если войны, привычка и смерть – одно.
У души колдовской не бывает снов, в сердце – затхлый сквозняк, а в крови – смола.
Но откуда бесовской душе, скажи, взять румяный рассвет, коль в лесу пустом
только гиблая тишь над гнилым ручьём? Говорят, есть другая судьба и жизнь,
а вернее, их девять… но сто веков,или больше, я чую людскую кровь,
этот приторный запах дурманней слов. Баю-баю, поверь, умирать – легко.
…Не ходи вдоль болот в запредельный лес и паслёновый цвет не ищи в траве,
здесь у солнца холодный могильный свет и отчаянье стелется по земле.
Красно-розовой клюквой кровит река, обнажая клыки ледяных камней.
Здесь не видно ни птиц, ни следов зверей, время – вечность, её глубина дика.
Тридесятое царство – для дураков, это выдумки, сказки, благой обман,
здесь кишащая страхами ведьма-тьма заставляет понять: убивать – легко.
Я бы отдал все жизни, все девять, знай, за медовое солнце, служенье дню,
да нутро и звериный коварный нюх не обманешь… Красавица, баю-бай.
Лунный зов громче крика – в сырой ночи темнота растянула немой оскал.
Как наточены цепкие когти-сталь.
…И меня не получится приручить.

2. МИНИБАЮН (Воскресенский)

В частной квартире чиновника Грязина
Пахло котом, шаурмой и окурками.
Минибаюн, окрещённый Герасимом,
Сдержанным слыл, а хозяин – затурканным.
Гера был в юности подло кастрирован    
И относился к хозяину двойственно:
Он от любви к нелюбви деградировал,
Рано лишившись мужского достоинства.
С модным начёсом и бантиком розовым
Кот, по капризу судьбы одомашненный,
Стал самозваным диванным философом
Круче сородича из Простоквашино...

Грянул 20-й, а с ним – безработица.
Кот за хозяином ходит по комнатам:
– Мяу! Пора обо мне позаботиться,
Я ведь важнее какого-то Ковида.
Без толку зыркать на ближнего искоса,
Выть по ночам на луну ясноликую.
Ты бы, хозяин, отсыпал мне Вискаса.
После – Шопена тебе промурлыкаю...
Снова диета? Советуют медики
Скармливать кошкам варёные овощи?
Жаль, не способен я из-за генетики
Стать, как Баюн, кровожадным чудовищем.

1. БАКЭ-КУДЗИРА (Talya_Na)

Небо сморщилось скукоженной фольгой. Клочья пены у базальтовых колонн.
Кит-фантом, когда-то нежно-голубой, с жутким храпом пробирается в мой сон.
Стаи демонов кружат, роняя пух. Из подушки пробивается перо.
Китобойным гарпуном крошит трубу шквальный ветер, чертыхаясь как матрос.
Даже Мурзик, флегматичный с виду кот, возбудился от сметаны, на газах
Спер селедку со стола, залез в комод, в традесканцию, подлец, сумел нассать.
Ночь кошмаров! И на кой мы перед сном завели дальневосточный "Моби Дик"?
Как?! Из раковины? Ванной? Сквозь окно? Жуткий монстр, Бакэ-Кудзира к нам проник.

Солнце встало. Так поспать и не сбылось. А на кафеле, на кухне — новый шок:
В куче праха (точно праха?) — рыбья кость и расколотый фарфоровый горшок.
Чертов Мурзик, лоботряс и маргинал, приведением прошлявшись под дождем,
Фантастическое чудище поймал. Не к добру, но что поделать?
Тупо ждем...

2. ПРИЗРАЧНЫЙ КИТ (Hellin)

Море не может притчу не помнить о том,
Как на Фарерах* вдруг появилось такое...
Бакэ-кудзира был незубастым китом.
Бакэ-кудзире нет в океане покоя:
Вспомнит и взвоет.

Стаю китовых остров клыкастый встречал,
Сталью калёной резал бока и увечил,
Плоть заливала алым последний причал.
Люди на бойню гнали под остров «Овечий»
Мясо и свечи...

Бакэ-кудзира призрачный кит людоед,
Бакэ-кудзира ищет не жизни, а мести.
Каждая встреча — больше, чем тысяча бед,
В книге событий кровью помеченный крестик.
Жуткие вести.

Ночью дождливой бойся увидеть его,
Выжить не сможешь, пусть и не сгинешь в пучине.
Море умолкнет, Бакэ-кудзира взревёт.
Помнит китёнка каждого
Голос и имя

1. БЕГЛЯНКА (Варя)

…и рыбья чешуя твоя видна,
как не старайся – рыбное отродье.
Тебя мерроу в юбке принесла
и скрылась – растворилась льдинкой в море.
Оставив память – холод тонких рук
и между пальцев жабьи перепонки.
Растёшь, и выпрямляешь вечный круг,
и маму ищешь в каждой незнакомке,
и знаешь, как душа слезой дрожит –
слеза к слезе – не океан, но всё же…
Но как же ты на мать свою похожа
едва дождинки падают на кожу...
Твой красный цвет волос – особый шик,
и ветер пьян, когда он их ерошит.
У каждого, наверно свой отсчёт –
Ты стала жить, когда влюбилась в штормы.
Беглянка… Столько раз сбежишь ещё
в страну ветров, где каждый риф знакомый.
Штормит и воздух над Москвой бодрящ,
Как будто подвизался в титры – Роу.
И ты кроишь из ветра новый плащ,
и знаешь – не прощаются мерроу…

2. МЕРРОУ (Talya_Na)

Представляешь, совсем разучилась болтать по-ирландски.
Здесь на дне — месмеризм, полувзгляды, намеки и жесты.
Ты такой же как был — неизменен в своём постоянстве.
Полагаю, женат? Может есть молодая невеста?
Ну, поведай, как жил... Сколько минуло? Три долгих года.
С кем гулял вдоль косы, провожал за утесы закаты,
Вспоминал ли русалку, задумчиво глядя на воду,
Не искал ли тревожно глаза ее цвета агата?
Размышлял ли о юной беглянке, малышке-мерроу,
Направляя куррах сквозь буруны Ирландского моря?
Не бахвалился мной за стаканчиком крепкого рома?
Рыболовы горазды похвастать и жарко поспорить.

Помнишь камень замшелый, расселину, шкуру тюленью?
Тяжело было рыбе на суше, в удушливом доме.
Не видать нам отсюда, у весел, в серебряной пене —
Наши дети резвятся, попозже хочу познакомить.
Извини, что скрывала, поверь — не со зла. Без корысти
Унести от отца втихомолку под сердцем решила.

Просыпайся. Ты чувствуешь? Ветер свиреп и порывист.
Начинается шторм, значит скоро
Увидимся, милый.

1.СОН О ФЕНИКСЕ (Talya_Na)

Я чувствую где-то внутри, что пришёл мой час.
Смотри, как сверкает перо, как бросает в жар.
Ты знаешь, ведь я пережил это сотни раз,
Не стоит и в этот пытаться богам мешать.
Как будто бы дымом пахнуло? О, этот дым...
И тучи сгустились. Какой грандиозный вид!
Мне небо готовит последний стакан воды,
Но я, как всегда, не успею его испить.
Всего только искра, протяжный прощальный крик,
Истошный, безумный — певец из меня бог весть,
От крика мгновенно охватит огнем кадык —
Адамово яблоко**, целый кусок, вот здесь...
Да! Пепел в сосуд собери, унеси с собой.
Ты в курсе про солнечный храм и святой алтарь.
Прах — к праху, не стоит тягаться с самой судьбой.
На этом, пожалуй, и все. А теперь — прощааа...

Ммммм...Запах корицы, и кофе почти готов.
Как вновь родилась. Бесконечно юна, свежа.
И пусть я — бездонная чаша земных грехов!
Плевать, что мне в муках детей суждено рожать!
Я — женщина. Пепел остыл и почти просох.
Вся жизнь — впереди. Лет пятьсот. Миллион чудес!
А память? Ну что ж, под замок ее и в песок.
Закончился круг. Вечный Феникс опять воскрес.

2.РИСУЮ (Татьяна_Вл_Демина)

Назло рутинной глупой суете,
Вокруг расставив баночки с гуашью,
Рисую птицу Феникс на холсте,
Оттенками жонглирую отважно.
Учусь, рука не очень-то тверда,
Зато творю легко и вдохновенно —
Не важно, что повсюду кавардак
И брызги разноцветные на стенах.
Жар-птица Феникс пламенным хвостом
Невзрачную квартирку освещает.
Пишу, забыв про время и о том,
Что, кажется, хотела плюшку с чаем.
Мой друг, смотри, картина изнутри
Пылает — мне сейчас и вправду жарко.
А кисть, поймав безумный страстный ритм,
Танцует необузданной дикаркой.
Пока огонь гуашный не потух —
Какие, к чёрту, антидепрессанты...
Роняешь, поглядев: "Хорош петух!",
И я роняю кисть бессильно. Сам ты...

1. ЕДИНОРОГ (Ветровоск)

Туда не ведут дороги,
маршрут незнаком и труден...

Там неба и света много, а птицам неведом страх, там бродят единороги - беспечно подходят к людям, и взгляд их спокойно-лёгок, и солнце у них в глазах.
Зубчатые стены замка грозятся пришпилить ветер - а он, растревожив флаги, ныряет в защитный ров. Гуляет у замка самый таинственный зверь на свете - твой друг и хранитель магий - прекрасный единорог.
Ты будешь блуждать в опасных лесах и тонуть в болотах - огромных и непролазных - но, всё же, в конце пути ты выйдешь на свет и сразу увидишь, узнаешь: вот он - твой замок, совсем как в сказках! Но что ж так печально-тих...
Над замком - больное небо, и солнце его не греет: огонь погасили грозы, дождём горизонт размыт. Не слышен здесь птичий щебет, на серых ветвях деревьев - пустые вороньи гнёзда, лохматые клочья тьмы.
Безлюдно. Донжон разрушен, и выщерблен старый камень. Внезапно раздастся грохот: опустится ржавый мост. Ты вздрогнешь, цепи коснувшись, чуть слышно прошепчешь: "Мама..." - и, слепо шагнув к воротам, поймёшь, что пришёл домой.
И станет тоскливо-страшно, что путь без остатка пройден: ты вспомнишь конец историй, войдя под забытый кров - глазами из жёлтый яшмы с трофейной доски напротив спокойно и мёртво смотрит последний единорог.

2. СМИРИСЬ (Hellin)

Ты смотришь горестно, недвижно,
не поднимая головы...
В наш дом пришла за тризной тризна.
Но может, ангелы правы?
Ты от отчаянья не знаешь
как быть, и вижу, что готов
туда, где чудры обитают,
добыть волшебных их рогов.
Не нужно... Грех.
Живых не трогай.
Беда — предвестница беды.
Уже мои готовы дроги
везти туда, где ждут кресты.
Спасать одних отвратно кровью
других существ.
Пусть я умру, —
меня непроклятой зароют
и крест поставят поутру.
А хочешь, я с тобой отправлюсь
к единорогу — жизнь просить?
Увидит он, как ты подавлен,
и дерзость, может быть, простит,
и шёлк пожалует из гривы,
чтоб раны мне перевязать.
Но нет…
Лишь суетность порыва,
минутный, тщетный мой азарт.
Смирись. Меня уже немного,
Меня совсем уже чуть-чуть.
И не ищи единорога.
Забудь...

1. ПОЙ, СИРИН (Murrgarita)

Грозно твоё лицо, Сирин, крылья сильны,
голос волшебный пологом стелется надо мной,
то пробуждает надежды, то погружает в сны,
то окружает неодолимой душной стеной.

Пой, Сирин, пой о золотых неземных садах,
где благодать тяжела, как вселенский грех,
благословенна песня, дарующая вечный страх
стать для него такой же, как все, даже дальше всех,

песня о том, как жадность убила счастье и жизнь,
как ненасытно я его слов ждала каждый миг,
тысячу раз просила себя — не спеши, сдержись —
я виновата сама-сама… Поздно. Высох родник.

Вот и твоя песня, Сирин, — тоже одни слова,
лживые сказки прозрачны и навевают грусть.
С каждым мгновением я всё меньше жива —
спой мне, и пусть я уже никогда не проснусь.

2. ПЕСНЯ СИРИН (Роксана_Ланд )

Я птица? Или женщина? Как знать...
Вопросы не дают ответов снова.
Мой голос - он дарует благодать
И отрешает от всего земного.

Пою о том, как светел райский сад,
В забвение уходят все тревоги.
Ну что молчишь? Скажи, что ты мне рад -
Ведь Сирин открывается немногим.

Опять безмолвно грезишь наяву,
И что ты видишь там, за облаками?
Ужель не слышишь, как тебя зову?
Застывший взгляд - тяжёлый, словно камень.

Что будет дальше, знаю наперёд -
Как ты безвольно голову уронишь
И упадёшь. И сердце вдруг замрёт.
Прощай, мой незадачливый поклонник.

1.СОН О ФЕНИКСЕ (Talya_Na)

Я чувствую где-то внутри, что пришёл мой час.
Смотри, как сверкает перо, как бросает в жар.
Ты знаешь, ведь я пережил это сотни раз,
Не стоит и в этот пытаться богам мешать.
Как будто бы дымом пахнуло? О, этот дым...
И тучи сгустились. Какой грандиозный вид!
Мне небо готовит последний стакан воды,
Но я, как всегда, не успею его испить.
Всего только искра, протяжный прощальный крик,
Истошный, безумный — певец из меня бог весть,
От крика мгновенно охватит огнем кадык —
Адамово яблоко**, целый кусок, вот здесь...
Да! Пепел в сосуд собери, унеси с собой.
Ты в курсе про солнечный храм и святой алтарь.
Прах — к праху, не стоит тягаться с самой судьбой.
На этом, пожалуй, и все. А теперь — прощааа...

Ммммм...Запах корицы, и кофе почти готов.
Как вновь родилась. Бесконечно юна, свежа.
И пусть я — бездонная чаша земных грехов!
Плевать, что мне в муках детей суждено рожать!
Я — женщина. Пепел остыл и почти просох.
Вся жизнь — впереди. Лет пятьсот. Миллион чудес!
А память? Ну что ж, под замок ее и в песок.
Закончился круг. Вечный Феникс опять воскрес.

2.РИСУЮ (Татьяна_Вл_Демина)

Назло рутинной глупой суете,
Вокруг расставив баночки с гуашью,
Рисую птицу Феникс на холсте,
Оттенками жонглирую отважно.
Учусь, рука не очень-то тверда,
Зато творю легко и вдохновенно —
Не важно, что повсюду кавардак
И брызги разноцветные на стенах.
Жар-птица Феникс пламенным хвостом
Невзрачную квартирку освещает.
Пишу, забыв про время и о том,
Что, кажется, хотела плюшку с чаем.
Мой друг, смотри, картина изнутри
Пылает — мне сейчас и вправду жарко.
А кисть, поймав безумный страстный ритм,
Танцует необузданной дикаркой.
Пока огонь гуашный не потух —
Какие, к чёрту, антидепрессанты...
Роняешь, поглядев: "Хорош петух!",
И я роняю кисть бессильно. Сам ты...

1. Абýми гýти (ВЕТРОВОСК)

Могут быть сказки жуткими или наоборот.
Можно напрасно верить или же не напрасно.

Хочешь, я расскажу тебе правду о тех, кто ждёт -
вечер сегодня скверный, грустная будет сказка.
Холод, врываясь, ластится: сказочник тьму принёс.
Вот бы умчаться с ветром - но никуда не деться.
Это не будет Хатико, палевый верный пёс,
это не будет Герда - девочка с храбрым сердцем.
Осень усыплет листьями летние миражи,
память залижет раны, воспоминанья скрутит -
но не узнает истины, снова один дрожит
где-то на поле брани глупый абуми-гути.
Воины были славными: бились они легко,
гордо пылало знамя, гибли бойцы и кони...
Держится крепко лапами глупый мохнатый ком:
он ни о ком не знает, он ничего не помнит.
Но от рожденья прожито сто одиноких лет -
треплет пушистым флагом, дымкой сдувает с поля,
а у него нет прошлого и утешенья нет,
и не умеет плакать тот, что рождён для боли.
Где-то встречает Хатико поздние поезда -
воспоминаньем греться можно в минуты грусти...
Сказочник знает накрепко: надо уметь не ждать.
Чтоб не проснулся в сердце глупый абуми-гути.

2. Абумѝ-гутѝ (ЕЛЕНА ЛЕРАК-МАРКЕЛОВА)

Рот у него большой — голоса не дано.
Руки и ноги есть — да не дано ползти.
Сколько веков прошло? Счёт потерял давно.
Целую вечность ждёт, ждёт абуми-гути.

Пу̀тлищем в землю врос. В мох превратился мех.
Плачет нелепый зверь, глупо раззявив рот.
Ведомо — в мир живых мёртвым дороги нет.
Ждёт абуми-гути. Целую вечность ждёт.

Рот у него большой. Сердца не дали, но
Преданней существо можно ли где найти?
Воина прах истлел в чёрной земле давно.
Целую вечность ждёт, ждёт абуми-гути.

Ведомо — в мир живых мёртвому нет пути...
Он прорастёт травой сквозь абуми-гути

1.БАЮ-БАЙ (Селена)

Баю-баю, красавица, засыпай, лунный свет – словно звёздное молоко.
Пусть сегодня старуха-луна с клюкой нам поведает много древнейших тайн.
…Ночь в объятиях Мары опасней зла, если войны, привычка и смерть – одно.
У души колдовской не бывает снов, в сердце – затхлый сквозняк, а в крови – смола.
Но откуда бесовской душе, скажи, взять румяный рассвет, коль в лесу пустом
только гиблая тишь над гнилым ручьём? Говорят, есть другая судьба и жизнь,
а вернее, их девять… но сто веков,или больше, я чую людскую кровь,
этот приторный запах дурманней слов. Баю-баю, поверь, умирать – легко.
…Не ходи вдоль болот в запредельный лес и паслёновый цвет не ищи в траве,
здесь у солнца холодный могильный свет и отчаянье стелется по земле.
Красно-розовой клюквой кровит река, обнажая клыки ледяных камней.
Здесь не видно ни птиц, ни следов зверей, время – вечность, её глубина дика.
Тридесятое царство – для дураков, это выдумки, сказки, благой обман,
здесь кишащая страхами ведьма-тьма заставляет понять: убивать – легко.
Я бы отдал все жизни, все девять, знай, за медовое солнце, служенье дню,
да нутро и звериный коварный нюх не обманешь… Красавица, баю-бай.
Лунный зов громче крика – в сырой ночи темнота растянула немой оскал.
Как наточены цепкие когти-сталь.
…И меня не получится приручить.

2. МИНИБАЮН (Воскресенский)

В частной квартире чиновника Грязина
Пахло котом, шаурмой и окурками.
Минибаюн, окрещённый Герасимом,
Сдержанным слыл, а хозяин – затурканным.
Гера был в юности подло кастрирован    
И относился к хозяину двойственно:
Он от любви к нелюбви деградировал,
Рано лишившись мужского достоинства.
С модным начёсом и бантиком розовым
Кот, по капризу судьбы одомашненный,
Стал самозваным диванным философом
Круче сородича из Простоквашино...

Грянул 20-й, а с ним – безработица.
Кот за хозяином ходит по комнатам:
– Мяу! Пора обо мне позаботиться,
Я ведь важнее какого-то Ковида.
Без толку зыркать на ближнего искоса,
Выть по ночам на луну ясноликую.
Ты бы, хозяин, отсыпал мне Вискаса.
После – Шопена тебе промурлыкаю...
Снова диета? Советуют медики
Скармливать кошкам варёные овощи?
Жаль, не способен я из-за генетики
Стать, как Баюн, кровожадным чудовищем.

1. ПЁС ЖНЕЦА (Ветровоск)

Небесный Жнец отводит серп.
Взошло созвездие-ошейник.

По жилам вновь струится смерть,
безумье, тьма и предвкушенье:
меня торопят и зовут
шаги решившей спорить с небом,
рискнувшей собирать траву
среди могил, крестов и склепов.
Она мечтала с малых лет
с дающим силу повстречаться -
но тонких лезвий бледный блеск
и тьмы изломанные пальцы
пугают лунным серебром...
Меня азарт живит и греет,
она же мчится, мчится прочь -
она быстра, но я быстрее!

Меня ведёт не долг, не гнев:
есть лишь один закон для Гримма -
соткавшись из ночных теней
лететь вперёд неотвратимо,
впивать кладбищенской травы
влекущий человечий запах,
и, наслаждаясь дрожью, выть
прижав беглянку чёрной лапой!

Ей лунный серп пронзает бок,
безжалостно рвёт тело коготь -
она кричит, что есть лишь боль
и страх, и смерть - и нету бога,
и отрекается от вер,
и остаётся жить - седая.
Доволен Жнец, источен серп -
я исчезаю, тьмой растаяв. 

2. КРАЙ ЗЕМЛИ (Ольга Нежданова)

У старинной церквушки бурьян, словно лес, высок,
Просочиться сквозь крепкие стебли не каждый дюж,
За оградой кресты, приземлившись наискосок,
Охраняют пристанище светлых и тёмных душ.

Нелюдимое место. Теперешний край земли,
Что когда-то тепло и надежду живым дарил,
Но они сохранить обретённое не смогли,
И сегодня единственный житель – церковный гримм.

Он угрюмо обходит владения день за днём,
Устрашая окрестную живность сверканьем глаз,
Охраняет по старой привычке свой стылый дом –
Доля стража с рожденья на плечи его легла.

А когда на полуночном небе луна кругла,
И звезда обречённо падает в облака,
Заливаются гулким звоном колокола,
Словно рвутся на волю с длинного поводка.

1. ПОД НЕУСЫПНЫМ ОКОМ (Марина_Старчевская)

Апокалипсис принял обличье морского гада.
Злобный змей, извиваясь, грозит поглотить луну —
кто не ангел, погибнет от тьмы и густого смрада,
кто не праведник, проклятым прахом пойдёт ко дну.

С высоты, извергая геенну и смертный ужас,
порождение космоса катится в океан.
И вскипает вода, как уха на рыбацкий ужин,
в ней резвится и пламенем пышет Левиафан.

Что ты знаешь, Доре*, о Творце и Его просчётах,
меч вонзая в дракона по самую рукоять?
Кто-то вымер, а кто-то уполз доживать в болота.
Было семь океанов, а ныне осталось пять.

То пожар, то потоп ради грозных Его уроков,
войны, вирусы, поиск выходов из тупика...
Мы живём под пятой, под Его неусыпным оком,
прославляя ошибки в созданных Им ДНК.

2.НУЖЕН ГЕРОЙ (Вера_Рехтер)

Алчным и глупым людям выбор последний дан:
взвился со дна морского, с грохотом и огнём,
хаоса повелитель, злобный Левиафан,
пасть у него огромна, сердце покрыто льдом.
Землю хвостом опутал, взял доброту в залог,
честность сменил на прибыль, честь разменял на власть,
вывернул наизнанку всё, что изгадить мог,
вместо "не тронь чужое", слышится "где украсть?"
Вместо "помочь другому" — "думай лишь о себе”,
Люди погрязли в дрязгах... Нужен один герой —
только один, готовый общей помочь беде,
вызвав Левиафана на беспощадный бой.
Если такой найдётся — мир не постигнет крах...
Где ты, смельчак, способный алчности дать отпор,
тот, кто сберёг крупицы верности и добра?
Выйди, пока не поздно!
Где ты?!
Eщё не по…

1. Абýми гýти (ВЕТРОВОСК)

Могут быть сказки жуткими или наоборот.
Можно напрасно верить или же не напрасно.

Хочешь, я расскажу тебе правду о тех, кто ждёт -
вечер сегодня скверный, грустная будет сказка.
Холод, врываясь, ластится: сказочник тьму принёс.
Вот бы умчаться с ветром - но никуда не деться.
Это не будет Хатико, палевый верный пёс,
это не будет Герда - девочка с храбрым сердцем.
Осень усыплет листьями летние миражи,
память залижет раны, воспоминанья скрутит -
но не узнает истины, снова один дрожит
где-то на поле брани глупый абуми-гути.
Воины были славными: бились они легко,
гордо пылало знамя, гибли бойцы и кони...
Держится крепко лапами глупый мохнатый ком:
он ни о ком не знает, он ничего не помнит.
Но от рожденья прожито сто одиноких лет -
треплет пушистым флагом, дымкой сдувает с поля,
а у него нет прошлого и утешенья нет,
и не умеет плакать тот, что рождён для боли.
Где-то встречает Хатико поздние поезда -
воспоминаньем греться можно в минуты грусти...
Сказочник знает накрепко: надо уметь не ждать.
Чтоб не проснулся в сердце глупый абуми-гути.

2. Абумѝ-гутѝ (ЕЛЕНА ЛЕРАК-МАРКЕЛОВА)

Рот у него большой — голоса не дано.
Руки и ноги есть — да не дано ползти.
Сколько веков прошло? Счёт потерял давно.
Целую вечность ждёт, ждёт абуми-гути.

Пу̀тлищем в землю врос. В мох превратился мех.
Плачет нелепый зверь, глупо раззявив рот.
Ведомо — в мир живых мёртвым дороги нет.
Ждёт абуми-гути. Целую вечность ждёт.

Рот у него большой. Сердца не дали, но
Преданней существо можно ли где найти?
Воина прах истлел в чёрной земле давно.
Целую вечность ждёт, ждёт абуми-гути.

Ведомо — в мир живых мёртвому нет пути...
Он прорастёт травой сквозь абуми-гути

1.БАЮ-БАЙ (Селена)

Баю-баю, красавица, засыпай, лунный свет – словно звёздное молоко.
Пусть сегодня старуха-луна с клюкой нам поведает много древнейших тайн.
…Ночь в объятиях Мары опасней зла, если войны, привычка и смерть – одно.
У души колдовской не бывает снов, в сердце – затхлый сквозняк, а в крови – смола.
Но откуда бесовской душе, скажи, взять румяный рассвет, коль в лесу пустом
только гиблая тишь над гнилым ручьём? Говорят, есть другая судьба и жизнь,
а вернее, их девять… но сто веков,или больше, я чую людскую кровь,
этот приторный запах дурманней слов. Баю-баю, поверь, умирать – легко.
…Не ходи вдоль болот в запредельный лес и паслёновый цвет не ищи в траве,
здесь у солнца холодный могильный свет и отчаянье стелется по земле.
Красно-розовой клюквой кровит река, обнажая клыки ледяных камней.
Здесь не видно ни птиц, ни следов зверей, время – вечность, её глубина дика.
Тридесятое царство – для дураков, это выдумки, сказки, благой обман,
здесь кишащая страхами ведьма-тьма заставляет понять: убивать – легко.
Я бы отдал все жизни, все девять, знай, за медовое солнце, служенье дню,
да нутро и звериный коварный нюх не обманешь… Красавица, баю-бай.
Лунный зов громче крика – в сырой ночи темнота растянула немой оскал.
Как наточены цепкие когти-сталь.
…И меня не получится приручить.

2. МИНИБАЮН (Воскресенский)

В частной квартире чиновника Грязина
Пахло котом, шаурмой и окурками.
Минибаюн, окрещённый Герасимом,
Сдержанным слыл, а хозяин – затурканным.
Гера был в юности подло кастрирован    
И относился к хозяину двойственно:
Он от любви к нелюбви деградировал,
Рано лишившись мужского достоинства.
С модным начёсом и бантиком розовым
Кот, по капризу судьбы одомашненный,
Стал самозваным диванным философом
Круче сородича из Простоквашино...

Грянул 20-й, а с ним – безработица.
Кот за хозяином ходит по комнатам:
– Мяу! Пора обо мне позаботиться,
Я ведь важнее какого-то Ковида.
Без толку зыркать на ближнего искоса,
Выть по ночам на луну ясноликую.
Ты бы, хозяин, отсыпал мне Вискаса.
После – Шопена тебе промурлыкаю...
Снова диета? Советуют медики
Скармливать кошкам варёные овощи?
Жаль, не способен я из-за генетики
Стать, как Баюн, кровожадным чудовищем.

1. БАКЭ-КУДЗИРА (Talya_Na)

Небо сморщилось скукоженной фольгой. Клочья пены у базальтовых колонн.
Кит-фантом, когда-то нежно-голубой, с жутким храпом пробирается в мой сон.
Стаи демонов кружат, роняя пух. Из подушки пробивается перо.
Китобойным гарпуном крошит трубу шквальный ветер, чертыхаясь как матрос.
Даже Мурзик, флегматичный с виду кот, возбудился от сметаны, на газах
Спер селедку со стола, залез в комод, в традесканцию, подлец, сумел нассать.
Ночь кошмаров! И на кой мы перед сном завели дальневосточный "Моби Дик"?
Как?! Из раковины? Ванной? Сквозь окно? Жуткий монстр, Бакэ-Кудзира к нам проник.

Солнце встало. Так поспать и не сбылось. А на кафеле, на кухне — новый шок:
В куче праха (точно праха?) — рыбья кость и расколотый фарфоровый горшок.
Чертов Мурзик, лоботряс и маргинал, приведением прошлявшись под дождем,
Фантастическое чудище поймал. Не к добру, но что поделать?
Тупо ждем...

2. ПРИЗРАЧНЫЙ КИТ (Hellin)

Море не может притчу не помнить о том,
Как на Фарерах* вдруг появилось такое...
Бакэ-кудзира был незубастым китом.
Бакэ-кудзире нет в океане покоя:
Вспомнит и взвоет.

Стаю китовых остров клыкастый встречал,
Сталью калёной резал бока и увечил,
Плоть заливала алым последний причал.
Люди на бойню гнали под остров «Овечий»
Мясо и свечи...

Бакэ-кудзира призрачный кит людоед,
Бакэ-кудзира ищет не жизни, а мести.
Каждая встреча — больше, чем тысяча бед,
В книге событий кровью помеченный крестик.
Жуткие вести.

Ночью дождливой бойся увидеть его,
Выжить не сможешь, пусть и не сгинешь в пучине.
Море умолкнет, Бакэ-кудзира взревёт.
Помнит китёнка каждого
Голос и имя

1. БЕГЛЯНКА (Варя)

…и рыбья чешуя твоя видна,
как не старайся – рыбное отродье.
Тебя мерроу в юбке принесла
и скрылась – растворилась льдинкой в море.
Оставив память – холод тонких рук
и между пальцев жабьи перепонки.
Растёшь, и выпрямляешь вечный круг,
и маму ищешь в каждой незнакомке,
и знаешь, как душа слезой дрожит –
слеза к слезе – не океан, но всё же…
Но как же ты на мать свою похожа
едва дождинки падают на кожу...
Твой красный цвет волос – особый шик,
и ветер пьян, когда он их ерошит.
У каждого, наверно свой отсчёт –
Ты стала жить, когда влюбилась в штормы.
Беглянка… Столько раз сбежишь ещё
в страну ветров, где каждый риф знакомый.
Штормит и воздух над Москвой бодрящ,
Как будто подвизался в титры – Роу.
И ты кроишь из ветра новый плащ,
и знаешь – не прощаются мерроу…

2. МЕРРОУ (Talya_Na)

Представляешь, совсем разучилась болтать по-ирландски.
Здесь на дне — месмеризм, полувзгляды, намеки и жесты.
Ты такой же как был — неизменен в своём постоянстве.
Полагаю, женат? Может есть молодая невеста?
Ну, поведай, как жил... Сколько минуло? Три долгих года.
С кем гулял вдоль косы, провожал за утесы закаты,
Вспоминал ли русалку, задумчиво глядя на воду,
Не искал ли тревожно глаза ее цвета агата?
Размышлял ли о юной беглянке, малышке-мерроу,
Направляя куррах сквозь буруны Ирландского моря?
Не бахвалился мной за стаканчиком крепкого рома?
Рыболовы горазды похвастать и жарко поспорить.

Помнишь камень замшелый, расселину, шкуру тюленью?
Тяжело было рыбе на суше, в удушливом доме.
Не видать нам отсюда, у весел, в серебряной пене —
Наши дети резвятся, попозже хочу познакомить.
Извини, что скрывала, поверь — не со зла. Без корысти
Унести от отца втихомолку под сердцем решила.

Просыпайся. Ты чувствуешь? Ветер свиреп и порывист.
Начинается шторм, значит скоро
Увидимся, милый.

1. ПОЙ, СИРИН (Murrgarita)

Грозно твоё лицо, Сирин, крылья сильны,
голос волшебный пологом стелется надо мной,
то пробуждает надежды, то погружает в сны,
то окружает неодолимой душной стеной.

Пой, Сирин, пой о золотых неземных садах,
где благодать тяжела, как вселенский грех,
благословенна песня, дарующая вечный страх
стать для него такой же, как все, даже дальше всех,

песня о том, как жадность убила счастье и жизнь,
как ненасытно я его слов ждала каждый миг,
тысячу раз просила себя — не спеши, сдержись —
я виновата сама-сама… Поздно. Высох родник.

Вот и твоя песня, Сирин, — тоже одни слова,
лживые сказки прозрачны и навевают грусть.
С каждым мгновением я всё меньше жива —
спой мне, и пусть я уже никогда не проснусь.

2. ПЕСНЯ СИРИН (Роксана_Ланд )

Я птица? Или женщина? Как знать...
Вопросы не дают ответов снова.
Мой голос - он дарует благодать
И отрешает от всего земного.

Пою о том, как светел райский сад,
В забвение уходят все тревоги.
Ну что молчишь? Скажи, что ты мне рад -
Ведь Сирин открывается немногим.

Опять безмолвно грезишь наяву,
И что ты видишь там, за облаками?
Ужель не слышишь, как тебя зову?
Застывший взгляд - тяжёлый, словно камень.

Что будет дальше, знаю наперёд -
Как ты безвольно голову уронишь
И упадёшь. И сердце вдруг замрёт.
Прощай, мой незадачливый поклонник.

1.СОН О ФЕНИКСЕ (Talya_Na)

Я чувствую где-то внутри, что пришёл мой час.
Смотри, как сверкает перо, как бросает в жар.
Ты знаешь, ведь я пережил это сотни раз,
Не стоит и в этот пытаться богам мешать.
Как будто бы дымом пахнуло? О, этот дым...
И тучи сгустились. Какой грандиозный вид!
Мне небо готовит последний стакан воды,
Но я, как всегда, не успею его испить.
Всего только искра, протяжный прощальный крик,
Истошный, безумный — певец из меня бог весть,
От крика мгновенно охватит огнем кадык —
Адамово яблоко**, целый кусок, вот здесь...
Да! Пепел в сосуд собери, унеси с собой.
Ты в курсе про солнечный храм и святой алтарь.
Прах — к праху, не стоит тягаться с самой судьбой.
На этом, пожалуй, и все. А теперь — прощааа...

Ммммм...Запах корицы, и кофе почти готов.
Как вновь родилась. Бесконечно юна, свежа.
И пусть я — бездонная чаша земных грехов!
Плевать, что мне в муках детей суждено рожать!
Я — женщина. Пепел остыл и почти просох.
Вся жизнь — впереди. Лет пятьсот. Миллион чудес!
А память? Ну что ж, под замок ее и в песок.
Закончился круг. Вечный Феникс опять воскрес.

2.РИСУЮ (Татьяна_Вл_Демина)

Назло рутинной глупой суете,
Вокруг расставив баночки с гуашью,
Рисую птицу Феникс на холсте,
Оттенками жонглирую отважно.
Учусь, рука не очень-то тверда,
Зато творю легко и вдохновенно —
Не важно, что повсюду кавардак
И брызги разноцветные на стенах.
Жар-птица Феникс пламенным хвостом
Невзрачную квартирку освещает.
Пишу, забыв про время и о том,
Что, кажется, хотела плюшку с чаем.
Мой друг, смотри, картина изнутри
Пылает — мне сейчас и вправду жарко.
А кисть, поймав безумный страстный ритм,
Танцует необузданной дикаркой.
Пока огонь гуашный не потух —
Какие, к чёрту, антидепрессанты...
Роняешь, поглядев: "Хорош петух!",
И я роняю кисть бессильно. Сам ты...

1.БАЮ-БАЙ (Селена)

Баю-баю, красавица, засыпай, лунный свет – словно звёздное молоко.
Пусть сегодня старуха-луна с клюкой нам поведает много древнейших тайн.
…Ночь в объятиях Мары опасней зла, если войны, привычка и смерть – одно.
У души колдовской не бывает снов, в сердце – затхлый сквозняк, а в крови – смола.
Но откуда бесовской душе, скажи, взять румяный рассвет, коль в лесу пустом
только гиблая тишь над гнилым ручьём? Говорят, есть другая судьба и жизнь,
а вернее, их девять… но сто веков,или больше, я чую людскую кровь,
этот приторный запах дурманней слов. Баю-баю, поверь, умирать – легко.
…Не ходи вдоль болот в запредельный лес и паслёновый цвет не ищи в траве,
здесь у солнца холодный могильный свет и отчаянье стелется по земле.
Красно-розовой клюквой кровит река, обнажая клыки ледяных камней.
Здесь не видно ни птиц, ни следов зверей, время – вечность, её глубина дика.
Тридесятое царство – для дураков, это выдумки, сказки, благой обман,
здесь кишащая страхами ведьма-тьма заставляет понять: убивать – легко.
Я бы отдал все жизни, все девять, знай, за медовое солнце, служенье дню,
да нутро и звериный коварный нюх не обманешь… Красавица, баю-бай.
Лунный зов громче крика – в сырой ночи темнота растянула немой оскал.
Как наточены цепкие когти-сталь.
…И меня не получится приручить.

2. МИНИБАЮН (Воскресенский)

В частной квартире чиновника Грязина
Пахло котом, шаурмой и окурками.
Минибаюн, окрещённый Герасимом,
Сдержанным слыл, а хозяин – затурканным.
Гера был в юности подло кастрирован    
И относился к хозяину двойственно:
Он от любви к нелюбви деградировал,
Рано лишившись мужского достоинства.
С модным начёсом и бантиком розовым
Кот, по капризу судьбы одомашненный,
Стал самозваным диванным философом
Круче сородича из Простоквашино...

Грянул 20-й, а с ним – безработица.
Кот за хозяином ходит по комнатам:
– Мяу! Пора обо мне позаботиться,
Я ведь важнее какого-то Ковида.
Без толку зыркать на ближнего искоса,
Выть по ночам на луну ясноликую.
Ты бы, хозяин, отсыпал мне Вискаса.
После – Шопена тебе промурлыкаю...
Снова диета? Советуют медики
Скармливать кошкам варёные овощи?
Жаль, не способен я из-за генетики
Стать, как Баюн, кровожадным чудовищем.

1. БАКЭ-КУДЗИРА (Talya_Na)

Небо сморщилось скукоженной фольгой. Клочья пены у базальтовых колонн.
Кит-фантом, когда-то нежно-голубой, с жутким храпом пробирается в мой сон.
Стаи демонов кружат, роняя пух. Из подушки пробивается перо.
Китобойным гарпуном крошит трубу шквальный ветер, чертыхаясь как матрос.
Даже Мурзик, флегматичный с виду кот, возбудился от сметаны, на газах
Спер селедку со стола, залез в комод, в традесканцию, подлец, сумел нассать.
Ночь кошмаров! И на кой мы перед сном завели дальневосточный "Моби Дик"?
Как?! Из раковины? Ванной? Сквозь окно? Жуткий монстр, Бакэ-Кудзира к нам проник.

Солнце встало. Так поспать и не сбылось. А на кафеле, на кухне — новый шок:
В куче праха (точно праха?) — рыбья кость и расколотый фарфоровый горшок.
Чертов Мурзик, лоботряс и маргинал, приведением прошлявшись под дождем,
Фантастическое чудище поймал. Не к добру, но что поделать?
Тупо ждем...

2. ПРИЗРАЧНЫЙ КИТ (Hellin)

Море не может притчу не помнить о том,
Как на Фарерах* вдруг появилось такое...
Бакэ-кудзира был незубастым китом.
Бакэ-кудзире нет в океане покоя:
Вспомнит и взвоет.

Стаю китовых остров клыкастый встречал,
Сталью калёной резал бока и увечил,
Плоть заливала алым последний причал.
Люди на бойню гнали под остров «Овечий»
Мясо и свечи...

Бакэ-кудзира призрачный кит людоед,
Бакэ-кудзира ищет не жизни, а мести.
Каждая встреча — больше, чем тысяча бед,
В книге событий кровью помеченный крестик.
Жуткие вести.

Ночью дождливой бойся увидеть его,
Выжить не сможешь, пусть и не сгинешь в пучине.
Море умолкнет, Бакэ-кудзира взревёт.
Помнит китёнка каждого
Голос и имя

1.ЗЛАТОРОГ НА ГОРЕ ТРИГЛАВ (Милана_С)

Синие травы в горах смыкаются с небом,
В горном ущелье отзеленели муравы.
Стланики с травами вскоре будут под снегом.
Исстари тропки тянулись через дубравы
К саду, что первым встречал златые восходы.
Ищет сокровища серна в скальных породах.

Много воды утекло, - легенды живучи.
Скачет невидимый птицам, редкому зверю,
Изо дня в день бьёт копытом, стоя на круче
В поисках клада со златом (глупой потерей)
Тот Златорог, что воскрес на каплях кровавых,
Сад свой разрушив - создав окрестностям славу.

Взоры туристов манят златые вершины.
Ждут под трёхглавой горой меня самоцветы.
Смотрит на призрачный мир наш, выпрямив спину,
Серна - рога золотые к небу воздеты.
След Златорога проложен тропкой по снегу.
Месяц двурогий как серна бродит по небу.

2. ОСЕННИЙ ЗЛАТОРОГ (Hellin)

— По макушкам тополиным прискакал к нам Златорог.
Станцевал у веток ивы, перекрасил всё, что мог.
По берёзовой прошёлся, платьев шёлк позолотил,
Кинул рыжиков под ёлкой, расстелил цветной текстиль.
Разлеглись ковровым грузом
ветви, павшие с дубрав.
Дикой серны необуздан рыжий норов, буйный нрав:

— Всё вам мало, ненасытным, всё вам блеска подавай!
Открывайте все калитки, ссыплю золота по край.
Скоро скажете: «Довольно!» — и заплачет день дождём,
Что блестело — станет чёрным, что останется — сожжём.
Был когда-то в роще город,
Триглав мой, мой парк у скал...
Я не дам вам больше повод для стрелы исподтишка!

— Бьют копыта, искры мечут на четыре стороны.
Вот зима придёт — излечит покрывалом тишины,
Искупает Златорога — белоснежным станет он
Славным малым, чистым, добрым, позабудет про огонь.
Станет всех катать на санках,
веселиться с детворой,
Высекать на скалах танка замечательно порой!

А пока… Люблю я осень.
Даже больше, чем весну.
Я сегодня листья сброшу, легче лёгкого усну.

1. НЕУДАВШЕЕСЯ ЧУДО (Елена_Лерак_Маркелова)

Снёс яйцо мне петушок прошлой осенью, но чуть-чуть не удалось волшебство —
Вышел куйгорож горбатым и косеньким, да и делать не умел ничего.
Шастал по лесу с утра и до вечера (нет бы лодырю вскопать огород).
То собаку мне притащит увечную, то лишайного кота приведёт.
На, хозяюшка, корми да выхаживай. Будто мало у хозяюшки дел!
Вон ни лука, ни картошки не сажено. И однажды так он мне надоел...

Не от злобности, скорей — от усталости я уродца погнала со двора:
Принеси, мол, от мучителя жалости, от насильника — любви и добра.
Я ж ему, поди, была вроде матери... Да какое там... Ехидна — не мать!
И пошёл-поковылял мой горбатенький небывалого по свету искать.
Позабыть бы я хотела, да помнится. Не осталось ни желаний, ни сил.
Потемнело без убогого в горнице...
Будто кто-то в мире свет погасил.

2. ГАРАЖ-2 (Владимир_Алексеев)

"Куй гараж, пока горячо!" -
Говорили в кооперативе нам.
Подставлять не спеша плечо,
Подставляли ножку, противные!
Я ж дремал, в бегемота нос
Утыкая, мечтал о бабочках.
Куйгаражить - какой вопрос? -
Дай заправиться пивом баночным!
Но, отпив, заплатив дензнак,
Пребывал я в сонной прострации,
Только видел вполглаза, как
Шли парады и демонстрации.
Вдруг заметил - едрёна вошь!
Перемены пришли приятные:
На трибуне нам куйгорож
Обещал сокровища знатные!
Раньше - вряд ли купишь гараж
(Не умножить денег делением),
Если Родину не продашь
(Ну, хотя бы домик в деревенке).
Здравомыслие здешних мест
В философский трактат пластается,
Ведь "Ex nihilo nihilo est" -
Пустота пустотой останется.
Но заклинил в мозгу шарнир:
Над полями, лесами, реками
Обнадёжило нас, шальных,
Петушиное кукареканье.
Голова совы, и змеи
Шевеление языкастое
Стало бойко, друзья мои,
Диво дивное нам показывать:
Нежилое станет жилым,
Землю - смердам, рабочим - фабрики!
Неживое станет живым,
Станет флора едина с фауной!
Всё, что наше - сменит размер,
Станет толще, выше и праздничней!
Обещанье таких премьер
Мельтешило яркими пазлами!
Всё мы ждали: сложится пазл,
Залоснится маслицем кожица.
Но случился такой шлимазл,
Что "Ой-вэ!" говорить приходится.
С нами прожил петух шесть лет,
Снёс яичко: погрей подмышкою!
Где находится нофелет,
Огорошен будешь подвижкою:
Всё получишь, что ни проси,
Знай греби лопатой сокровища!
И гребли мы, что было сил,
Но сокровище вышло то ещё:
Вышел пшик, канючь - не канючь.
Бал окончен, расслабьтесь, мистеры!
Он не смог отбелить онуч,
А не то что гаражик выстроить!
Огорошил нас куйгорож,
Балаболка, детище кочета,
А потом улетел в Форос,
С тем и сказка о нём закончилась!

1. ПОД НЕУСЫПНЫМ ОКОМ (Марина_Старчевская)

Апокалипсис принял обличье морского гада.
Злобный змей, извиваясь, грозит поглотить луну —
кто не ангел, погибнет от тьмы и густого смрада,
кто не праведник, проклятым прахом пойдёт ко дну.

С высоты, извергая геенну и смертный ужас,
порождение космоса катится в океан.
И вскипает вода, как уха на рыбацкий ужин,
в ней резвится и пламенем пышет Левиафан.

Что ты знаешь, Доре*, о Творце и Его просчётах,
меч вонзая в дракона по самую рукоять?
Кто-то вымер, а кто-то уполз доживать в болота.
Было семь океанов, а ныне осталось пять.

То пожар, то потоп ради грозных Его уроков,
войны, вирусы, поиск выходов из тупика...
Мы живём под пятой, под Его неусыпным оком,
прославляя ошибки в созданных Им ДНК.

2.НУЖЕН ГЕРОЙ (Вера_Рехтер)

Алчным и глупым людям выбор последний дан:
взвился со дна морского, с грохотом и огнём,
хаоса повелитель, злобный Левиафан,
пасть у него огромна, сердце покрыто льдом.
Землю хвостом опутал, взял доброту в залог,
честность сменил на прибыль, честь разменял на власть,
вывернул наизнанку всё, что изгадить мог,
вместо "не тронь чужое", слышится "где украсть?"
Вместо "помочь другому" — "думай лишь о себе”,
Люди погрязли в дрязгах... Нужен один герой —
только один, готовый общей помочь беде,
вызвав Левиафана на беспощадный бой.
Если такой найдётся — мир не постигнет крах...
Где ты, смельчак, способный алчности дать отпор,
тот, кто сберёг крупицы верности и добра?
Выйди, пока не поздно!
Где ты?!
Eщё не по…

1.СОН О ФЕНИКСЕ (Talya_Na)

Я чувствую где-то внутри, что пришёл мой час.
Смотри, как сверкает перо, как бросает в жар.
Ты знаешь, ведь я пережил это сотни раз,
Не стоит и в этот пытаться богам мешать.
Как будто бы дымом пахнуло? О, этот дым...
И тучи сгустились. Какой грандиозный вид!
Мне небо готовит последний стакан воды,
Но я, как всегда, не успею его испить.
Всего только искра, протяжный прощальный крик,
Истошный, безумный — певец из меня бог весть,
От крика мгновенно охватит огнем кадык —
Адамово яблоко**, целый кусок, вот здесь...
Да! Пепел в сосуд собери, унеси с собой.
Ты в курсе про солнечный храм и святой алтарь.
Прах — к праху, не стоит тягаться с самой судьбой.
На этом, пожалуй, и все. А теперь — прощааа...

Ммммм...Запах корицы, и кофе почти готов.
Как вновь родилась. Бесконечно юна, свежа.
И пусть я — бездонная чаша земных грехов!
Плевать, что мне в муках детей суждено рожать!
Я — женщина. Пепел остыл и почти просох.
Вся жизнь — впереди. Лет пятьсот. Миллион чудес!
А память? Ну что ж, под замок ее и в песок.
Закончился круг. Вечный Феникс опять воскрес.

2.РИСУЮ (Татьяна_Вл_Демина)

Назло рутинной глупой суете,
Вокруг расставив баночки с гуашью,
Рисую птицу Феникс на холсте,
Оттенками жонглирую отважно.
Учусь, рука не очень-то тверда,
Зато творю легко и вдохновенно —
Не важно, что повсюду кавардак
И брызги разноцветные на стенах.
Жар-птица Феникс пламенным хвостом
Невзрачную квартирку освещает.
Пишу, забыв про время и о том,
Что, кажется, хотела плюшку с чаем.
Мой друг, смотри, картина изнутри
Пылает — мне сейчас и вправду жарко.
А кисть, поймав безумный страстный ритм,
Танцует необузданной дикаркой.
Пока огонь гуашный не потух —
Какие, к чёрту, антидепрессанты...
Роняешь, поглядев: "Хорош петух!",
И я роняю кисть бессильно. Сам ты...

1. Абýми гýти (ВЕТРОВОСК)

Могут быть сказки жуткими или наоборот.
Можно напрасно верить или же не напрасно.

Хочешь, я расскажу тебе правду о тех, кто ждёт -
вечер сегодня скверный, грустная будет сказка.
Холод, врываясь, ластится: сказочник тьму принёс.
Вот бы умчаться с ветром - но никуда не деться.
Это не будет Хатико, палевый верный пёс,
это не будет Герда - девочка с храбрым сердцем.
Осень усыплет листьями летние миражи,
память залижет раны, воспоминанья скрутит -
но не узнает истины, снова один дрожит
где-то на поле брани глупый абуми-гути.
Воины были славными: бились они легко,
гордо пылало знамя, гибли бойцы и кони...
Держится крепко лапами глупый мохнатый ком:
он ни о ком не знает, он ничего не помнит.
Но от рожденья прожито сто одиноких лет -
треплет пушистым флагом, дымкой сдувает с поля,
а у него нет прошлого и утешенья нет,
и не умеет плакать тот, что рождён для боли.
Где-то встречает Хатико поздние поезда -
воспоминаньем греться можно в минуты грусти...
Сказочник знает накрепко: надо уметь не ждать.
Чтоб не проснулся в сердце глупый абуми-гути.

2. Абумѝ-гутѝ (ЕЛЕНА ЛЕРАК-МАРКЕЛОВА)

Рот у него большой — голоса не дано.
Руки и ноги есть — да не дано ползти.
Сколько веков прошло? Счёт потерял давно.
Целую вечность ждёт, ждёт абуми-гути.

Пу̀тлищем в землю врос. В мох превратился мех.
Плачет нелепый зверь, глупо раззявив рот.
Ведомо — в мир живых мёртвым дороги нет.
Ждёт абуми-гути. Целую вечность ждёт.

Рот у него большой. Сердца не дали, но
Преданней существо можно ли где найти?
Воина прах истлел в чёрной земле давно.
Целую вечность ждёт, ждёт абуми-гути.

Ведомо — в мир живых мёртвому нет пути...
Он прорастёт травой сквозь абуми-гути

1.БАЮ-БАЙ (Селена)

Баю-баю, красавица, засыпай, лунный свет – словно звёздное молоко.
Пусть сегодня старуха-луна с клюкой нам поведает много древнейших тайн.
…Ночь в объятиях Мары опасней зла, если войны, привычка и смерть – одно.
У души колдовской не бывает снов, в сердце – затхлый сквозняк, а в крови – смола.
Но откуда бесовской душе, скажи, взять румяный рассвет, коль в лесу пустом
только гиблая тишь над гнилым ручьём? Говорят, есть другая судьба и жизнь,
а вернее, их девять… но сто веков,или больше, я чую людскую кровь,
этот приторный запах дурманней слов. Баю-баю, поверь, умирать – легко.
…Не ходи вдоль болот в запредельный лес и паслёновый цвет не ищи в траве,
здесь у солнца холодный могильный свет и отчаянье стелется по земле.
Красно-розовой клюквой кровит река, обнажая клыки ледяных камней.
Здесь не видно ни птиц, ни следов зверей, время – вечность, её глубина дика.
Тридесятое царство – для дураков, это выдумки, сказки, благой обман,
здесь кишащая страхами ведьма-тьма заставляет понять: убивать – легко.
Я бы отдал все жизни, все девять, знай, за медовое солнце, служенье дню,
да нутро и звериный коварный нюх не обманешь… Красавица, баю-бай.
Лунный зов громче крика – в сырой ночи темнота растянула немой оскал.
Как наточены цепкие когти-сталь.
…И меня не получится приручить.

2. МИНИБАЮН (Воскресенский)

В частной квартире чиновника Грязина
Пахло котом, шаурмой и окурками.
Минибаюн, окрещённый Герасимом,
Сдержанным слыл, а хозяин – затурканным.
Гера был в юности подло кастрирован    
И относился к хозяину двойственно:
Он от любви к нелюбви деградировал,
Рано лишившись мужского достоинства.
С модным начёсом и бантиком розовым
Кот, по капризу судьбы одомашненный,
Стал самозваным диванным философом
Круче сородича из Простоквашино...

Грянул 20-й, а с ним – безработица.
Кот за хозяином ходит по комнатам:
– Мяу! Пора обо мне позаботиться,
Я ведь важнее какого-то Ковида.
Без толку зыркать на ближнего искоса,
Выть по ночам на луну ясноликую.
Ты бы, хозяин, отсыпал мне Вискаса.
После – Шопена тебе промурлыкаю...
Снова диета? Советуют медики
Скармливать кошкам варёные овощи?
Жаль, не способен я из-за генетики
Стать, как Баюн, кровожадным чудовищем.

1. ПЁС ЖНЕЦА (Ветровоск)

Небесный Жнец отводит серп.
Взошло созвездие-ошейник.

По жилам вновь струится смерть,
безумье, тьма и предвкушенье:
меня торопят и зовут
шаги решившей спорить с небом,
рискнувшей собирать траву
среди могил, крестов и склепов.
Она мечтала с малых лет
с дающим силу повстречаться -
но тонких лезвий бледный блеск
и тьмы изломанные пальцы
пугают лунным серебром...
Меня азарт живит и греет,
она же мчится, мчится прочь -
она быстра, но я быстрее!

Меня ведёт не долг, не гнев:
есть лишь один закон для Гримма -
соткавшись из ночных теней
лететь вперёд неотвратимо,
впивать кладбищенской травы
влекущий человечий запах,
и, наслаждаясь дрожью, выть
прижав беглянку чёрной лапой!

Ей лунный серп пронзает бок,
безжалостно рвёт тело коготь -
она кричит, что есть лишь боль
и страх, и смерть - и нету бога,
и отрекается от вер,
и остаётся жить - седая.
Доволен Жнец, источен серп -
я исчезаю, тьмой растаяв. 

2. КРАЙ ЗЕМЛИ (Ольга Нежданова)

У старинной церквушки бурьян, словно лес, высок,
Просочиться сквозь крепкие стебли не каждый дюж,
За оградой кресты, приземлившись наискосок,
Охраняют пристанище светлых и тёмных душ.

Нелюдимое место. Теперешний край земли,
Что когда-то тепло и надежду живым дарил,
Но они сохранить обретённое не смогли,
И сегодня единственный житель – церковный гримм.

Он угрюмо обходит владения день за днём,
Устрашая окрестную живность сверканьем глаз,
Охраняет по старой привычке свой стылый дом –
Доля стража с рожденья на плечи его легла.

А когда на полуночном небе луна кругла,
И звезда обречённо падает в облака,
Заливаются гулким звоном колокола,
Словно рвутся на волю с длинного поводка.

1. ЕДИНОРОГ (Ветровоск)

Туда не ведут дороги,
маршрут незнаком и труден...

Там неба и света много, а птицам неведом страх, там бродят единороги - беспечно подходят к людям, и взгляд их спокойно-лёгок, и солнце у них в глазах.
Зубчатые стены замка грозятся пришпилить ветер - а он, растревожив флаги, ныряет в защитный ров. Гуляет у замка самый таинственный зверь на свете - твой друг и хранитель магий - прекрасный единорог.
Ты будешь блуждать в опасных лесах и тонуть в болотах - огромных и непролазных - но, всё же, в конце пути ты выйдешь на свет и сразу увидишь, узнаешь: вот он - твой замок, совсем как в сказках! Но что ж так печально-тих...
Над замком - больное небо, и солнце его не греет: огонь погасили грозы, дождём горизонт размыт. Не слышен здесь птичий щебет, на серых ветвях деревьев - пустые вороньи гнёзда, лохматые клочья тьмы.
Безлюдно. Донжон разрушен, и выщерблен старый камень. Внезапно раздастся грохот: опустится ржавый мост. Ты вздрогнешь, цепи коснувшись, чуть слышно прошепчешь: "Мама..." - и, слепо шагнув к воротам, поймёшь, что пришёл домой.
И станет тоскливо-страшно, что путь без остатка пройден: ты вспомнишь конец историй, войдя под забытый кров - глазами из жёлтый яшмы с трофейной доски напротив спокойно и мёртво смотрит последний единорог.

2. СМИРИСЬ (Hellin)

Ты смотришь горестно, недвижно,
не поднимая головы...
В наш дом пришла за тризной тризна.
Но может, ангелы правы?
Ты от отчаянья не знаешь
как быть, и вижу, что готов
туда, где чудры обитают,
добыть волшебных их рогов.
Не нужно... Грех.
Живых не трогай.
Беда — предвестница беды.
Уже мои готовы дроги
везти туда, где ждут кресты.
Спасать одних отвратно кровью
других существ.
Пусть я умру, —
меня непроклятой зароют
и крест поставят поутру.
А хочешь, я с тобой отправлюсь
к единорогу — жизнь просить?
Увидит он, как ты подавлен,
и дерзость, может быть, простит,
и шёлк пожалует из гривы,
чтоб раны мне перевязать.
Но нет…
Лишь суетность порыва,
минутный, тщетный мой азарт.
Смирись. Меня уже немного,
Меня совсем уже чуть-чуть.
И не ищи единорога.
Забудь...

1. ПОД НЕУСЫПНЫМ ОКОМ (Марина_Старчевская)

Апокалипсис принял обличье морского гада.
Злобный змей, извиваясь, грозит поглотить луну —
кто не ангел, погибнет от тьмы и густого смрада,
кто не праведник, проклятым прахом пойдёт ко дну.

С высоты, извергая геенну и смертный ужас,
порождение космоса катится в океан.
И вскипает вода, как уха на рыбацкий ужин,
в ней резвится и пламенем пышет Левиафан.

Что ты знаешь, Доре*, о Творце и Его просчётах,
меч вонзая в дракона по самую рукоять?
Кто-то вымер, а кто-то уполз доживать в болота.
Было семь океанов, а ныне осталось пять.

То пожар, то потоп ради грозных Его уроков,
войны, вирусы, поиск выходов из тупика...
Мы живём под пятой, под Его неусыпным оком,
прославляя ошибки в созданных Им ДНК.

2.НУЖЕН ГЕРОЙ (Вера_Рехтер)

Алчным и глупым людям выбор последний дан:
взвился со дна морского, с грохотом и огнём,
хаоса повелитель, злобный Левиафан,
пасть у него огромна, сердце покрыто льдом.
Землю хвостом опутал, взял доброту в залог,
честность сменил на прибыль, честь разменял на власть,
вывернул наизнанку всё, что изгадить мог,
вместо "не тронь чужое", слышится "где украсть?"
Вместо "помочь другому" — "думай лишь о себе”,
Люди погрязли в дрязгах... Нужен один герой —
только один, готовый общей помочь беде,
вызвав Левиафана на беспощадный бой.
Если такой найдётся — мир не постигнет крах...
Где ты, смельчак, способный алчности дать отпор,
тот, кто сберёг крупицы верности и добра?
Выйди, пока не поздно!
Где ты?!
Eщё не по…

1.СОН О ФЕНИКСЕ (Talya_Na)

Я чувствую где-то внутри, что пришёл мой час.
Смотри, как сверкает перо, как бросает в жар.
Ты знаешь, ведь я пережил это сотни раз,
Не стоит и в этот пытаться богам мешать.
Как будто бы дымом пахнуло? О, этот дым...
И тучи сгустились. Какой грандиозный вид!
Мне небо готовит последний стакан воды,
Но я, как всегда, не успею его испить.
Всего только искра, протяжный прощальный крик,
Истошный, безумный — певец из меня бог весть,
От крика мгновенно охватит огнем кадык —
Адамово яблоко**, целый кусок, вот здесь...
Да! Пепел в сосуд собери, унеси с собой.
Ты в курсе про солнечный храм и святой алтарь.
Прах — к праху, не стоит тягаться с самой судьбой.
На этом, пожалуй, и все. А теперь — прощааа...

Ммммм...Запах корицы, и кофе почти готов.
Как вновь родилась. Бесконечно юна, свежа.
И пусть я — бездонная чаша земных грехов!
Плевать, что мне в муках детей суждено рожать!
Я — женщина. Пепел остыл и почти просох.
Вся жизнь — впереди. Лет пятьсот. Миллион чудес!
А память? Ну что ж, под замок ее и в песок.
Закончился круг. Вечный Феникс опять воскрес.

2.РИСУЮ (Татьяна_Вл_Демина)

Назло рутинной глупой суете,
Вокруг расставив баночки с гуашью,
Рисую птицу Феникс на холсте,
Оттенками жонглирую отважно.
Учусь, рука не очень-то тверда,
Зато творю легко и вдохновенно —
Не важно, что повсюду кавардак
И брызги разноцветные на стенах.
Жар-птица Феникс пламенным хвостом
Невзрачную квартирку освещает.
Пишу, забыв про время и о том,
Что, кажется, хотела плюшку с чаем.
Мой друг, смотри, картина изнутри
Пылает — мне сейчас и вправду жарко.
А кисть, поймав безумный страстный ритм,
Танцует необузданной дикаркой.
Пока огонь гуашный не потух —
Какие, к чёрту, антидепрессанты...
Роняешь, поглядев: "Хорош петух!",
И я роняю кисть бессильно. Сам ты...

1. Абýми гýти (ВЕТРОВОСК)

Могут быть сказки жуткими или наоборот.
Можно напрасно верить или же не напрасно.

Хочешь, я расскажу тебе правду о тех, кто ждёт -
вечер сегодня скверный, грустная будет сказка.
Холод, врываясь, ластится: сказочник тьму принёс.
Вот бы умчаться с ветром - но никуда не деться.
Это не будет Хатико, палевый верный пёс,
это не будет Герда - девочка с храбрым сердцем.
Осень усыплет листьями летние миражи,
память залижет раны, воспоминанья скрутит -
но не узнает истины, снова один дрожит
где-то на поле брани глупый абуми-гути.
Воины были славными: бились они легко,
гордо пылало знамя, гибли бойцы и кони...
Держится крепко лапами глупый мохнатый ком:
он ни о ком не знает, он ничего не помнит.
Но от рожденья прожито сто одиноких лет -
треплет пушистым флагом, дымкой сдувает с поля,
а у него нет прошлого и утешенья нет,
и не умеет плакать тот, что рождён для боли.
Где-то встречает Хатико поздние поезда -
воспоминаньем греться можно в минуты грусти...
Сказочник знает накрепко: надо уметь не ждать.
Чтоб не проснулся в сердце глупый абуми-гути.

2. Абумѝ-гутѝ (ЕЛЕНА ЛЕРАК-МАРКЕЛОВА)

Рот у него большой — голоса не дано.
Руки и ноги есть — да не дано ползти.
Сколько веков прошло? Счёт потерял давно.
Целую вечность ждёт, ждёт абуми-гути.

Пу̀тлищем в землю врос. В мох превратился мех.
Плачет нелепый зверь, глупо раззявив рот.
Ведомо — в мир живых мёртвым дороги нет.
Ждёт абуми-гути. Целую вечность ждёт.

Рот у него большой. Сердца не дали, но
Преданней существо можно ли где найти?
Воина прах истлел в чёрной земле давно.
Целую вечность ждёт, ждёт абуми-гути.

Ведомо — в мир живых мёртвому нет пути...
Он прорастёт травой сквозь абуми-гути

1.БАЮ-БАЙ (Селена)

Баю-баю, красавица, засыпай, лунный свет – словно звёздное молоко.
Пусть сегодня старуха-луна с клюкой нам поведает много древнейших тайн.
…Ночь в объятиях Мары опасней зла, если войны, привычка и смерть – одно.
У души колдовской не бывает снов, в сердце – затхлый сквозняк, а в крови – смола.
Но откуда бесовской душе, скажи, взять румяный рассвет, коль в лесу пустом
только гиблая тишь над гнилым ручьём? Говорят, есть другая судьба и жизнь,
а вернее, их девять… но сто веков,или больше, я чую людскую кровь,
этот приторный запах дурманней слов. Баю-баю, поверь, умирать – легко.
…Не ходи вдоль болот в запредельный лес и паслёновый цвет не ищи в траве,
здесь у солнца холодный могильный свет и отчаянье стелется по земле.
Красно-розовой клюквой кровит река, обнажая клыки ледяных камней.
Здесь не видно ни птиц, ни следов зверей, время – вечность, её глубина дика.
Тридесятое царство – для дураков, это выдумки, сказки, благой обман,
здесь кишащая страхами ведьма-тьма заставляет понять: убивать – легко.
Я бы отдал все жизни, все девять, знай, за медовое солнце, служенье дню,
да нутро и звериный коварный нюх не обманешь… Красавица, баю-бай.
Лунный зов громче крика – в сырой ночи темнота растянула немой оскал.
Как наточены цепкие когти-сталь.
…И меня не получится приручить.

2. МИНИБАЮН (Воскресенский)

В частной квартире чиновника Грязина
Пахло котом, шаурмой и окурками.
Минибаюн, окрещённый Герасимом,
Сдержанным слыл, а хозяин – затурканным.
Гера был в юности подло кастрирован    
И относился к хозяину двойственно:
Он от любви к нелюбви деградировал,
Рано лишившись мужского достоинства.
С модным начёсом и бантиком розовым
Кот, по капризу судьбы одомашненный,
Стал самозваным диванным философом
Круче сородича из Простоквашино...

Грянул 20-й, а с ним – безработица.
Кот за хозяином ходит по комнатам:
– Мяу! Пора обо мне позаботиться,
Я ведь важнее какого-то Ковида.
Без толку зыркать на ближнего искоса,
Выть по ночам на луну ясноликую.
Ты бы, хозяин, отсыпал мне Вискаса.
После – Шопена тебе промурлыкаю...
Снова диета? Советуют медики
Скармливать кошкам варёные овощи?
Жаль, не способен я из-за генетики
Стать, как Баюн, кровожадным чудовищем.

1. НЕУДАВШЕЕСЯ ЧУДО (Елена_Лерак_Маркелова)

Снёс яйцо мне петушок прошлой осенью, но чуть-чуть не удалось волшебство —
Вышел куйгорож горбатым и косеньким, да и делать не умел ничего.
Шастал по лесу с утра и до вечера (нет бы лодырю вскопать огород).
То собаку мне притащит увечную, то лишайного кота приведёт.
На, хозяюшка, корми да выхаживай. Будто мало у хозяюшки дел!
Вон ни лука, ни картошки не сажено. И однажды так он мне надоел...

Не от злобности, скорей — от усталости я уродца погнала со двора:
Принеси, мол, от мучителя жалости, от насильника — любви и добра.
Я ж ему, поди, была вроде матери... Да какое там... Ехидна — не мать!
И пошёл-поковылял мой горбатенький небывалого по свету искать.
Позабыть бы я хотела, да помнится. Не осталось ни желаний, ни сил.
Потемнело без убогого в горнице...
Будто кто-то в мире свет погасил.

2. ГАРАЖ-2 (Владимир_Алексеев)

"Куй гараж, пока горячо!" -
Говорили в кооперативе нам.
Подставлять не спеша плечо,
Подставляли ножку, противные!
Я ж дремал, в бегемота нос
Утыкая, мечтал о бабочках.
Куйгаражить - какой вопрос? -
Дай заправиться пивом баночным!
Но, отпив, заплатив дензнак,
Пребывал я в сонной прострации,
Только видел вполглаза, как
Шли парады и демонстрации.
Вдруг заметил - едрёна вошь!
Перемены пришли приятные:
На трибуне нам куйгорож
Обещал сокровища знатные!
Раньше - вряд ли купишь гараж
(Не умножить денег делением),
Если Родину не продашь
(Ну, хотя бы домик в деревенке).
Здравомыслие здешних мест
В философский трактат пластается,
Ведь "Ex nihilo nihilo est" -
Пустота пустотой останется.
Но заклинил в мозгу шарнир:
Над полями, лесами, реками
Обнадёжило нас, шальных,
Петушиное кукареканье.
Голова совы, и змеи
Шевеление языкастое
Стало бойко, друзья мои,
Диво дивное нам показывать:
Нежилое станет жилым,
Землю - смердам, рабочим - фабрики!
Неживое станет живым,
Станет флора едина с фауной!
Всё, что наше - сменит размер,
Станет толще, выше и праздничней!
Обещанье таких премьер
Мельтешило яркими пазлами!
Всё мы ждали: сложится пазл,
Залоснится маслицем кожица.
Но случился такой шлимазл,
Что "Ой-вэ!" говорить приходится.
С нами прожил петух шесть лет,
Снёс яичко: погрей подмышкою!
Где находится нофелет,
Огорошен будешь подвижкою:
Всё получишь, что ни проси,
Знай греби лопатой сокровища!
И гребли мы, что было сил,
Но сокровище вышло то ещё:
Вышел пшик, канючь - не канючь.
Бал окончен, расслабьтесь, мистеры!
Он не смог отбелить онуч,
А не то что гаражик выстроить!
Огорошил нас куйгорож,
Балаболка, детище кочета,
А потом улетел в Форос,
С тем и сказка о нём закончилась!

1. Абýми гýти (ВЕТРОВОСК)

Могут быть сказки жуткими или наоборот.
Можно напрасно верить или же не напрасно.

Хочешь, я расскажу тебе правду о тех, кто ждёт -
вечер сегодня скверный, грустная будет сказка.
Холод, врываясь, ластится: сказочник тьму принёс.
Вот бы умчаться с ветром - но никуда не деться.
Это не будет Хатико, палевый верный пёс,
это не будет Герда - девочка с храбрым сердцем.
Осень усыплет листьями летние миражи,
память залижет раны, воспоминанья скрутит -
но не узнает истины, снова один дрожит
где-то на поле брани глупый абуми-гути.
Воины были славными: бились они легко,
гордо пылало знамя, гибли бойцы и кони...
Держится крепко лапами глупый мохнатый ком:
он ни о ком не знает, он ничего не помнит.
Но от рожденья прожито сто одиноких лет -
треплет пушистым флагом, дымкой сдувает с поля,
а у него нет прошлого и утешенья нет,
и не умеет плакать тот, что рождён для боли.
Где-то встречает Хатико поздние поезда -
воспоминаньем греться можно в минуты грусти...
Сказочник знает накрепко: надо уметь не ждать.
Чтоб не проснулся в сердце глупый абуми-гути.

2. Абумѝ-гутѝ (ЕЛЕНА ЛЕРАК-МАРКЕЛОВА)

Рот у него большой — голоса не дано.
Руки и ноги есть — да не дано ползти.
Сколько веков прошло? Счёт потерял давно.
Целую вечность ждёт, ждёт абуми-гути.

Пу̀тлищем в землю врос. В мох превратился мех.
Плачет нелепый зверь, глупо раззявив рот.
Ведомо — в мир живых мёртвым дороги нет.
Ждёт абуми-гути. Целую вечность ждёт.

Рот у него большой. Сердца не дали, но
Преданней существо можно ли где найти?
Воина прах истлел в чёрной земле давно.
Целую вечность ждёт, ждёт абуми-гути.

Ведомо — в мир живых мёртвому нет пути...
Он прорастёт травой сквозь абуми-гути

1.БАЮ-БАЙ (Селена)

Баю-баю, красавица, засыпай, лунный свет – словно звёздное молоко.
Пусть сегодня старуха-луна с клюкой нам поведает много древнейших тайн.
…Ночь в объятиях Мары опасней зла, если войны, привычка и смерть – одно.
У души колдовской не бывает снов, в сердце – затхлый сквозняк, а в крови – смола.
Но откуда бесовской душе, скажи, взять румяный рассвет, коль в лесу пустом
только гиблая тишь над гнилым ручьём? Говорят, есть другая судьба и жизнь,
а вернее, их девять… но сто веков,или больше, я чую людскую кровь,
этот приторный запах дурманней слов. Баю-баю, поверь, умирать – легко.
…Не ходи вдоль болот в запредельный лес и паслёновый цвет не ищи в траве,
здесь у солнца холодный могильный свет и отчаянье стелется по земле.
Красно-розовой клюквой кровит река, обнажая клыки ледяных камней.
Здесь не видно ни птиц, ни следов зверей, время – вечность, её глубина дика.
Тридесятое царство – для дураков, это выдумки, сказки, благой обман,
здесь кишащая страхами ведьма-тьма заставляет понять: убивать – легко.
Я бы отдал все жизни, все девять, знай, за медовое солнце, служенье дню,
да нутро и звериный коварный нюх не обманешь… Красавица, баю-бай.
Лунный зов громче крика – в сырой ночи темнота растянула немой оскал.
Как наточены цепкие когти-сталь.
…И меня не получится приручить.

2. МИНИБАЮН (Воскресенский)

В частной квартире чиновника Грязина
Пахло котом, шаурмой и окурками.
Минибаюн, окрещённый Герасимом,
Сдержанным слыл, а хозяин – затурканным.
Гера был в юности подло кастрирован    
И относился к хозяину двойственно:
Он от любви к нелюбви деградировал,
Рано лишившись мужского достоинства.
С модным начёсом и бантиком розовым
Кот, по капризу судьбы одомашненный,
Стал самозваным диванным философом
Круче сородича из Простоквашино...

Грянул 20-й, а с ним – безработица.
Кот за хозяином ходит по комнатам:
– Мяу! Пора обо мне позаботиться,
Я ведь важнее какого-то Ковида.
Без толку зыркать на ближнего искоса,
Выть по ночам на луну ясноликую.
Ты бы, хозяин, отсыпал мне Вискаса.
После – Шопена тебе промурлыкаю...
Снова диета? Советуют медики
Скармливать кошкам варёные овощи?
Жаль, не способен я из-за генетики
Стать, как Баюн, кровожадным чудовищем.

1. БАКЭ-КУДЗИРА (Talya_Na)

Небо сморщилось скукоженной фольгой. Клочья пены у базальтовых колонн.
Кит-фантом, когда-то нежно-голубой, с жутким храпом пробирается в мой сон.
Стаи демонов кружат, роняя пух. Из подушки пробивается перо.
Китобойным гарпуном крошит трубу шквальный ветер, чертыхаясь как матрос.
Даже Мурзик, флегматичный с виду кот, возбудился от сметаны, на газах
Спер селедку со стола, залез в комод, в традесканцию, подлец, сумел нассать.
Ночь кошмаров! И на кой мы перед сном завели дальневосточный "Моби Дик"?
Как?! Из раковины? Ванной? Сквозь окно? Жуткий монстр, Бакэ-Кудзира к нам проник.

Солнце встало. Так поспать и не сбылось. А на кафеле, на кухне — новый шок:
В куче праха (точно праха?) — рыбья кость и расколотый фарфоровый горшок.
Чертов Мурзик, лоботряс и маргинал, приведением прошлявшись под дождем,
Фантастическое чудище поймал. Не к добру, но что поделать?
Тупо ждем...

2. ПРИЗРАЧНЫЙ КИТ (Hellin)

Море не может притчу не помнить о том,
Как на Фарерах* вдруг появилось такое...
Бакэ-кудзира был незубастым китом.
Бакэ-кудзире нет в океане покоя:
Вспомнит и взвоет.

Стаю китовых остров клыкастый встречал,
Сталью калёной резал бока и увечил,
Плоть заливала алым последний причал.
Люди на бойню гнали под остров «Овечий»
Мясо и свечи...

Бакэ-кудзира призрачный кит людоед,
Бакэ-кудзира ищет не жизни, а мести.
Каждая встреча — больше, чем тысяча бед,
В книге событий кровью помеченный крестик.
Жуткие вести.

Ночью дождливой бойся увидеть его,
Выжить не сможешь, пусть и не сгинешь в пучине.
Море умолкнет, Бакэ-кудзира взревёт.
Помнит китёнка каждого
Голос и имя

1.СОН О ФЕНИКСЕ (Talya_Na)

Я чувствую где-то внутри, что пришёл мой час.
Смотри, как сверкает перо, как бросает в жар.
Ты знаешь, ведь я пережил это сотни раз,
Не стоит и в этот пытаться богам мешать.
Как будто бы дымом пахнуло? О, этот дым...
И тучи сгустились. Какой грандиозный вид!
Мне небо готовит последний стакан воды,
Но я, как всегда, не успею его испить.
Всего только искра, протяжный прощальный крик,
Истошный, безумный — певец из меня бог весть,
От крика мгновенно охватит огнем кадык —
Адамово яблоко**, целый кусок, вот здесь...
Да! Пепел в сосуд собери, унеси с собой.
Ты в курсе про солнечный храм и святой алтарь.
Прах — к праху, не стоит тягаться с самой судьбой.
На этом, пожалуй, и все. А теперь — прощааа...

Ммммм...Запах корицы, и кофе почти готов.
Как вновь родилась. Бесконечно юна, свежа.
И пусть я — бездонная чаша земных грехов!
Плевать, что мне в муках детей суждено рожать!
Я — женщина. Пепел остыл и почти просох.
Вся жизнь — впереди. Лет пятьсот. Миллион чудес!
А память? Ну что ж, под замок ее и в песок.
Закончился круг. Вечный Феникс опять воскрес.

2.РИСУЮ (Татьяна_Вл_Демина)

Назло рутинной глупой суете,
Вокруг расставив баночки с гуашью,
Рисую птицу Феникс на холсте,
Оттенками жонглирую отважно.
Учусь, рука не очень-то тверда,
Зато творю легко и вдохновенно —
Не важно, что повсюду кавардак
И брызги разноцветные на стенах.
Жар-птица Феникс пламенным хвостом
Невзрачную квартирку освещает.
Пишу, забыв про время и о том,
Что, кажется, хотела плюшку с чаем.
Мой друг, смотри, картина изнутри
Пылает — мне сейчас и вправду жарко.
А кисть, поймав безумный страстный ритм,
Танцует необузданной дикаркой.
Пока огонь гуашный не потух —
Какие, к чёрту, антидепрессанты...
Роняешь, поглядев: "Хорош петух!",
И я роняю кисть бессильно. Сам ты...

1. Абýми гýти (ВЕТРОВОСК)

Могут быть сказки жуткими или наоборот.
Можно напрасно верить или же не напрасно.

Хочешь, я расскажу тебе правду о тех, кто ждёт -
вечер сегодня скверный, грустная будет сказка.
Холод, врываясь, ластится: сказочник тьму принёс.
Вот бы умчаться с ветром - но никуда не деться.
Это не будет Хатико, палевый верный пёс,
это не будет Герда - девочка с храбрым сердцем.
Осень усыплет листьями летние миражи,
память залижет раны, воспоминанья скрутит -
но не узнает истины, снова один дрожит
где-то на поле брани глупый абуми-гути.
Воины были славными: бились они легко,
гордо пылало знамя, гибли бойцы и кони...
Держится крепко лапами глупый мохнатый ком:
он ни о ком не знает, он ничего не помнит.
Но от рожденья прожито сто одиноких лет -
треплет пушистым флагом, дымкой сдувает с поля,
а у него нет прошлого и утешенья нет,
и не умеет плакать тот, что рождён для боли.
Где-то встречает Хатико поздние поезда -
воспоминаньем греться можно в минуты грусти...
Сказочник знает накрепко: надо уметь не ждать.
Чтоб не проснулся в сердце глупый абуми-гути.

2. Абумѝ-гутѝ (ЕЛЕНА ЛЕРАК-МАРКЕЛОВА)

Рот у него большой — голоса не дано.
Руки и ноги есть — да не дано ползти.
Сколько веков прошло? Счёт потерял давно.
Целую вечность ждёт, ждёт абуми-гути.

Пу̀тлищем в землю врос. В мох превратился мех.
Плачет нелепый зверь, глупо раззявив рот.
Ведомо — в мир живых мёртвым дороги нет.
Ждёт абуми-гути. Целую вечность ждёт.

Рот у него большой. Сердца не дали, но
Преданней существо можно ли где найти?
Воина прах истлел в чёрной земле давно.
Целую вечность ждёт, ждёт абуми-гути.

Ведомо — в мир живых мёртвому нет пути...
Он прорастёт травой сквозь абуми-гути

1.БАЮ-БАЙ (Селена)

Баю-баю, красавица, засыпай, лунный свет – словно звёздное молоко.
Пусть сегодня старуха-луна с клюкой нам поведает много древнейших тайн.
…Ночь в объятиях Мары опасней зла, если войны, привычка и смерть – одно.
У души колдовской не бывает снов, в сердце – затхлый сквозняк, а в крови – смола.
Но откуда бесовской душе, скажи, взять румяный рассвет, коль в лесу пустом
только гиблая тишь над гнилым ручьём? Говорят, есть другая судьба и жизнь,
а вернее, их девять… но сто веков,или больше, я чую людскую кровь,
этот приторный запах дурманней слов. Баю-баю, поверь, умирать – легко.
…Не ходи вдоль болот в запредельный лес и паслёновый цвет не ищи в траве,
здесь у солнца холодный могильный свет и отчаянье стелется по земле.
Красно-розовой клюквой кровит река, обнажая клыки ледяных камней.
Здесь не видно ни птиц, ни следов зверей, время – вечность, её глубина дика.
Тридесятое царство – для дураков, это выдумки, сказки, благой обман,
здесь кишащая страхами ведьма-тьма заставляет понять: убивать – легко.
Я бы отдал все жизни, все девять, знай, за медовое солнце, служенье дню,
да нутро и звериный коварный нюх не обманешь… Красавица, баю-бай.
Лунный зов громче крика – в сырой ночи темнота растянула немой оскал.
Как наточены цепкие когти-сталь.
…И меня не получится приручить.

2. МИНИБАЮН (Воскресенский)

В частной квартире чиновника Грязина
Пахло котом, шаурмой и окурками.
Минибаюн, окрещённый Герасимом,
Сдержанным слыл, а хозяин – затурканным.
Гера был в юности подло кастрирован    
И относился к хозяину двойственно:
Он от любви к нелюбви деградировал,
Рано лишившись мужского достоинства.
С модным начёсом и бантиком розовым
Кот, по капризу судьбы одомашненный,
Стал самозваным диванным философом
Круче сородича из Простоквашино...

Грянул 20-й, а с ним – безработица.
Кот за хозяином ходит по комнатам:
– Мяу! Пора обо мне позаботиться,
Я ведь важнее какого-то Ковида.
Без толку зыркать на ближнего искоса,
Выть по ночам на луну ясноликую.
Ты бы, хозяин, отсыпал мне Вискаса.
После – Шопена тебе промурлыкаю...
Снова диета? Советуют медики
Скармливать кошкам варёные овощи?
Жаль, не способен я из-за генетики
Стать, как Баюн, кровожадным чудовищем.

1. ПЁС ЖНЕЦА (Ветровоск)

Небесный Жнец отводит серп.
Взошло созвездие-ошейник.

По жилам вновь струится смерть,
безумье, тьма и предвкушенье:
меня торопят и зовут
шаги решившей спорить с небом,
рискнувшей собирать траву
среди могил, крестов и склепов.
Она мечтала с малых лет
с дающим силу повстречаться -
но тонких лезвий бледный блеск
и тьмы изломанные пальцы
пугают лунным серебром...
Меня азарт живит и греет,
она же мчится, мчится прочь -
она быстра, но я быстрее!

Меня ведёт не долг, не гнев:
есть лишь один закон для Гримма -
соткавшись из ночных теней
лететь вперёд неотвратимо,
впивать кладбищенской травы
влекущий человечий запах,
и, наслаждаясь дрожью, выть
прижав беглянку чёрной лапой!

Ей лунный серп пронзает бок,
безжалостно рвёт тело коготь -
она кричит, что есть лишь боль
и страх, и смерть - и нету бога,
и отрекается от вер,
и остаётся жить - седая.
Доволен Жнец, источен серп -
я исчезаю, тьмой растаяв. 

2. КРАЙ ЗЕМЛИ (Ольга Нежданова)

У старинной церквушки бурьян, словно лес, высок,
Просочиться сквозь крепкие стебли не каждый дюж,
За оградой кресты, приземлившись наискосок,
Охраняют пристанище светлых и тёмных душ.

Нелюдимое место. Теперешний край земли,
Что когда-то тепло и надежду живым дарил,
Но они сохранить обретённое не смогли,
И сегодня единственный житель – церковный гримм.

Он угрюмо обходит владения день за днём,
Устрашая окрестную живность сверканьем глаз,
Охраняет по старой привычке свой стылый дом –
Доля стража с рожденья на плечи его легла.

А когда на полуночном небе луна кругла,
И звезда обречённо падает в облака,
Заливаются гулким звоном колокола,
Словно рвутся на волю с длинного поводка.

1. ЕДИНОРОГ (Ветровоск)

Туда не ведут дороги,
маршрут незнаком и труден...

Там неба и света много, а птицам неведом страх, там бродят единороги - беспечно подходят к людям, и взгляд их спокойно-лёгок, и солнце у них в глазах.
Зубчатые стены замка грозятся пришпилить ветер - а он, растревожив флаги, ныряет в защитный ров. Гуляет у замка самый таинственный зверь на свете - твой друг и хранитель магий - прекрасный единорог.
Ты будешь блуждать в опасных лесах и тонуть в болотах - огромных и непролазных - но, всё же, в конце пути ты выйдешь на свет и сразу увидишь, узнаешь: вот он - твой замок, совсем как в сказках! Но что ж так печально-тих...
Над замком - больное небо, и солнце его не греет: огонь погасили грозы, дождём горизонт размыт. Не слышен здесь птичий щебет, на серых ветвях деревьев - пустые вороньи гнёзда, лохматые клочья тьмы.
Безлюдно. Донжон разрушен, и выщерблен старый камень. Внезапно раздастся грохот: опустится ржавый мост. Ты вздрогнешь, цепи коснувшись, чуть слышно прошепчешь: "Мама..." - и, слепо шагнув к воротам, поймёшь, что пришёл домой.
И станет тоскливо-страшно, что путь без остатка пройден: ты вспомнишь конец историй, войдя под забытый кров - глазами из жёлтый яшмы с трофейной доски напротив спокойно и мёртво смотрит последний единорог.

2. СМИРИСЬ (Hellin)

Ты смотришь горестно, недвижно,
не поднимая головы...
В наш дом пришла за тризной тризна.
Но может, ангелы правы?
Ты от отчаянья не знаешь
как быть, и вижу, что готов
туда, где чудры обитают,
добыть волшебных их рогов.
Не нужно... Грех.
Живых не трогай.
Беда — предвестница беды.
Уже мои готовы дроги
везти туда, где ждут кресты.
Спасать одних отвратно кровью
других существ.
Пусть я умру, —
меня непроклятой зароют
и крест поставят поутру.
А хочешь, я с тобой отправлюсь
к единорогу — жизнь просить?
Увидит он, как ты подавлен,
и дерзость, может быть, простит,
и шёлк пожалует из гривы,
чтоб раны мне перевязать.
Но нет…
Лишь суетность порыва,
минутный, тщетный мой азарт.
Смирись. Меня уже немного,
Меня совсем уже чуть-чуть.
И не ищи единорога.
Забудь...

1. ПОД НЕУСЫПНЫМ ОКОМ (Марина_Старчевская)

Апокалипсис принял обличье морского гада.
Злобный змей, извиваясь, грозит поглотить луну —
кто не ангел, погибнет от тьмы и густого смрада,
кто не праведник, проклятым прахом пойдёт ко дну.

С высоты, извергая геенну и смертный ужас,
порождение космоса катится в океан.
И вскипает вода, как уха на рыбацкий ужин,
в ней резвится и пламенем пышет Левиафан.

Что ты знаешь, Доре*, о Творце и Его просчётах,
меч вонзая в дракона по самую рукоять?
Кто-то вымер, а кто-то уполз доживать в болота.
Было семь океанов, а ныне осталось пять.

То пожар, то потоп ради грозных Его уроков,
войны, вирусы, поиск выходов из тупика...
Мы живём под пятой, под Его неусыпным оком,
прославляя ошибки в созданных Им ДНК.

2.НУЖЕН ГЕРОЙ (Вера_Рехтер)

Алчным и глупым людям выбор последний дан:
взвился со дна морского, с грохотом и огнём,
хаоса повелитель, злобный Левиафан,
пасть у него огромна, сердце покрыто льдом.
Землю хвостом опутал, взял доброту в залог,
честность сменил на прибыль, честь разменял на власть,
вывернул наизнанку всё, что изгадить мог,
вместо "не тронь чужое", слышится "где украсть?"
Вместо "помочь другому" — "думай лишь о себе”,
Люди погрязли в дрязгах... Нужен один герой —
только один, готовый общей помочь беде,
вызвав Левиафана на беспощадный бой.
Если такой найдётся — мир не постигнет крах...
Где ты, смельчак, способный алчности дать отпор,
тот, кто сберёг крупицы верности и добра?
Выйди, пока не поздно!
Где ты?!
Eщё не по…