...проклЯтая, прОклятая
тень в тени прячется от всего
она всегда рядом, всегда около
не помнит, кто это был, прослушала наговор
не отпускает крик еле слышимый
цепляется за траву, путается в корнях
стреноживает третьей лишней
и не уходит, не оставляет меня
наизнанку выворачивает, выуживает
не остывшее, помнящее горячо
подмигивает через каждую лупу лужи
выпячивает чёрный зрачок
ознобом по плечам требует внимания
наступая на пятки, ходит по пятам
неотступная, немая
проклятая тень - моя, не где-то там...

В соревновании с годами
Опять теряю я очки:
Всё происходит по программе –
Сварливость, лысина, очки...

И, приближаясь к юбилею,
Съезжает крыша у меня:
Как доказать, что не старею?
Стреножить на скаку коня?

Залезть в горящую избушку?
Нет, это тёткам суждено.
Стих сочинить, как Фет и Пушкин?
Не прочитают всё равно...

Придумал! Прыгну с парашютом!
Пусть кто-то скажет – эпатаж.
А что – лететь всего минуту:
Невысоко, седьмой этаж.

Смотрю в иллюминатор микроскопа
на разных инфузорий и эвглен.
Они - одна из самых страшных фобий -
мой непереносимый аллерген.

А фобии с воображеньем дружат -
прозрачных тварей вижу хоровод,
другого мира кадры, суперужас!
Мои кошмары - в мути сточных вод.

Я никогда босой не влезу в лужу!
И не глотну воды, не кипятя.
А вдруг сейчас "чужие" эти дружно
меня увидеть тоже захотят?

И не дадут воскликнуть даже "Мама!".
Я стану пищей мрачной жути снов...
И прямо тут со мной случится драма,
и рассказать о ней не хватит слов!

В растворе мелко суетится стадо,
танцует, скачет, может быть поёт...
Невыносимо видеть их! Но надо.
Иначе не поставят мне зачёт.

...проклЯтая, прОклятая
тень в тени прячется от всего
она всегда рядом, всегда около
не помнит, кто это был, прослушала наговор
не отпускает крик еле слышимый
цепляется за траву, путается в корнях
стреноживает третьей лишней
и не уходит, не оставляет меня
наизнанку выворачивает, выуживает
не остывшее, помнящее горячо
подмигивает через каждую лупу лужи
выпячивает чёрный зрачок
ознобом по плечам требует внимания
наступая на пятки, ходит по пятам
неотступная, немая
проклятая тень - моя, не где-то там...

В соревновании с годами
Опять теряю я очки:
Всё происходит по программе –
Сварливость, лысина, очки...

И, приближаясь к юбилею,
Съезжает крыша у меня:
Как доказать, что не старею?
Стреножить на скаку коня?

Залезть в горящую избушку?
Нет, это тёткам суждено.
Стих сочинить, как Фет и Пушкин?
Не прочитают всё равно...

Придумал! Прыгну с парашютом!
Пусть кто-то скажет – эпатаж.
А что – лететь всего минуту:
Невысоко, седьмой этаж.

На ней безукоризненный наряд.
Она - пример: упорна, как Сизиф.
Очки, портфель,журнал и строгий взгляд -
Учительница, школу восхитив,
Из времени советского и снов.
Давно забытых фильмов образец -
Апологет морали и основ...
Звонок - и роли сыгранной конец.

Домой! Замок и штора на окне,
Дресс-код, мораль отбрасывая прочь,
Вершат преображенье в тишине.
И бабочка выпархивает в ночь.
Выходит незнакомка из двора.
Порок, с цепи сорвавшись - на стриптиз.
Вульгарный грим, походка "от бедра" -
Слетев с высот - в бодель, на самый низ.

А утром снова школа, класс, журнал.
Пример для дам-коллег и учениц.
И "бабочкой" её никто не знал,
Не ведал бездны, тьмы её глазниц.
Открылась правда - высветилось дно.
Она в борделе - фото эпатаж.
На школьной репутации - пятно.
Невиданный позор. Какой пассаж!

Уважаемый суд!
По результатам судебного следствия
Можно прийти к однозначному выводу,
Что подлежит оправданию полностью.
Если вести схематично и коротко,
В деле такая картина имеется:
Якобы часто и с целью хищения
Мой подзащитный валюту наличную
От потерпевшего признанным Клюева
Брал, обещая на счет потерпевшего,
Но вопреки так и не оприходовал.
Выяснив в ходе судебного следствия,
Все оказалось иначе в реальности:
От регулярного не поступления
В фирме «Спектрометр», руководимая
Клюевым, денежных средств обналиченных,
Выявилась недостача указанных.
И, завершая свое выступление,
Ясно и четко теперь представляется:
Нет объективной вины подзащитного,
Есть доказательства, но субъективные,
Что, Ваша честь, позволяет надеяться
На справедливый и на оправдательный!

Вооружусь очками. Анакулоф
Пойду искать. Искается не он.
Быть может, взять мне парочку отгулов,
И впасть на час в несообразный сон.

Мозги свихнуть ни капли не хотелось,
Придётся… Жаль, конечно, не меня.
Легко писать дошедшей до предела,
На мне же анакулофа броня.

Коль можно жить неправильно сегодня,
Языковые нормы нарушать,
Фигуре речи – быть богоугодной!
Мараю с удовольствием тетрадь.

Одно горчит иль даже огорчает:
Привыкну анакулофы творить.
Я становлюсь отменным шалопаем,
В себе приветствуя дурную прыть.

Писать неправильно – выходит, просто,
Запреты сняты: в норме – всякий бред.
Какие есть возможности для роста,
Простор для анакулофых бесед!

А кто тебе чего-то обещал?
Надежды сами вьют себе гнездовья*.
Не думая о низменных вещах,
ты носишься с единственной любовью.

Приносишь ей данайские дары,
вплетаешь ленты в крылышки Пегаса
и ждешь одной-единственной искры,
которую и годы не погасят.

С годами всё заметней твой прищур,
и без очков не разглядеть причину:
ты выбрал мир спондеев и цезур,
убив в себе кормильца и мужчину.

* амфиболия - частный случай аколуфа

Вы думали, что я на Вас в лорнет
смотрела из обитой красным ложи?
Да Вас давно в моём реале нет.
И в нереале невозвратном тоже.

Прозрачны Ваши губы и глаза,
и даже бакенбарды (Ах!) прозрачны.
И всё, что в прошлом было точно "за",
теперь уже ни капельки не значит.

Того, что было, снова не вернуть.
Ни сердцем Вас не помню я, ни телом.
И целый век я не у Вас в плену.
Укрыть свой взгляд я не от Вас хотела.

Не из-за Вас смятение в душе.
Не из-за Вас дышать порою больно.
А Вы прозрачны для меня уже.
Теперь свобода - Ваша. Вы довольны?

Уважаемый суд!
По результатам судебного следствия
Можно прийти к однозначному выводу,
Что подлежит оправданию полностью.
Если вести схематично и коротко,
В деле такая картина имеется:
Якобы часто и с целью хищения
Мой подзащитный валюту наличную
От потерпевшего признанным Клюева
Брал, обещая на счет потерпевшего,
Но вопреки так и не оприходовал.
Выяснив в ходе судебного следствия,
Все оказалось иначе в реальности:
От регулярного не поступления
В фирме «Спектрометр», руководимая
Клюевым, денежных средств обналиченных,
Выявилась недостача указанных.
И, завершая свое выступление,
Ясно и четко теперь представляется:
Нет объективной вины подзащитного,
Есть доказательства, но субъективные,
Что, Ваша честь, позволяет надеяться
На справедливый и на оправдательный!

А кто тебе чего-то обещал?
Надежды сами вьют себе гнездовья*.
Не думая о низменных вещах,
ты носишься с единственной любовью.

Приносишь ей данайские дары,
вплетаешь ленты в крылышки Пегаса
и ждешь одной-единственной искры,
которую и годы не погасят.

С годами всё заметней твой прищур,
и без очков не разглядеть причину:
ты выбрал мир спондеев и цезур,
убив в себе кормильца и мужчину.

* амфиболия - частный случай аколуфа

Смотрю в иллюминатор микроскопа
на разных инфузорий и эвглен.
Они - одна из самых страшных фобий -
мой непереносимый аллерген.

А фобии с воображеньем дружат -
прозрачных тварей вижу хоровод,
другого мира кадры, суперужас!
Мои кошмары - в мути сточных вод.

Я никогда босой не влезу в лужу!
И не глотну воды, не кипятя.
А вдруг сейчас "чужие" эти дружно
меня увидеть тоже захотят?

И не дадут воскликнуть даже "Мама!".
Я стану пищей мрачной жути снов...
И прямо тут со мной случится драма,
и рассказать о ней не хватит слов!

В растворе мелко суетится стадо,
танцует, скачет, может быть поёт...
Невыносимо видеть их! Но надо.
Иначе не поставят мне зачёт.

Дайте, друзья, пожалуйста, адрес аптеки которая
Нынче и присно торгует розовыми очками.
Я надоела мужу: грустная, право, история!
Только минор да сумрак у нас в разговорной гамме.

Пусть на меня посмотрит не сквозь обычные, черные:
В розовых, симпатичных я буду милой и доброй.
Пусть он на час забудет все аргументы вздорные:
Он-то похоже думает, что я не жена, а кобра!

Я и сама примерить их рада, когда гуляю,
А на экран телевизора - розовую бы линзу
У мужа там - детективы... Жизнь и так не простая
Если глядеть на ужасы, впрямь: отойди-подвинься!

Если ты смотришь новости, с их кровожадной прозою,
Как-то не много счастья ждет наш лазурный шарик...
Очень мне как-то хочется видеть все нежно розовым,
Чтобы очки волшебные ждали меня в футляре...

Трубит мне по утрам
Подзорная труба
Пора, пора, пора!
Вставай, гляди задорно!
Проклятый тарарам.
И снова жизнь – борьба,
Опять – вперёд, ура...
А я хочу поп-корна.

Но снова тащит вдаль
Подзорная труба,
И нараспашку грудь,
Свирепо ветер воет.
Понравится едва ль –
На стрежень выгребать.
Нет времени вздохнуть...
Ну что это такое?

Наверно, сдам в ломбард
Подзорную трубу,
Найду себе кота,
А может, даже мышку.
И сочиню, как бард,
Я песню про борьбу,
И будет песня та
Бодрящей. Но не слишком...

В соревновании с годами
Опять теряю я очки:
Всё происходит по программе –
Сварливость, лысина, очки...

И, приближаясь к юбилею,
Съезжает крыша у меня:
Как доказать, что не старею?
Стреножить на скаку коня?

Залезть в горящую избушку?
Нет, это тёткам суждено.
Стих сочинить, как Фет и Пушкин?
Не прочитают всё равно...

Придумал! Прыгну с парашютом!
Пусть кто-то скажет – эпатаж.
А что – лететь всего минуту:
Невысоко, седьмой этаж.

Вы думали, что я на Вас в лорнет
смотрела из обитой красным ложи?
Да Вас давно в моём реале нет.
И в нереале невозвратном тоже.

Прозрачны Ваши губы и глаза,
и даже бакенбарды (Ах!) прозрачны.
И всё, что в прошлом было точно "за",
теперь уже ни капельки не значит.

Того, что было, снова не вернуть.
Ни сердцем Вас не помню я, ни телом.
И целый век я не у Вас в плену.
Укрыть свой взгляд я не от Вас хотела.

Не из-за Вас смятение в душе.
Не из-за Вас дышать порою больно.
А Вы прозрачны для меня уже.
Теперь свобода - Ваша. Вы довольны?

Уважаемый суд!
По результатам судебного следствия
Можно прийти к однозначному выводу,
Что подлежит оправданию полностью.
Если вести схематично и коротко,
В деле такая картина имеется:
Якобы часто и с целью хищения
Мой подзащитный валюту наличную
От потерпевшего признанным Клюева
Брал, обещая на счет потерпевшего,
Но вопреки так и не оприходовал.
Выяснив в ходе судебного следствия,
Все оказалось иначе в реальности:
От регулярного не поступления
В фирме «Спектрометр», руководимая
Клюевым, денежных средств обналиченных,
Выявилась недостача указанных.
И, завершая свое выступление,
Ясно и четко теперь представляется:
Нет объективной вины подзащитного,
Есть доказательства, но субъективные,
Что, Ваша честь, позволяет надеяться
На справедливый и на оправдательный!

Трубит мне по утрам
Подзорная труба
Пора, пора, пора!
Вставай, гляди задорно!
Проклятый тарарам.
И снова жизнь – борьба,
Опять – вперёд, ура...
А я хочу поп-корна.

Но снова тащит вдаль
Подзорная труба,
И нараспашку грудь,
Свирепо ветер воет.
Понравится едва ль –
На стрежень выгребать.
Нет времени вздохнуть...
Ну что это такое?

Наверно, сдам в ломбард
Подзорную трубу,
Найду себе кота,
А может, даже мышку.
И сочиню, как бард,
Я песню про борьбу,
И будет песня та
Бодрящей. Но не слишком...

...проклЯтая, прОклятая
тень в тени прячется от всего
она всегда рядом, всегда около
не помнит, кто это был, прослушала наговор
не отпускает крик еле слышимый
цепляется за траву, путается в корнях
стреноживает третьей лишней
и не уходит, не оставляет меня
наизнанку выворачивает, выуживает
не остывшее, помнящее горячо
подмигивает через каждую лупу лужи
выпячивает чёрный зрачок
ознобом по плечам требует внимания
наступая на пятки, ходит по пятам
неотступная, немая
проклятая тень - моя, не где-то там...

А кто тебе чего-то обещал?
Надежды сами вьют себе гнездовья*.
Не думая о низменных вещах,
ты носишься с единственной любовью.

Приносишь ей данайские дары,
вплетаешь ленты в крылышки Пегаса
и ждешь одной-единственной искры,
которую и годы не погасят.

С годами всё заметней твой прищур,
и без очков не разглядеть причину:
ты выбрал мир спондеев и цезур,
убив в себе кормильца и мужчину.

* амфиболия - частный случай аколуфа

В соревновании с годами
Опять теряю я очки:
Всё происходит по программе –
Сварливость, лысина, очки...

И, приближаясь к юбилею,
Съезжает крыша у меня:
Как доказать, что не старею?
Стреножить на скаку коня?

Залезть в горящую избушку?
Нет, это тёткам суждено.
Стих сочинить, как Фет и Пушкин?
Не прочитают всё равно...

Придумал! Прыгну с парашютом!
Пусть кто-то скажет – эпатаж.
А что – лететь всего минуту:
Невысоко, седьмой этаж.

Она рукой поправила пенсне,
Взглянула строго, даже отчужденно,
Когда он, расшалившись, как ребенок,
Потребовал какаву дать в постель.
- Горячего, да с пряником послаще!
Ах, тетушка, целую ручки. Ваш.-
Хихикнул глупо и, вошедши в раж,
Причмокнул сладко в предвкушенье вящем.
-Нейдут на ум стихи! А цельный год творю
Про обхожденья Ваши и заботы,
Другой за опус брал бы по рублю,
Я ж из любви-с пишу все доброхотом!
Он усмехнулся: - Правду говорят,
Что нет труда поэтного тяжеле!
Но если б Вы усерднее радели,
Ваш образ в виршах был навеки свят...

- Да, Ангелина Адольфовна, шлиф вновь с завалом.
Пальцы устали, разъедены пастою гои,
Я бы до ночи ещё шлифовала, но корги…
Тибо не выдержит, песня – собачее горе –
В ней ветчина горизонта растает за садом...
Завтра пораньше приду – доведу, дозеркалю,
Под микроскопом зерно рассмотрю и границы.
В мартовской партии видели? Синие птицы!
Вытравка что ли такая – не поры, а ситцы...
Кто-то подсунул... Зачем? Неизвестный дюраль! Но
Завтра всё будет отлично, февраль – это здорово!
Месяц короткий, а значит и премия раньше.
Тибке устрою ошейник подлиньше, покраше…
Хватит кусать тапки, ноги… Усталая Глаша
Ночью рисует зерно в клюве синего ворона.

Трубит мне по утрам
Подзорная труба
Пора, пора, пора!
Вставай, гляди задорно!
Проклятый тарарам.
И снова жизнь – борьба,
Опять – вперёд, ура...
А я хочу поп-корна.

Но снова тащит вдаль
Подзорная труба,
И нараспашку грудь,
Свирепо ветер воет.
Понравится едва ль –
На стрежень выгребать.
Нет времени вздохнуть...
Ну что это такое?

Наверно, сдам в ломбард
Подзорную трубу,
Найду себе кота,
А может, даже мышку.
И сочиню, как бард,
Я песню про борьбу,
И будет песня та
Бодрящей. Но не слишком...

На ней безукоризненный наряд.
Она - пример: упорна, как Сизиф.
Очки, портфель,журнал и строгий взгляд -
Учительница, школу восхитив,
Из времени советского и снов.
Давно забытых фильмов образец -
Апологет морали и основ...
Звонок - и роли сыгранной конец.

Домой! Замок и штора на окне,
Дресс-код, мораль отбрасывая прочь,
Вершат преображенье в тишине.
И бабочка выпархивает в ночь.
Выходит незнакомка из двора.
Порок, с цепи сорвавшись - на стриптиз.
Вульгарный грим, походка "от бедра" -
Слетев с высот - в бодель, на самый низ.

А утром снова школа, класс, журнал.
Пример для дам-коллег и учениц.
И "бабочкой" её никто не знал,
Не ведал бездны, тьмы её глазниц.
Открылась правда - высветилось дно.
Она в борделе - фото эпатаж.
На школьной репутации - пятно.
Невиданный позор. Какой пассаж!

Уважаемый суд!
По результатам судебного следствия
Можно прийти к однозначному выводу,
Что подлежит оправданию полностью.
Если вести схематично и коротко,
В деле такая картина имеется:
Якобы часто и с целью хищения
Мой подзащитный валюту наличную
От потерпевшего признанным Клюева
Брал, обещая на счет потерпевшего,
Но вопреки так и не оприходовал.
Выяснив в ходе судебного следствия,
Все оказалось иначе в реальности:
От регулярного не поступления
В фирме «Спектрометр», руководимая
Клюевым, денежных средств обналиченных,
Выявилась недостача указанных.
И, завершая свое выступление,
Ясно и четко теперь представляется:
Нет объективной вины подзащитного,
Есть доказательства, но субъективные,
Что, Ваша честь, позволяет надеяться
На справедливый и на оправдательный!

Она рукой поправила пенсне,
Взглянула строго, даже отчужденно,
Когда он, расшалившись, как ребенок,
Потребовал какаву дать в постель.
- Горячего, да с пряником послаще!
Ах, тетушка, целую ручки. Ваш.-
Хихикнул глупо и, вошедши в раж,
Причмокнул сладко в предвкушенье вящем.
-Нейдут на ум стихи! А цельный год творю
Про обхожденья Ваши и заботы,
Другой за опус брал бы по рублю,
Я ж из любви-с пишу все доброхотом!
Он усмехнулся: - Правду говорят,
Что нет труда поэтного тяжеле!
Но если б Вы усерднее радели,
Ваш образ в виршах был навеки свят...

В соревновании с годами
Опять теряю я очки:
Всё происходит по программе –
Сварливость, лысина, очки...

И, приближаясь к юбилею,
Съезжает крыша у меня:
Как доказать, что не старею?
Стреножить на скаку коня?

Залезть в горящую избушку?
Нет, это тёткам суждено.
Стих сочинить, как Фет и Пушкин?
Не прочитают всё равно...

Придумал! Прыгну с парашютом!
Пусть кто-то скажет – эпатаж.
А что – лететь всего минуту:
Невысоко, седьмой этаж.

Трубит мне по утрам
Подзорная труба
Пора, пора, пора!
Вставай, гляди задорно!
Проклятый тарарам.
И снова жизнь – борьба,
Опять – вперёд, ура...
А я хочу поп-корна.

Но снова тащит вдаль
Подзорная труба,
И нараспашку грудь,
Свирепо ветер воет.
Понравится едва ль –
На стрежень выгребать.
Нет времени вздохнуть...
Ну что это такое?

Наверно, сдам в ломбард
Подзорную трубу,
Найду себе кота,
А может, даже мышку.
И сочиню, как бард,
Я песню про борьбу,
И будет песня та
Бодрящей. Но не слишком...

В соревновании с годами
Опять теряю я очки:
Всё происходит по программе –
Сварливость, лысина, очки...

И, приближаясь к юбилею,
Съезжает крыша у меня:
Как доказать, что не старею?
Стреножить на скаку коня?

Залезть в горящую избушку?
Нет, это тёткам суждено.
Стих сочинить, как Фет и Пушкин?
Не прочитают всё равно...

Придумал! Прыгну с парашютом!
Пусть кто-то скажет – эпатаж.
А что – лететь всего минуту:
Невысоко, седьмой этаж.

- Да, Ангелина Адольфовна, шлиф вновь с завалом.
Пальцы устали, разъедены пастою гои,
Я бы до ночи ещё шлифовала, но корги…
Тибо не выдержит, песня – собачее горе –
В ней ветчина горизонта растает за садом...
Завтра пораньше приду – доведу, дозеркалю,
Под микроскопом зерно рассмотрю и границы.
В мартовской партии видели? Синие птицы!
Вытравка что ли такая – не поры, а ситцы...
Кто-то подсунул... Зачем? Неизвестный дюраль! Но
Завтра всё будет отлично, февраль – это здорово!
Месяц короткий, а значит и премия раньше.
Тибке устрою ошейник подлиньше, покраше…
Хватит кусать тапки, ноги… Усталая Глаша
Ночью рисует зерно в клюве синего ворона.

Уважаемый суд!
По результатам судебного следствия
Можно прийти к однозначному выводу,
Что подлежит оправданию полностью.
Если вести схематично и коротко,
В деле такая картина имеется:
Якобы часто и с целью хищения
Мой подзащитный валюту наличную
От потерпевшего признанным Клюева
Брал, обещая на счет потерпевшего,
Но вопреки так и не оприходовал.
Выяснив в ходе судебного следствия,
Все оказалось иначе в реальности:
От регулярного не поступления
В фирме «Спектрометр», руководимая
Клюевым, денежных средств обналиченных,
Выявилась недостача указанных.
И, завершая свое выступление,
Ясно и четко теперь представляется:
Нет объективной вины подзащитного,
Есть доказательства, но субъективные,
Что, Ваша честь, позволяет надеяться
На справедливый и на оправдательный!

Трубит мне по утрам
Подзорная труба
Пора, пора, пора!
Вставай, гляди задорно!
Проклятый тарарам.
И снова жизнь – борьба,
Опять – вперёд, ура...
А я хочу поп-корна.

Но снова тащит вдаль
Подзорная труба,
И нараспашку грудь,
Свирепо ветер воет.
Понравится едва ль –
На стрежень выгребать.
Нет времени вздохнуть...
Ну что это такое?

Наверно, сдам в ломбард
Подзорную трубу,
Найду себе кота,
А может, даже мышку.
И сочиню, как бард,
Я песню про борьбу,
И будет песня та
Бодрящей. Но не слишком...

- Да, Ангелина Адольфовна, шлиф вновь с завалом.
Пальцы устали, разъедены пастою гои,
Я бы до ночи ещё шлифовала, но корги…
Тибо не выдержит, песня – собачее горе –
В ней ветчина горизонта растает за садом...
Завтра пораньше приду – доведу, дозеркалю,
Под микроскопом зерно рассмотрю и границы.
В мартовской партии видели? Синие птицы!
Вытравка что ли такая – не поры, а ситцы...
Кто-то подсунул... Зачем? Неизвестный дюраль! Но
Завтра всё будет отлично, февраль – это здорово!
Месяц короткий, а значит и премия раньше.
Тибке устрою ошейник подлиньше, покраше…
Хватит кусать тапки, ноги… Усталая Глаша
Ночью рисует зерно в клюве синего ворона.

Дайте, друзья, пожалуйста, адрес аптеки которая
Нынче и присно торгует розовыми очками.
Я надоела мужу: грустная, право, история!
Только минор да сумрак у нас в разговорной гамме.

Пусть на меня посмотрит не сквозь обычные, черные:
В розовых, симпатичных я буду милой и доброй.
Пусть он на час забудет все аргументы вздорные:
Он-то похоже думает, что я не жена, а кобра!

Я и сама примерить их рада, когда гуляю,
А на экран телевизора - розовую бы линзу
У мужа там - детективы... Жизнь и так не простая
Если глядеть на ужасы, впрямь: отойди-подвинься!

Если ты смотришь новости, с их кровожадной прозою,
Как-то не много счастья ждет наш лазурный шарик...
Очень мне как-то хочется видеть все нежно розовым,
Чтобы очки волшебные ждали меня в футляре...

В соревновании с годами
Опять теряю я очки:
Всё происходит по программе –
Сварливость, лысина, очки...

И, приближаясь к юбилею,
Съезжает крыша у меня:
Как доказать, что не старею?
Стреножить на скаку коня?

Залезть в горящую избушку?
Нет, это тёткам суждено.
Стих сочинить, как Фет и Пушкин?
Не прочитают всё равно...

Придумал! Прыгну с парашютом!
Пусть кто-то скажет – эпатаж.
А что – лететь всего минуту:
Невысоко, седьмой этаж.

Трубит мне по утрам
Подзорная труба
Пора, пора, пора!
Вставай, гляди задорно!
Проклятый тарарам.
И снова жизнь – борьба,
Опять – вперёд, ура...
А я хочу поп-корна.

Но снова тащит вдаль
Подзорная труба,
И нараспашку грудь,
Свирепо ветер воет.
Понравится едва ль –
На стрежень выгребать.
Нет времени вздохнуть...
Ну что это такое?

Наверно, сдам в ломбард
Подзорную трубу,
Найду себе кота,
А может, даже мышку.
И сочиню, как бард,
Я песню про борьбу,
И будет песня та
Бодрящей. Но не слишком...

Вы думали, что я на Вас в лорнет
смотрела из обитой красным ложи?
Да Вас давно в моём реале нет.
И в нереале невозвратном тоже.

Прозрачны Ваши губы и глаза,
и даже бакенбарды (Ах!) прозрачны.
И всё, что в прошлом было точно "за",
теперь уже ни капельки не значит.

Того, что было, снова не вернуть.
Ни сердцем Вас не помню я, ни телом.
И целый век я не у Вас в плену.
Укрыть свой взгляд я не от Вас хотела.

Не из-за Вас смятение в душе.
Не из-за Вас дышать порою больно.
А Вы прозрачны для меня уже.
Теперь свобода - Ваша. Вы довольны?

Дайте, друзья, пожалуйста, адрес аптеки которая
Нынче и присно торгует розовыми очками.
Я надоела мужу: грустная, право, история!
Только минор да сумрак у нас в разговорной гамме.

Пусть на меня посмотрит не сквозь обычные, черные:
В розовых, симпатичных я буду милой и доброй.
Пусть он на час забудет все аргументы вздорные:
Он-то похоже думает, что я не жена, а кобра!

Я и сама примерить их рада, когда гуляю,
А на экран телевизора - розовую бы линзу
У мужа там - детективы... Жизнь и так не простая
Если глядеть на ужасы, впрямь: отойди-подвинься!

Если ты смотришь новости, с их кровожадной прозою,
Как-то не много счастья ждет наш лазурный шарик...
Очень мне как-то хочется видеть все нежно розовым,
Чтобы очки волшебные ждали меня в футляре...

Вооружусь очками. Анакулоф
Пойду искать. Искается не он.
Быть может, взять мне парочку отгулов,
И впасть на час в несообразный сон.

Мозги свихнуть ни капли не хотелось,
Придётся… Жаль, конечно, не меня.
Легко писать дошедшей до предела,
На мне же анакулофа броня.

Коль можно жить неправильно сегодня,
Языковые нормы нарушать,
Фигуре речи – быть богоугодной!
Мараю с удовольствием тетрадь.

Одно горчит иль даже огорчает:
Привыкну анакулофы творить.
Я становлюсь отменным шалопаем,
В себе приветствуя дурную прыть.

Писать неправильно – выходит, просто,
Запреты сняты: в норме – всякий бред.
Какие есть возможности для роста,
Простор для анакулофых бесед!

В соревновании с годами
Опять теряю я очки:
Всё происходит по программе –
Сварливость, лысина, очки...

И, приближаясь к юбилею,
Съезжает крыша у меня:
Как доказать, что не старею?
Стреножить на скаку коня?

Залезть в горящую избушку?
Нет, это тёткам суждено.
Стих сочинить, как Фет и Пушкин?
Не прочитают всё равно...

Придумал! Прыгну с парашютом!
Пусть кто-то скажет – эпатаж.
А что – лететь всего минуту:
Невысоко, седьмой этаж.

Дайте, друзья, пожалуйста, адрес аптеки которая
Нынче и присно торгует розовыми очками.
Я надоела мужу: грустная, право, история!
Только минор да сумрак у нас в разговорной гамме.

Пусть на меня посмотрит не сквозь обычные, черные:
В розовых, симпатичных я буду милой и доброй.
Пусть он на час забудет все аргументы вздорные:
Он-то похоже думает, что я не жена, а кобра!

Я и сама примерить их рада, когда гуляю,
А на экран телевизора - розовую бы линзу
У мужа там - детективы... Жизнь и так не простая
Если глядеть на ужасы, впрямь: отойди-подвинься!

Если ты смотришь новости, с их кровожадной прозою,
Как-то не много счастья ждет наш лазурный шарик...
Очень мне как-то хочется видеть все нежно розовым,
Чтобы очки волшебные ждали меня в футляре...

А кто тебе чего-то обещал?
Надежды сами вьют себе гнездовья*.
Не думая о низменных вещах,
ты носишься с единственной любовью.

Приносишь ей данайские дары,
вплетаешь ленты в крылышки Пегаса
и ждешь одной-единственной искры,
которую и годы не погасят.

С годами всё заметней твой прищур,
и без очков не разглядеть причину:
ты выбрал мир спондеев и цезур,
убив в себе кормильца и мужчину.

* амфиболия - частный случай аколуфа

В соревновании с годами
Опять теряю я очки:
Всё происходит по программе –
Сварливость, лысина, очки...

И, приближаясь к юбилею,
Съезжает крыша у меня:
Как доказать, что не старею?
Стреножить на скаку коня?

Залезть в горящую избушку?
Нет, это тёткам суждено.
Стих сочинить, как Фет и Пушкин?
Не прочитают всё равно...

Придумал! Прыгну с парашютом!
Пусть кто-то скажет – эпатаж.
А что – лететь всего минуту:
Невысоко, седьмой этаж.

Вы думали, что я на Вас в лорнет
смотрела из обитой красным ложи?
Да Вас давно в моём реале нет.
И в нереале невозвратном тоже.

Прозрачны Ваши губы и глаза,
и даже бакенбарды (Ах!) прозрачны.
И всё, что в прошлом было точно "за",
теперь уже ни капельки не значит.

Того, что было, снова не вернуть.
Ни сердцем Вас не помню я, ни телом.
И целый век я не у Вас в плену.
Укрыть свой взгляд я не от Вас хотела.

Не из-за Вас смятение в душе.
Не из-за Вас дышать порою больно.
А Вы прозрачны для меня уже.
Теперь свобода - Ваша. Вы довольны?

Трубит мне по утрам
Подзорная труба
Пора, пора, пора!
Вставай, гляди задорно!
Проклятый тарарам.
И снова жизнь – борьба,
Опять – вперёд, ура...
А я хочу поп-корна.

Но снова тащит вдаль
Подзорная труба,
И нараспашку грудь,
Свирепо ветер воет.
Понравится едва ль –
На стрежень выгребать.
Нет времени вздохнуть...
Ну что это такое?

Наверно, сдам в ломбард
Подзорную трубу,
Найду себе кота,
А может, даже мышку.
И сочиню, как бард,
Я песню про борьбу,
И будет песня та
Бодрящей. Но не слишком...

В соревновании с годами
Опять теряю я очки:
Всё происходит по программе –
Сварливость, лысина, очки...

И, приближаясь к юбилею,
Съезжает крыша у меня:
Как доказать, что не старею?
Стреножить на скаку коня?

Залезть в горящую избушку?
Нет, это тёткам суждено.
Стих сочинить, как Фет и Пушкин?
Не прочитают всё равно...

Придумал! Прыгну с парашютом!
Пусть кто-то скажет – эпатаж.
А что – лететь всего минуту:
Невысоко, седьмой этаж.

Смотрю в иллюминатор микроскопа
на разных инфузорий и эвглен.
Они - одна из самых страшных фобий -
мой непереносимый аллерген.

А фобии с воображеньем дружат -
прозрачных тварей вижу хоровод,
другого мира кадры, суперужас!
Мои кошмары - в мути сточных вод.

Я никогда босой не влезу в лужу!
И не глотну воды, не кипятя.
А вдруг сейчас "чужие" эти дружно
меня увидеть тоже захотят?

И не дадут воскликнуть даже "Мама!".
Я стану пищей мрачной жути снов...
И прямо тут со мной случится драма,
и рассказать о ней не хватит слов!

В растворе мелко суетится стадо,
танцует, скачет, может быть поёт...
Невыносимо видеть их! Но надо.
Иначе не поставят мне зачёт.

Вы думали, что я на Вас в лорнет
смотрела из обитой красным ложи?
Да Вас давно в моём реале нет.
И в нереале невозвратном тоже.

Прозрачны Ваши губы и глаза,
и даже бакенбарды (Ах!) прозрачны.
И всё, что в прошлом было точно "за",
теперь уже ни капельки не значит.

Того, что было, снова не вернуть.
Ни сердцем Вас не помню я, ни телом.
И целый век я не у Вас в плену.
Укрыть свой взгляд я не от Вас хотела.

Не из-за Вас смятение в душе.
Не из-за Вас дышать порою больно.
А Вы прозрачны для меня уже.
Теперь свобода - Ваша. Вы довольны?

Дайте, друзья, пожалуйста, адрес аптеки которая
Нынче и присно торгует розовыми очками.
Я надоела мужу: грустная, право, история!
Только минор да сумрак у нас в разговорной гамме.

Пусть на меня посмотрит не сквозь обычные, черные:
В розовых, симпатичных я буду милой и доброй.
Пусть он на час забудет все аргументы вздорные:
Он-то похоже думает, что я не жена, а кобра!

Я и сама примерить их рада, когда гуляю,
А на экран телевизора - розовую бы линзу
У мужа там - детективы... Жизнь и так не простая
Если глядеть на ужасы, впрямь: отойди-подвинься!

Если ты смотришь новости, с их кровожадной прозою,
Как-то не много счастья ждет наш лазурный шарик...
Очень мне как-то хочется видеть все нежно розовым,
Чтобы очки волшебные ждали меня в футляре...