Легенда о капибаре

Легенда ужасна, мрачна и проста,
Расскажет и малый, и старый:
Ночами является в наших местах
Огромный самец капибары.

Живёт капибар... капибарень... а, чёрт,
На диких безлюдных болотах,
В заросшей низине, где речка течёт,
Впотьмах выжидает кого-то.

Блестящая шерсть под луною, как нимб,
Но, в целом, такие повадки,
Что дó смерти каждый смеётся над ним,
А надо тикать без оглядки.

Зверюга потешно вприпрыжку бежит,
Бока уморительно чешет.
Увидев такое, покуда ты жив,
Спасайся - хоть конный, хоть пеший.

Бессмертие (правды от вас не таю)
Достанется, верьте-не верьте,
Тому, кто большую морскую свинью
Однажды насадит на вертел.

Но померли сó смеху все смельчаки,
А путники гибнут безвинно,
Поэтому бойтесь, коль ночи глухи,
Охотиться на водосвина.

Кровожадная эльфийка и её принцы

Выпью я досуха душу из нового принца.
В нашем роду, – всем известно, – вампирская кровь.
Принц Эдельвейс, кандидат, – тоже эльф-кровопийца,
как и моя, – слава Лесу! – пока не свекровь.

Ну и семейка у нас! Эльфы, гномы и феи…
банши и тролли… и даже есть гоблин в роду!
С этой генетикой я сомневаюсь: сумею ль
счастье найти для себя? (А другим на беду.)

Каждый из принцев, меня провожавших до двери,
знал – не вернётся. Молва обо мне не скупа!
Но, почему-то, они всё же в лучшее верят.
Верят, идут… Выпьешь принца – и снова толпа.

Лезут и лезут! Как бабочки к свету ночному.
Крылышек тлен уж давно запорошил дворец.
Хочется им прикоснуться ко мне – к неземному
телу прекрасному, слившись в биенье сердец.

Так и живу – без любви. Души жадно лакаю.
С милой улыбкой встречаю наивных юнцов.
Так и живу. Принцев жду. И скучать – не скучаю.
Только всё меньше вокруг холостых храбрецов.

Ещё раз про Муму

Никогда я не пойму - он же так любил Муму...
Как заботливый папаша, как гринписа лучший друг,
даже если был уставший, ей варил с мослами кашу
и готовил простоквашу. Но шептались все вокруг -
что за дружба, мол, такая меж людей и собачат?
То запрутся, мол, в сарае и довольно там урчат.
То он чешет ей животик, угощая колбасой.
Просто дружба? А не врете? Случай, видно, непростой...

Был Герасим парень тихий, мил и в профиль и анфас.
Местной злобной Салтычихе приглянулся в чёрный час.
Та еще была змеища. Ненавидела народ.
К ней зайди голодный нищий - корки хлеба не швырнет.

Истязала животину, девок, баб и ребятят.
Даже муж у злыдни сгинул десять лет тому назад.
Всяко клинья подбивала:
"Чай, не сладко одному?
У меня добра немало. Брось, милок, свою Муму.
Я, поди, не косорота. Да и ты не сухотел."
Только он мычал чего-то и жениться не хотел.
С диким визгом да скандалом (с дурой-бабой не шути)
ведьма строго приказала собачейку извести.
Мол, недаром ходят слухи - скотоложество и проч.
Дурь нелюбленной старухи кто же в силах превозмочь?
...Из-за сплетников досужих сгибнул зверь во цвете лет.
Хуже барынь незамужних - никого на свете нет.

Мыслить как собака

Зашёл во вторник я к знакомым
И лишь сказал: "Привет, Митяй...",
Как молча выбежал из комнат
Огромный жёлтый алабай.
Кобель неважно встретил гостя:
Почти оттяпал пол-ноги,
И всё, полезли мысли пёсьи
В мои усталые мозги.

О многом надобно подумать:
Ловить ли блох, ложась в постель,
Какую взять с получки сумму
На закуп сахарных костей,
Как сгрызть ботинки покрасивей
(Клыки сломаю? Ерунда!),
О суках - тех, что в коллективе,
(Вот эта мысль была всегда).

Твердят коллеги про больничный.
Вздыхаю шумно день-деньской,
Чешу движением привычным
Подбрюшье левою ногой.
Охрипнув к пятнице от лая,
Иду к врачам, где спец один
Бурчит угрюмо: "Что ж, бывает,"
И вводит гамма-глобулин.

Мечтать не вредно

- Ты женщина моей мечты, -
Мне СМС писал мужчина.
Я млела: - О, мой Аль Пачино!
Скажи, чем восхитился ты?

И он, словес обруша вал,
Мне рёк из местности неблизкой:
И пышногрудой одалиской,
И дивнобёдрой называл.

И от смущенья рдел восток,
И откровений ждали росы…
- К чему, скажи, сладкоголосый,
Велеречивых фраз поток?

Лети! Я жду. Не бойся впредь…
Красив, богат, высокороден!..
А он: - Увы! Я не свободен…
Два года мне ещё сидеть.

Кровожадная эльфийка и её принцы

Выпью я досуха душу из нового принца.
В нашем роду, – всем известно, – вампирская кровь.
Принц Эдельвейс, кандидат, – тоже эльф-кровопийца,
как и моя, – слава Лесу! – пока не свекровь.

Ну и семейка у нас! Эльфы, гномы и феи…
банши и тролли… и даже есть гоблин в роду!
С этой генетикой я сомневаюсь: сумею ль
счастье найти для себя? (А другим на беду.)

Каждый из принцев, меня провожавших до двери,
знал – не вернётся. Молва обо мне не скупа!
Но, почему-то, они всё же в лучшее верят.
Верят, идут… Выпьешь принца – и снова толпа.

Лезут и лезут! Как бабочки к свету ночному.
Крылышек тлен уж давно запорошил дворец.
Хочется им прикоснуться ко мне – к неземному
телу прекрасному, слившись в биенье сердец.

Так и живу – без любви. Души жадно лакаю.
С милой улыбкой встречаю наивных юнцов.
Так и живу. Принцев жду. И скучать – не скучаю.
Только всё меньше вокруг холостых храбрецов.

Воплощённый ужас

Не дворняжка, но и не болонка -
Замер на пороге чёрный Шарик.
"Напугаю!" - выпучил глазёнки
Не собака - маленький кошмарик.
Мне грозит он: "Вон пошла, нахалка!
Щас как гавкну! Я вам не милаха!"
Прямо смех и грех! Беднягу жалко:
Сам бы не обделался от страха!

Ещё раз про Муму

Никогда я не пойму - он же так любил Муму...
Как заботливый папаша, как гринписа лучший друг,
даже если был уставший, ей варил с мослами кашу
и готовил простоквашу. Но шептались все вокруг -
что за дружба, мол, такая меж людей и собачат?
То запрутся, мол, в сарае и довольно там урчат.
То он чешет ей животик, угощая колбасой.
Просто дружба? А не врете? Случай, видно, непростой...

Был Герасим парень тихий, мил и в профиль и анфас.
Местной злобной Салтычихе приглянулся в чёрный час.
Та еще была змеища. Ненавидела народ.
К ней зайди голодный нищий - корки хлеба не швырнет.

Истязала животину, девок, баб и ребятят.
Даже муж у злыдни сгинул десять лет тому назад.
Всяко клинья подбивала:
"Чай, не сладко одному?
У меня добра немало. Брось, милок, свою Муму.
Я, поди, не косорота. Да и ты не сухотел."
Только он мычал чего-то и жениться не хотел.
С диким визгом да скандалом (с дурой-бабой не шути)
ведьма строго приказала собачейку извести.
Мол, недаром ходят слухи - скотоложество и проч.
Дурь нелюбленной старухи кто же в силах превозмочь?
...Из-за сплетников досужих сгибнул зверь во цвете лет.
Хуже барынь незамужних - никого на свете нет.

И я там был...

Мой дядя - жулик, задавака,
Хотя глобально был здоров,
Всё время гавкал, как собака,
На медсестёр и докторов!
Пойдёт к дантисту - громко лает,
К хирургу - тоненько скулит,
У окулиста - не читает,
В приёмной под столом сидит.
Ест вилкой суп, жаркое - ложкой,
Но успевает всех скорей!
Швыряет в нас куриной ножкой,
Коль нос покажем из дверей.
Его мозги видений полны,
В пространство излучают волны,
Чтоб не стоял эфир пустой,
Хоть мыслей вовсе нет прекрасных,
Как впрочем, глупых и опасных -
Он парень, в общем-то, простой...
То выпьет водки мимоходом,
А то рассолу. И не зря!
Но не пьянеет год за годом,
Успешно всё переваря,
Вот печень у богатыря!
Так он живёт себе, не тужит,
За скромную зарплату служит;
С женою, Бабою Ягой,
И прикоплённою деньгой.
Кто посетит - тот сразу ахнет,
И зависть в голову шарахнет!
И я там был, с ним водку пил;
Соединил нас змий зелёный;
Который, словно кот учёный,
Свои мне сказки говорил.

Мыслить как собака

Зашёл во вторник я к знакомым
И лишь сказал: "Привет, Митяй...",
Как молча выбежал из комнат
Огромный жёлтый алабай.
Кобель неважно встретил гостя:
Почти оттяпал пол-ноги,
И всё, полезли мысли пёсьи
В мои усталые мозги.

О многом надобно подумать:
Ловить ли блох, ложась в постель,
Какую взять с получки сумму
На закуп сахарных костей,
Как сгрызть ботинки покрасивей
(Клыки сломаю? Ерунда!),
О суках - тех, что в коллективе,
(Вот эта мысль была всегда).

Твердят коллеги про больничный.
Вздыхаю шумно день-деньской,
Чешу движением привычным
Подбрюшье левою ногой.
Охрипнув к пятнице от лая,
Иду к врачам, где спец один
Бурчит угрюмо: "Что ж, бывает,"
И вводит гамма-глобулин.

***

Меня пустите! Я не к ним!
Я им - не сват, не брат, не муж.
Я - явно непоКОБЕЛим,
И я кастрированный уж!

Мечтать не вредно

- Ты женщина моей мечты, -
Мне СМС писал мужчина.
Я млела: - О, мой Аль Пачино!
Скажи, чем восхитился ты?

И он, словес обруша вал,
Мне рёк из местности неблизкой:
И пышногрудой одалиской,
И дивнобёдрой называл.

И от смущенья рдел восток,
И откровений ждали росы…
- К чему, скажи, сладкоголосый,
Велеречивых фраз поток?

Лети! Я жду. Не бойся впредь…
Красив, богат, высокороден!..
А он: - Увы! Я не свободен…
Два года мне ещё сидеть.

Ещё раз про Муму

Никогда я не пойму - он же так любил Муму...
Как заботливый папаша, как гринписа лучший друг,
даже если был уставший, ей варил с мослами кашу
и готовил простоквашу. Но шептались все вокруг -
что за дружба, мол, такая меж людей и собачат?
То запрутся, мол, в сарае и довольно там урчат.
То он чешет ей животик, угощая колбасой.
Просто дружба? А не врете? Случай, видно, непростой...

Был Герасим парень тихий, мил и в профиль и анфас.
Местной злобной Салтычихе приглянулся в чёрный час.
Та еще была змеища. Ненавидела народ.
К ней зайди голодный нищий - корки хлеба не швырнет.

Истязала животину, девок, баб и ребятят.
Даже муж у злыдни сгинул десять лет тому назад.
Всяко клинья подбивала:
"Чай, не сладко одному?
У меня добра немало. Брось, милок, свою Муму.
Я, поди, не косорота. Да и ты не сухотел."
Только он мычал чего-то и жениться не хотел.
С диким визгом да скандалом (с дурой-бабой не шути)
ведьма строго приказала собачейку извести.
Мол, недаром ходят слухи - скотоложество и проч.
Дурь нелюбленной старухи кто же в силах превозмочь?
...Из-за сплетников досужих сгибнул зверь во цвете лет.
Хуже барынь незамужних - никого на свете нет.

Как спасти Муму

Эх, надо переписывать «Муму»!
Рассказ давно пора осовременивать!
Герасим нем и глух, зачем ему
Держаться за проклятое имение?

И барыню зачем-то ублажать,
И проявлять и такт, и осторожность?
А он, на сердце руку положа,
Мужчина хоть куда и друг надёжный.

Да, крепостной, но как трудолюбив!
Да, дворник, но любить-то он умеет.
Герасим излучает позитив
И сумасбродки-барыни честнее.

Ему б в другую книжицу попасть,
Хотя б в роман чужого Джованьоли.
Он, как Спартак, познал бы битвы страсть,
Не стал бы жить в бесправии, в неволе.

Всех крепостных бы он освободил,
Всю эту многочисленную челядь…
Эх, надо прикупить ещё чернил,
И весь «Муму» скорее переделать!

***

Меня пустите! Я не к ним!
Я им - не сват, не брат, не муж.
Я - явно непоКОБЕЛим,
И я кастрированный уж!

Мечтать не вредно

- Ты женщина моей мечты, -
Мне СМС писал мужчина.
Я млела: - О, мой Аль Пачино!
Скажи, чем восхитился ты?

И он, словес обруша вал,
Мне рёк из местности неблизкой:
И пышногрудой одалиской,
И дивнобёдрой называл.

И от смущенья рдел восток,
И откровений ждали росы…
- К чему, скажи, сладкоголосый,
Велеречивых фраз поток?

Лети! Я жду. Не бойся впредь…
Красив, богат, высокороден!..
А он: - Увы! Я не свободен…
Два года мне ещё сидеть.

Легенда о капибаре

Легенда ужасна, мрачна и проста,
Расскажет и малый, и старый:
Ночами является в наших местах
Огромный самец капибары.

Живёт капибар... капибарень... а, чёрт,
На диких безлюдных болотах,
В заросшей низине, где речка течёт,
Впотьмах выжидает кого-то.

Блестящая шерсть под луною, как нимб,
Но, в целом, такие повадки,
Что дó смерти каждый смеётся над ним,
А надо тикать без оглядки.

Зверюга потешно вприпрыжку бежит,
Бока уморительно чешет.
Увидев такое, покуда ты жив,
Спасайся - хоть конный, хоть пеший.

Бессмертие (правды от вас не таю)
Достанется, верьте-не верьте,
Тому, кто большую морскую свинью
Однажды насадит на вертел.

Но померли сó смеху все смельчаки,
А путники гибнут безвинно,
Поэтому бойтесь, коль ночи глухи,
Охотиться на водосвина.

Кровожадная эльфийка и её принцы

Выпью я досуха душу из нового принца.
В нашем роду, – всем известно, – вампирская кровь.
Принц Эдельвейс, кандидат, – тоже эльф-кровопийца,
как и моя, – слава Лесу! – пока не свекровь.

Ну и семейка у нас! Эльфы, гномы и феи…
банши и тролли… и даже есть гоблин в роду!
С этой генетикой я сомневаюсь: сумею ль
счастье найти для себя? (А другим на беду.)

Каждый из принцев, меня провожавших до двери,
знал – не вернётся. Молва обо мне не скупа!
Но, почему-то, они всё же в лучшее верят.
Верят, идут… Выпьешь принца – и снова толпа.

Лезут и лезут! Как бабочки к свету ночному.
Крылышек тлен уж давно запорошил дворец.
Хочется им прикоснуться ко мне – к неземному
телу прекрасному, слившись в биенье сердец.

Так и живу – без любви. Души жадно лакаю.
С милой улыбкой встречаю наивных юнцов.
Так и живу. Принцев жду. И скучать – не скучаю.
Только всё меньше вокруг холостых храбрецов.

Росчерк Сциллы, или Эпитафия Муму

"Наткнуться на Сциллу, избегнув Харибды" -
Как в пламя попасть из огня.
Лишь в сказке герою даруется трижды
Шанс голосу разума внять.
Легендам, увы, далеко от реалий,
Фальшивит житейский мотив,
Не волен Герасим. Немому едва ли
Безмолвием душу спасти.
Где истина, если любовь, как оковы?
Фатален и выбор. Судьба.
Муму ни при чем, только визг ее скорбный
Убил в его сердце раба.
Отшельник не плачет, "ни денно, ни нощно".
Вот только жилец - не святой.
Изящно исполненный Сцилловый росчерк
Врос в душу, как будто влитой...

***

я женщину понять не в силах
где бритвенный станок жена
и не брала и положила
и на

***

щенка гавриле подарили
куда девался не пойму
ой не гавриле а гераси
муму

Мечтать не вредно

- Ты женщина моей мечты, -
Мне СМС писал мужчина.
Я млела: - О, мой Аль Пачино!
Скажи, чем восхитился ты?

И он, словес обруша вал,
Мне рёк из местности неблизкой:
И пышногрудой одалиской,
И дивнобёдрой называл.

И от смущенья рдел восток,
И откровений ждали росы…
- К чему, скажи, сладкоголосый,
Велеречивых фраз поток?

Лети! Я жду. Не бойся впредь…
Красив, богат, высокороден!..
А он: - Увы! Я не свободен…
Два года мне ещё сидеть.

Воззвание!

Поймите, это ваше "не пущать!",
И прочие жестокие моменты,
Лишают раз, два, три... какую мать(?)
И отпрысков всех прав на алименты!

***

максим просил поднять зарплату
поскольку прежнюю проел
и от ответов шефа в чате
хренел

Ещё раз про Муму

Никогда я не пойму - он же так любил Муму...
Как заботливый папаша, как гринписа лучший друг,
даже если был уставший, ей варил с мослами кашу
и готовил простоквашу. Но шептались все вокруг -
что за дружба, мол, такая меж людей и собачат?
То запрутся, мол, в сарае и довольно там урчат.
То он чешет ей животик, угощая колбасой.
Просто дружба? А не врете? Случай, видно, непростой...

Был Герасим парень тихий, мил и в профиль и анфас.
Местной злобной Салтычихе приглянулся в чёрный час.
Та еще была змеища. Ненавидела народ.
К ней зайди голодный нищий - корки хлеба не швырнет.

Истязала животину, девок, баб и ребятят.
Даже муж у злыдни сгинул десять лет тому назад.
Всяко клинья подбивала:
"Чай, не сладко одному?
У меня добра немало. Брось, милок, свою Муму.
Я, поди, не косорота. Да и ты не сухотел."
Только он мычал чего-то и жениться не хотел.
С диким визгом да скандалом (с дурой-бабой не шути)
ведьма строго приказала собачейку извести.
Мол, недаром ходят слухи - скотоложество и проч.
Дурь нелюбленной старухи кто же в силах превозмочь?
...Из-за сплетников досужих сгибнул зверь во цвете лет.
Хуже барынь незамужних - никого на свете нет.

Мыслить как собака

Зашёл во вторник я к знакомым
И лишь сказал: "Привет, Митяй...",
Как молча выбежал из комнат
Огромный жёлтый алабай.
Кобель неважно встретил гостя:
Почти оттяпал пол-ноги,
И всё, полезли мысли пёсьи
В мои усталые мозги.

О многом надобно подумать:
Ловить ли блох, ложась в постель,
Какую взять с получки сумму
На закуп сахарных костей,
Как сгрызть ботинки покрасивей
(Клыки сломаю? Ерунда!),
О суках - тех, что в коллективе,
(Вот эта мысль была всегда).

Твердят коллеги про больничный.
Вздыхаю шумно день-деньской,
Чешу движением привычным
Подбрюшье левою ногой.
Охрипнув к пятнице от лая,
Иду к врачам, где спец один
Бурчит угрюмо: "Что ж, бывает,"
И вводит гамма-глобулин.

Как спасти Муму

Эх, надо переписывать «Муму»!
Рассказ давно пора осовременивать!
Герасим нем и глух, зачем ему
Держаться за проклятое имение?

И барыню зачем-то ублажать,
И проявлять и такт, и осторожность?
А он, на сердце руку положа,
Мужчина хоть куда и друг надёжный.

Да, крепостной, но как трудолюбив!
Да, дворник, но любить-то он умеет.
Герасим излучает позитив
И сумасбродки-барыни честнее.

Ему б в другую книжицу попасть,
Хотя б в роман чужого Джованьоли.
Он, как Спартак, познал бы битвы страсть,
Не стал бы жить в бесправии, в неволе.

Всех крепостных бы он освободил,
Всю эту многочисленную челядь…
Эх, надо прикупить ещё чернил,
И весь «Муму» скорее переделать!

***

я женщину понять не в силах
где бритвенный станок жена
и не брала и положила
и на

***

щенка гавриле подарили
куда девался не пойму
ой не гавриле а гераси
муму

Воззвание!

Поймите, это ваше "не пущать!",
И прочие жестокие моменты,
Лишают раз, два, три... какую мать(?)
И отпрысков всех прав на алименты!

Легенда о капибаре

Легенда ужасна, мрачна и проста,
Расскажет и малый, и старый:
Ночами является в наших местах
Огромный самец капибары.

Живёт капибар... капибарень... а, чёрт,
На диких безлюдных болотах,
В заросшей низине, где речка течёт,
Впотьмах выжидает кого-то.

Блестящая шерсть под луною, как нимб,
Но, в целом, такие повадки,
Что дó смерти каждый смеётся над ним,
А надо тикать без оглядки.

Зверюга потешно вприпрыжку бежит,
Бока уморительно чешет.
Увидев такое, покуда ты жив,
Спасайся - хоть конный, хоть пеший.

Бессмертие (правды от вас не таю)
Достанется, верьте-не верьте,
Тому, кто большую морскую свинью
Однажды насадит на вертел.

Но померли сó смеху все смельчаки,
А путники гибнут безвинно,
Поэтому бойтесь, коль ночи глухи,
Охотиться на водосвина.

Воплощённый ужас

Не дворняжка, но и не болонка -
Замер на пороге чёрный Шарик.
"Напугаю!" - выпучил глазёнки
Не собака - маленький кошмарик.
Мне грозит он: "Вон пошла, нахалка!
Щас как гавкну! Я вам не милаха!"
Прямо смех и грех! Беднягу жалко:
Сам бы не обделался от страха!

***

щенка гавриле подарили
куда девался не пойму
ой не гавриле а гераси
муму

***

Меня пустите! Я не к ним!
Я им - не сват, не брат, не муж.
Я - явно непоКОБЕЛим,
И я кастрированный уж!

Ещё раз про Муму

Никогда я не пойму - он же так любил Муму...
Как заботливый папаша, как гринписа лучший друг,
даже если был уставший, ей варил с мослами кашу
и готовил простоквашу. Но шептались все вокруг -
что за дружба, мол, такая меж людей и собачат?
То запрутся, мол, в сарае и довольно там урчат.
То он чешет ей животик, угощая колбасой.
Просто дружба? А не врете? Случай, видно, непростой...

Был Герасим парень тихий, мил и в профиль и анфас.
Местной злобной Салтычихе приглянулся в чёрный час.
Та еще была змеища. Ненавидела народ.
К ней зайди голодный нищий - корки хлеба не швырнет.

Истязала животину, девок, баб и ребятят.
Даже муж у злыдни сгинул десять лет тому назад.
Всяко клинья подбивала:
"Чай, не сладко одному?
У меня добра немало. Брось, милок, свою Муму.
Я, поди, не косорота. Да и ты не сухотел."
Только он мычал чего-то и жениться не хотел.
С диким визгом да скандалом (с дурой-бабой не шути)
ведьма строго приказала собачейку извести.
Мол, недаром ходят слухи - скотоложество и проч.
Дурь нелюбленной старухи кто же в силах превозмочь?
...Из-за сплетников досужих сгибнул зверь во цвете лет.
Хуже барынь незамужних - никого на свете нет.

***

в общаге женской тихо-тихо
крадётся кот средь бела дня
его боится сторожиха
маньяк

О тебе и для тебя

О тебе и для тебя
Песнь моя бездонная.
Пепла, душу теребя,
Выбросила тонны я.

Звонкий выплавила стих,
Страстный и несдержанный.
Знал бы, сколько там других
В нём – твоём – намешано.

Знал бы, сколько там всего,
Что ложилось нА душу,
Для тебя для одного –
Удивился б: "Надо же!.."

***

я женщину понять не в силах
где бритвенный станок жена
и не брала и положила
и на

Котяра

«Не пускайте кота в общагу,
Он ведь жрёт, как свинья. Ей Богу!
Только выглядит бедолагой,
А нагадит на коврик много.

Не давайте ему сосисок,
Молоко в холодильник спрячьте.
Сколько стало пузатых кисок!
Он – маньяк, это однозначно!

Лезет в дверь напролом котяра,
Как грузин, эмоциональный.
От отказа приходит в ярость,
Выгоняйте взашей каналью…» –

Комендант студентам кричала.
Те смеялись над ней тихонько.
Обещали поймать нахала,
Приманить, ну хотя б сгущёнкой…

Кот влетает в окно, как ястреб,
Добродушных теснит хозяев,
И, облезлый, худой, блохастый,
Покормить себя позволяет.

***

щенка гавриле подарили
куда девался не пойму
ой не гавриле а гераси
муму

Мечтать не вредно

- Ты женщина моей мечты, -
Мне СМС писал мужчина.
Я млела: - О, мой Аль Пачино!
Скажи, чем восхитился ты?

И он, словес обруша вал,
Мне рёк из местности неблизкой:
И пышногрудой одалиской,
И дивнобёдрой называл.

И от смущенья рдел восток,
И откровений ждали росы…
- К чему, скажи, сладкоголосый,
Велеречивых фраз поток?

Лети! Я жду. Не бойся впредь…
Красив, богат, высокороден!..
А он: - Увы! Я не свободен…
Два года мне ещё сидеть.

Легенда о капибаре

Легенда ужасна, мрачна и проста,
Расскажет и малый, и старый:
Ночами является в наших местах
Огромный самец капибары.

Живёт капибар... капибарень... а, чёрт,
На диких безлюдных болотах,
В заросшей низине, где речка течёт,
Впотьмах выжидает кого-то.

Блестящая шерсть под луною, как нимб,
Но, в целом, такие повадки,
Что дó смерти каждый смеётся над ним,
А надо тикать без оглядки.

Зверюга потешно вприпрыжку бежит,
Бока уморительно чешет.
Увидев такое, покуда ты жив,
Спасайся - хоть конный, хоть пеший.

Бессмертие (правды от вас не таю)
Достанется, верьте-не верьте,
Тому, кто большую морскую свинью
Однажды насадит на вертел.

Но померли сó смеху все смельчаки,
А путники гибнут безвинно,
Поэтому бойтесь, коль ночи глухи,
Охотиться на водосвина.

Мыслить как собака

Зашёл во вторник я к знакомым
И лишь сказал: "Привет, Митяй...",
Как молча выбежал из комнат
Огромный жёлтый алабай.
Кобель неважно встретил гостя:
Почти оттяпал пол-ноги,
И всё, полезли мысли пёсьи
В мои усталые мозги.

О многом надобно подумать:
Ловить ли блох, ложась в постель,
Какую взять с получки сумму
На закуп сахарных костей,
Как сгрызть ботинки покрасивей
(Клыки сломаю? Ерунда!),
О суках - тех, что в коллективе,
(Вот эта мысль была всегда).

Твердят коллеги про больничный.
Вздыхаю шумно день-деньской,
Чешу движением привычным
Подбрюшье левою ногой.
Охрипнув к пятнице от лая,
Иду к врачам, где спец один
Бурчит угрюмо: "Что ж, бывает,"
И вводит гамма-глобулин.

***

в общаге женской тихо-тихо
крадётся кот средь бела дня
его боится сторожиха
маньяк

***

я женщину понять не в силах
где бритвенный станок жена
и не брала и положила
и на

***

щенка гавриле подарили
куда девался не пойму
ой не гавриле а гераси
муму

***

максим просил поднять зарплату
поскольку прежнюю проел
и от ответов шефа в чате
хренел

Ещё раз про Муму

Никогда я не пойму - он же так любил Муму...
Как заботливый папаша, как гринписа лучший друг,
даже если был уставший, ей варил с мослами кашу
и готовил простоквашу. Но шептались все вокруг -
что за дружба, мол, такая меж людей и собачат?
То запрутся, мол, в сарае и довольно там урчат.
То он чешет ей животик, угощая колбасой.
Просто дружба? А не врете? Случай, видно, непростой...

Был Герасим парень тихий, мил и в профиль и анфас.
Местной злобной Салтычихе приглянулся в чёрный час.
Та еще была змеища. Ненавидела народ.
К ней зайди голодный нищий - корки хлеба не швырнет.

Истязала животину, девок, баб и ребятят.
Даже муж у злыдни сгинул десять лет тому назад.
Всяко клинья подбивала:
"Чай, не сладко одному?
У меня добра немало. Брось, милок, свою Муму.
Я, поди, не косорота. Да и ты не сухотел."
Только он мычал чего-то и жениться не хотел.
С диким визгом да скандалом (с дурой-бабой не шути)
ведьма строго приказала собачейку извести.
Мол, недаром ходят слухи - скотоложество и проч.
Дурь нелюбленной старухи кто же в силах превозмочь?
...Из-за сплетников досужих сгибнул зверь во цвете лет.
Хуже барынь незамужних - никого на свете нет.

***

я женщину понять не в силах
где бритвенный станок жена
и не брала и положила
и на

Мечтать не вредно

- Ты женщина моей мечты, -
Мне СМС писал мужчина.
Я млела: - О, мой Аль Пачино!
Скажи, чем восхитился ты?

И он, словес обруша вал,
Мне рёк из местности неблизкой:
И пышногрудой одалиской,
И дивнобёдрой называл.

И от смущенья рдел восток,
И откровений ждали росы…
- К чему, скажи, сладкоголосый,
Велеречивых фраз поток?

Лети! Я жду. Не бойся впредь…
Красив, богат, высокороден!..
А он: - Увы! Я не свободен…
Два года мне ещё сидеть.

Легенда о капибаре

Легенда ужасна, мрачна и проста,
Расскажет и малый, и старый:
Ночами является в наших местах
Огромный самец капибары.

Живёт капибар... капибарень... а, чёрт,
На диких безлюдных болотах,
В заросшей низине, где речка течёт,
Впотьмах выжидает кого-то.

Блестящая шерсть под луною, как нимб,
Но, в целом, такие повадки,
Что дó смерти каждый смеётся над ним,
А надо тикать без оглядки.

Зверюга потешно вприпрыжку бежит,
Бока уморительно чешет.
Увидев такое, покуда ты жив,
Спасайся - хоть конный, хоть пеший.

Бессмертие (правды от вас не таю)
Достанется, верьте-не верьте,
Тому, кто большую морскую свинью
Однажды насадит на вертел.

Но померли сó смеху все смельчаки,
А путники гибнут безвинно,
Поэтому бойтесь, коль ночи глухи,
Охотиться на водосвина.

Немного просто помечтала...

Немного просто помечтала
(ну разве плохо помечтать?):
проститься с Васей у причала –
и тут же Петю повстречать.

Ещё мечтала быть актрисой:
цветы, поклонники, фурор!
И чтоб за бархатной кулисой
меня ждал принц, мой ухажер.

О путешествиях и странах,
где не была – туда попасть...
И не кончались чтоб в карманах
большие деньги... И чтоб – Власть!

Чтоб мир вокруг меня вращался!
Любовь чтоб, деньги и почёт!
Чтоб праздник жизни не кончался.

Но, где же взять корыто?.. Чёрт!

Ещё раз про Муму

Никогда я не пойму - он же так любил Муму...
Как заботливый папаша, как гринписа лучший друг,
даже если был уставший, ей варил с мослами кашу
и готовил простоквашу. Но шептались все вокруг -
что за дружба, мол, такая меж людей и собачат?
То запрутся, мол, в сарае и довольно там урчат.
То он чешет ей животик, угощая колбасой.
Просто дружба? А не врете? Случай, видно, непростой...

Был Герасим парень тихий, мил и в профиль и анфас.
Местной злобной Салтычихе приглянулся в чёрный час.
Та еще была змеища. Ненавидела народ.
К ней зайди голодный нищий - корки хлеба не швырнет.

Истязала животину, девок, баб и ребятят.
Даже муж у злыдни сгинул десять лет тому назад.
Всяко клинья подбивала:
"Чай, не сладко одному?
У меня добра немало. Брось, милок, свою Муму.
Я, поди, не косорота. Да и ты не сухотел."
Только он мычал чего-то и жениться не хотел.
С диким визгом да скандалом (с дурой-бабой не шути)
ведьма строго приказала собачейку извести.
Мол, недаром ходят слухи - скотоложество и проч.
Дурь нелюбленной старухи кто же в силах превозмочь?
...Из-за сплетников досужих сгибнул зверь во цвете лет.
Хуже барынь незамужних - никого на свете нет.

Странная

Он долго изучал любимой логику,
Хотя бы раз хотел ей угодить.
Он применял волшбу и технологию,
Но пониманья ускользала нить.

Он говорил с ней смело о возвышенном,
Она смеялась: «Это просто чушь!»
Без повода вручал ей тортик с вишенкой,
Лишь хмурилась: «Я шоколад хочу!»

Он предугадывать её желания
Никак не научился.
Ну, никак!
Она такая странно-ураганная,
И длится сорок лет удачный брак.

И что такое хочет эта женщина?..
Молчит, кроша огурчики в салат…
Вот на таких, загадочных, и женятся,
Желая и боясь их разгадать.

Как спасти Муму

Эх, надо переписывать «Муму»!
Рассказ давно пора осовременивать!
Герасим нем и глух, зачем ему
Держаться за проклятое имение?

И барыню зачем-то ублажать,
И проявлять и такт, и осторожность?
А он, на сердце руку положа,
Мужчина хоть куда и друг надёжный.

Да, крепостной, но как трудолюбив!
Да, дворник, но любить-то он умеет.
Герасим излучает позитив
И сумасбродки-барыни честнее.

Ему б в другую книжицу попасть,
Хотя б в роман чужого Джованьоли.
Он, как Спартак, познал бы битвы страсть,
Не стал бы жить в бесправии, в неволе.

Всех крепостных бы он освободил,
Всю эту многочисленную челядь…
Эх, надо прикупить ещё чернил,
И весь «Муму» скорее переделать!

***

я женщину понять не в силах
где бритвенный станок жена
и не брала и положила
и на

Мечтать не вредно

- Ты женщина моей мечты, -
Мне СМС писал мужчина.
Я млела: - О, мой Аль Пачино!
Скажи, чем восхитился ты?

И он, словес обруша вал,
Мне рёк из местности неблизкой:
И пышногрудой одалиской,
И дивнобёдрой называл.

И от смущенья рдел восток,
И откровений ждали росы…
- К чему, скажи, сладкоголосый,
Велеречивых фраз поток?

Лети! Я жду. Не бойся впредь…
Красив, богат, высокороден!..
А он: - Увы! Я не свободен…
Два года мне ещё сидеть.

Легенда о капибаре

Легенда ужасна, мрачна и проста,
Расскажет и малый, и старый:
Ночами является в наших местах
Огромный самец капибары.

Живёт капибар... капибарень... а, чёрт,
На диких безлюдных болотах,
В заросшей низине, где речка течёт,
Впотьмах выжидает кого-то.

Блестящая шерсть под луною, как нимб,
Но, в целом, такие повадки,
Что дó смерти каждый смеётся над ним,
А надо тикать без оглядки.

Зверюга потешно вприпрыжку бежит,
Бока уморительно чешет.
Увидев такое, покуда ты жив,
Спасайся - хоть конный, хоть пеший.

Бессмертие (правды от вас не таю)
Достанется, верьте-не верьте,
Тому, кто большую морскую свинью
Однажды насадит на вертел.

Но померли сó смеху все смельчаки,
А путники гибнут безвинно,
Поэтому бойтесь, коль ночи глухи,
Охотиться на водосвина.

Ещё раз про Муму

Никогда я не пойму - он же так любил Муму...
Как заботливый папаша, как гринписа лучший друг,
даже если был уставший, ей варил с мослами кашу
и готовил простоквашу. Но шептались все вокруг -
что за дружба, мол, такая меж людей и собачат?
То запрутся, мол, в сарае и довольно там урчат.
То он чешет ей животик, угощая колбасой.
Просто дружба? А не врете? Случай, видно, непростой...

Был Герасим парень тихий, мил и в профиль и анфас.
Местной злобной Салтычихе приглянулся в чёрный час.
Та еще была змеища. Ненавидела народ.
К ней зайди голодный нищий - корки хлеба не швырнет.

Истязала животину, девок, баб и ребятят.
Даже муж у злыдни сгинул десять лет тому назад.
Всяко клинья подбивала:
"Чай, не сладко одному?
У меня добра немало. Брось, милок, свою Муму.
Я, поди, не косорота. Да и ты не сухотел."
Только он мычал чего-то и жениться не хотел.
С диким визгом да скандалом (с дурой-бабой не шути)
ведьма строго приказала собачейку извести.
Мол, недаром ходят слухи - скотоложество и проч.
Дурь нелюбленной старухи кто же в силах превозмочь?
...Из-за сплетников досужих сгибнул зверь во цвете лет.
Хуже барынь незамужних - никого на свете нет.

И я там был...

Мой дядя - жулик, задавака,
Хотя глобально был здоров,
Всё время гавкал, как собака,
На медсестёр и докторов!
Пойдёт к дантисту - громко лает,
К хирургу - тоненько скулит,
У окулиста - не читает,
В приёмной под столом сидит.
Ест вилкой суп, жаркое - ложкой,
Но успевает всех скорей!
Швыряет в нас куриной ножкой,
Коль нос покажем из дверей.
Его мозги видений полны,
В пространство излучают волны,
Чтоб не стоял эфир пустой,
Хоть мыслей вовсе нет прекрасных,
Как впрочем, глупых и опасных -
Он парень, в общем-то, простой...
То выпьет водки мимоходом,
А то рассолу. И не зря!
Но не пьянеет год за годом,
Успешно всё переваря,
Вот печень у богатыря!
Так он живёт себе, не тужит,
За скромную зарплату служит;
С женою, Бабою Ягой,
И прикоплённою деньгой.
Кто посетит - тот сразу ахнет,
И зависть в голову шарахнет!
И я там был, с ним водку пил;
Соединил нас змий зелёный;
Который, словно кот учёный,
Свои мне сказки говорил.

Мыслить как собака

Зашёл во вторник я к знакомым
И лишь сказал: "Привет, Митяй...",
Как молча выбежал из комнат
Огромный жёлтый алабай.
Кобель неважно встретил гостя:
Почти оттяпал пол-ноги,
И всё, полезли мысли пёсьи
В мои усталые мозги.

О многом надобно подумать:
Ловить ли блох, ложась в постель,
Какую взять с получки сумму
На закуп сахарных костей,
Как сгрызть ботинки покрасивей
(Клыки сломаю? Ерунда!),
О суках - тех, что в коллективе,
(Вот эта мысль была всегда).

Твердят коллеги про больничный.
Вздыхаю шумно день-деньской,
Чешу движением привычным
Подбрюшье левою ногой.
Охрипнув к пятнице от лая,
Иду к врачам, где спец один
Бурчит угрюмо: "Что ж, бывает,"
И вводит гамма-глобулин.

Как спасти Муму

Эх, надо переписывать «Муму»!
Рассказ давно пора осовременивать!
Герасим нем и глух, зачем ему
Держаться за проклятое имение?

И барыню зачем-то ублажать,
И проявлять и такт, и осторожность?
А он, на сердце руку положа,
Мужчина хоть куда и друг надёжный.

Да, крепостной, но как трудолюбив!
Да, дворник, но любить-то он умеет.
Герасим излучает позитив
И сумасбродки-барыни честнее.

Ему б в другую книжицу попасть,
Хотя б в роман чужого Джованьоли.
Он, как Спартак, познал бы битвы страсть,
Не стал бы жить в бесправии, в неволе.

Всех крепостных бы он освободил,
Всю эту многочисленную челядь…
Эх, надо прикупить ещё чернил,
И весь «Муму» скорее переделать!

***

я женщину понять не в силах
где бритвенный станок жена
и не брала и положила
и на

Мечтать не вредно

- Ты женщина моей мечты, -
Мне СМС писал мужчина.
Я млела: - О, мой Аль Пачино!
Скажи, чем восхитился ты?

И он, словес обруша вал,
Мне рёк из местности неблизкой:
И пышногрудой одалиской,
И дивнобёдрой называл.

И от смущенья рдел восток,
И откровений ждали росы…
- К чему, скажи, сладкоголосый,
Велеречивых фраз поток?

Лети! Я жду. Не бойся впредь…
Красив, богат, высокороден!..
А он: - Увы! Я не свободен…
Два года мне ещё сидеть.